Инкубаторы будущей элиты На кого они работают?

Только для избранных?

В школе, где мы работаем, учатся тщательно отобранные дети. Интернат при МГУ, созданный по инициативе академика А.Н.Колмогорова в 1963 году, сразу стал школой для избранных. В те времена в советской педагогике абсолютно преобладала идея всеобщего равенства. Однако военно-промышленный комплекс настойчиво требовал если не “одаренных” (запретное тогда слово) школьников, то хотя бы “проявивших способности в области математики, физики, химии, биологии”, потому и возникла наша школа, которая называется сейчас “Специализированный учебно-научный центр (СУНЦ) МГУ”. Еще раз подчеркнем – элитарная школа, осуществляющая жесткий отбор учеников даже в то время, когда “спецшкол” (в смысле – для “особо умных”) в принципе не могло существовать по идеологическим причинам, возникла из-за наличия у общества такой потребности.

Примерно к 1993 г. российская педагогика окончательно освободилась от всех идеологий. И началось деление школ на “особо крутые”, просто “престижные”, популярные и “обыкновенные”.

Сначала по мере роста финансовых пирамид самыми популярными стали экономисты всех категорий и соответственно “бизнес-колледжи”, “финансовые лицеи” и тому подобные заведения. Сейчас период отрезвления. Когда обладатели “аттестатов международного образца” обнаружили, что солидные банки предпочитают брать на работу выпускников мехмата МГУ, Физтеха и тому подобных проверенных вузов, конкурсы на самые трудные математические и естественно-научные специальности после некоторого падения снова стали расти. В 1999 году наиболее “конкурсным” из негуманитарных факультетов МГУ стал механико-математический.

Все это отразилось и на популярности нашей школы. В СУНЦ МГУ живут и учатся школьники из самых разных мест России, а также Белоруссии и Украины.

Итак, школы при университетах снова стали престижными. “Школы” во множественном числе, потому что в России сейчас четыре СУНЦа – при Московском, Санкт-Петербургском, Новосибирском и Екатеринбургском университетах. Кроме того, во всех крупных (и не очень) городах имеются самые-самые “физико-математические и химические” лицеи и гимназии. Мы рассмотрим только математические и естественно-научные “элитарные” школы, поскольку в первую очередь с ними связаны надежды на восстановление науки и обороноспособности России.

За последние 10 лет численность занятых в российской науке сократилась в два раза. Но при этом уехали из страны менее 2% научных работников. Внутренняя миграция составила 95% от всех покинувших науку (“Поиск”, # 47, 1999). В основном “внутренние мигранты” ушли из науки в бизнес.

30-31 марта 2000 года в подмосковном Пущино – биологическом наукограде – прошло заседание “Ученые – школе. Роль профессионального научного сообщества в решении проблем дополнительного естественно-научного образования”. Большинство ее участников – организаторы летних научных школ для старшