Интересы России. На вопросы отвечает заместитель секретаря Совета безопасности РФ Олег Чернов

– У России в довоенном Ираке были существенные интересы как в сфере нефтяной промышленности, так и в других отраслях. Каков ущерб, который понесла наша страна в результате смены режима в Багдаде?

– Россия в результате иракского кризиса несет значительные потери. По оценочным данным, они составляют около 12 млрд. долларов. Для России это весьма ощутимо. Во-первых, Багдад остался должен Москве 8,5 млрд. Во-вторых, экспорт российских товаров в рамках программы «Нефть в обмен на продовольствие» составлял в последние годы 180-250 млн. долларов, а после начала войны поставки туда вовсе прекратились.

Общая сумма российско-иракских контрактов превышает 1,2 млрд. долларов, из них Комитет по санкциям ООН уже одобрил контракты на 847 млн. и еще на 537 млн. находятся на рассмотрении. Кроме того, выполнено работ на сумму 763 млн. Много контрактов было заключено в области энергетики, ирригации и сельского хозяйства. Были большие контракты и в других областях. Выполнение всех этих договоренностей поставлено под вопрос.

– Соединенные Штаты Америки, руководящие восстановлением Ирака, наверное, не захотят допускать к этому процессу Россию, а мы, стремясь устранить трещину в отношениях с США из-за Ирака, наверное, не будем слишком упрямиться?

– Продвигаясь дальше в русле стратегического партнерства с США, мы будем отстаивать свои экономические интересы в Ираке. С этой целью ведутся переговоры с США и Великобританией, с ООН и всеми другими сторонами, которые заинтересованы в позитивном разрешении ситуации вокруг Ирака.

От самой ООН нужны твердые обязательства в отношении всех контрактов гуманитарной программы в Ираке, которые реализуются Россией. В соответствии с резолюцией 1472 (от 28 марта 2003 г.) контроль над реализацией этой гуманитарной программой сохранен за Советом Безопасности ООН.

– Что будет с российскими промышленными объектами в Ираке?

– Необходимо добиваться заключения договоренности о возвращении в Ирак российских специалистов на законсервированные сегодня объекты сотрудничества в области энергетики, ирригации и строительства. Следует также решить вопрос о подключении российских промышленных объединений к восстановительным работам на территории Ирака, в частности на тех объектах, которые были построены с нашим участием еще в советское время.

Я полагаю, что в рамках послевоенного устройства Ирака Россия могла бы внести серьезный вклад в реализацию чрезвычайных проектов – это тушение пожаров с последующим восстановлением объектов, разминирование и восстановление инфраструктуры, мониторинг и санация зон экологической деградации, очистка водоисточников и местности, экстренная поставка медицинских препаратов.

– От Ирака позвольте перейти к другой неспокойной точке – Корейскому полуострову. Северокорейская ядерная программа, согласитесь, беспокоит не только США, но и многие другие страны. Есть ли надежда обеспечить безъядерный статус Корейского полуострова?

– Безусловно, северокорейская проблема вызывает обеспокоенность, но не хотелось бы делать пессимистических прогнозов. Мы рассчитываем на благоразумие и добрую волю руководителей соответствующих государств.

Мы считаем, что в результате переговоров задачу обеспечения безъядерного статуса Корейского полуострова удастся решить и одновременно гарантировать безопасность, расположенных здесь государств.

Россия готова всячески содействовать конструктивному решению северокорейской проблемы политическим путем. Соответствующие конкретные соображения российской стороны хорошо известны Вашингтону и Пхеньяну, а также другим заинтересованным странам.

– Еще одна относительно неспокойная точка на карте мира – Балканы. Может ли вывод российских «голубых касок» из Боснии и Косово негативно сказаться на проведении миротворческих операций и осложнить ситуацию в регионе?

– Вывод миротворцев предполагается проводить поэтапно, с соблюдением российской стороной имеющихся обязательств. Это позволит избежать ущерба для миротворческих операций, сотрудничества с западными партнерами, в том числе в рамках Совета Россия – НАТО. Решение о нашем участии в миротворческих операциях в Боснии и Косово на начальном этапе урегулирования было, несомненно, правильным и отвечало интересам России. Но сейчас обстановка там значительно стабилизировалась. В Боснии и Герцеговине фактически снят вопрос о силовом противостоянии между сторонами конфликта. Силы по стабилизации в Боснии (SFOR) последовательно сокращаются, миротворческая деятельность из военной фазы переходит в основном в полицейскую.

В Косово до окончательной стабилизации еще далеко, тем не менее усилия международного сообщества там уже не носят чисто военного характера, а в большей степени призваны содействовать возвращению беженцев, обеспечению прав, социальной реабилитации края и поддержания правопорядка.

Средства, высвобождающиеся в результате вывода российских военнослужащих в Боснии и Косово, можно будет направить на нужды Российской армии, решение актуальных вопросов по ее реформированию, переводу на контрактную основу.