Интеллектуальность по традиции

Научно-технический комплекс Подмосковья – один из самых крупных среди других регионов России. Он включает более 450 организаций и предприятий, большинство из которых являются академическими. Многие из них оснащены современными экспериментальными базами и занимают ведущее место в области ядерной физики, физики твердого тела, биологии. Таковы научные центры в Черноголовке, Пущине, Протвине, Дубне.

В составе комплекса функционируют 40 институтов, научных центров и филиалов Российской академии наук, а также более 70 сельскохозяйственных институтов, опытных станций и филиалов, около 100 отраслевых институтов. В Подмосковье сосредоточено 20% научных организаций, 13% научных работников, 29% всего обьема научных работ России. Из тысячи наиболее крупных промышленных предприятий около 150 представляют собой опытно-экспериментальные предприятия, производства и комбинаты, то есть промышленный комплекс Подмосковья опирается на солидную научно-техническую базу. Если на долю науки приходится 28% работников, занятых в ОК России, а на долю промышленности – 72%, то в Московской области эти показатели составляют 50% и 50%.

В Подмосковье существует около двух десятков наукоградов, возникших на базе сверхмощных НИИ, НПО, научных центров общероссийского и во многих случаях мирового значения: Голицыно-2, Долгопрудный, Дубна, Железнодорожный, Жуковский, Калининград, Климовск, Пущино, Протвино, Реутов, Троицк, Фрязино, Черноголовка и другие.

Когда грянул 92-й, перед каждым из наукоградов во весь рост встала проблема выживания. Некоторые, например Дубна, как-то держались. Другим, скажем, Жуковскому, пришлось весьма несладко. Наукограды оказались перед выбором: мобилизовать ли свои научно-технические силы или плюнуть на технику и начать жить обычным провинциальным городом. Конверсия в “оборонке” не прижилась. Во многих наукоградах “работа по специальности” становилась все более проблематичной.

Вице-президент РАН А.Гончар на одном парламентском “круглом столе” заметил, что в последние годы почему-то распространился чисто дилетантский подход к нашей науке: подсчитывалось число нобелевских лауреатов или число ссылок западной печати на работы российских ученых. Результат известен – лучшие ученые стали работать и учить специалистов на Западе. “Не страшно, что они там… Страшно, что в науке растет разрыв поколений, что следующее поколение здесь учить будет уже некому”. Возможно, правда, что мало кто уже и захочет учиться. Никто не подсчитывал, сколько бывших кандидатов наук и аспирантов торгуют нынче на рынках.

Кстати, сейчас на Западе уже наметилась новая тенденция: выгоднее не приглашать российских ученых к себе, а заключать соответствующие контракты с нашими научными институтами на разработку каких-либо необходимых заказчику их программ. Ведь, приглашая наших ученых к себе, им надо платить тысячи долларов, а здесь можно несколько сотен. Кроме того, важно, что работу будет вести уже сложившийся коллектив.

Понятно, почему пока удается покупать по дешевке наши идеи и наши изобретения. Реально оклады наших выдающихся ученых упали в двадцать раз. Так, оклад директора академического института сегодня – а это высшая, 18-я ступень тарифной сетки – 450 тысяч рублей.

Социальные проблемы наукоградов, заложенные еще при их рождении, сглаживались тем, что все заботы городской жизни брали на себя бесперебойно финансируемые “оборонкой” предприятия и институты. И резко обострились с наступлением кризиса. Неограниченный приток денег стал чрезвычайно ограниченным, и наукограды превратились в самые обычные города. А поскольку к подобной метаморфозе они подготовлены не были, то стали рушиться с огромной скоростью – число безработных и месяцами не получающих зарплату людей здесь выше, чем в целом по стране, так же, как и количество закрывшихся детских садов, химчисток, прачечных и т.п.

Научные работники сегодня получают настолько мало, что их дети не желают идти по стопам своих родителей. Когорта ученых “стареет” – молодежь не хочет трудиться за гроши. Кое-кто уже перебрался на Запад и в Америку, другие пытаются решать финансовые проблемы, не покидая родного города, ищут здесь возможности устроиться на более доходные места.

Все более распространенным явлением становится “труд на выезде”. Желающих поселиться в городе ученых не находится: для публики, не связанной, например, с теоретической физикой, здесь мало привлекательного – даль, глушь, никаких перспектив. Да и строительство нового жилья почти не ведется.

Госдума приняла в первом чтении Закон о статусе наукограда. Главное, на что направлен закон, – сохранить потенциал наукоградов для России. В разработке закона принимали участие Ассоциация наукоградов, представители регионов, где они расположены.

Закон признал за подобными городами особый статус и рекомендовал использовать в них особую форму местного самоуправления. Это означает, что в делах города будут участвовать представители того предприятия, ради которого город когда-то и создавался, социальные городские инфраструктуры получат обязательное финансирование, а горожане – целый комплекс мер социальной защиты. Правительство же, со своей стороны, намерено давать наукоградам что-то вроде госзаказа. Статус наукограда будет присваиваться президентским указом после проверки специальной комиссии на соответствие города этому статусу.

В таких городах высоко ценится особая “интеллектуальная” атмосфера. Вопреки общим упадническим настроениям традиции ломаются с трудом. Традиции наукоградов – это воспитание интеллигенции. Для ученого или инженера высокого профиля – дикость, что его ребенок не поступит в вуз (в Подмосковье 117 человек из 1000 имеют высшее образование). Следовательно, хочешь-не хочешь, у будущего абитуриента должна быть качественная школьная подготовка.

Структуры управления образования, в отличие от многих российских регионов, нашли средства для своевременной выплаты заработной платы учителям накануне летнего отпуска.

Долгопрудный всегда невольно ассоциируется с МФТИ. Где-то на задворках сознания остается еще подозрение, что город не может жить только одним физтехом. И все равно, говоря о Долгопрудном, подразумеваешь МФТИ.

Город, пропитанный математикой

За 50 лет существования институт, конечно, наложил на город свой отпечаток. Сюда сьезжались лучшие математики и физики, работали, выступали, оседали в здешних краях. На них равнялся весь город, старательно подтягивая свое образование к заданному учеными уровню.

В городе есть специальная 5-я школа с углубленным изучением математики. Ее директор, Евгения Ермачкова – выпускница первого математического класса, созданного в свое время при МФТИ. Сейчас школа – основной поставщик физтеховских студентов.

Педагоги 5-й зачастую совмещают ведение предметов в школе с преподаванием в институте. Или учебой в нем. Выпускница 5-й Анна Кочерова учится в МФТИ на 4-м курсе и уже школьная учительница. Практика привлечения студентов здесь проходит “на ура”. Они молоды, веселы и в любое свое обьяснение вкладывают какую-нибудь изюминку. Играя на гитаре, расскажут о колебании струны, резонансе и прочих физических явлениях. Они с удовольствием сопровождают школьников в поездках на фестивали, олимпиады, в летние лагеря. Кстати, лагеря, где и летом приходится заниматься, котируются среди учеников выше, нежели обычные, рассчитанные только на отдых.

Кроме многочисленных олимпиад, на которых ученики всегда выступают блестяще, и разнообразнейших фестивалей, у школьников пользуются популярностью физматбои. Когда решенную задачу необходимо защитить перед оппонентом и ученой коллегией. Это развивает их бойцовские качества, способности к ораторству и готовит к умению сдавать экзамены, не говоря уж о предстоящем когда-либо дипломе.

Во всех долгопрудненских школах, если учитель чувствует, что в ребенке горит математическая звезда, принято рекомендовать его в 5-ю. С другой стороны, 5-я школа не замыкается только на склонных к математике детях. Она открыта для любого желающего. В ней сложилось три параллели: первая ориентирована на одаренных в точных науках ребят, победителей олимпиад, ставящих своей целью поступление в МФТИ. Вторая рассчитана на тех, у кого есть явные способности, но слишком высоких требований ученики к себе не предьявляют. Третья – обычная общеобразовательная. Это не значит, что обучение в относящихся к разным параллелям проходит по-разному, преподавательский состав школы весьма высок. Но спрашивают с учеников в зависимости от их возможностей.

Уроки информатики проходят на физтеховской компьютерной базе. Школа, несмотря на свой высокий интеллектуальный потенциал, не в состоянии позволить себе приобрести машины. Вообще помещение 5-й находится в весьма плачевном положении. Родители шутят, что здесь присутствует элемент аскетизма как процесс воспитания. Тем не менее многие горожане, и даже москвичи, стремятся отдать своих детей именно сюда. Ведь это стартовая площадка МФТИ.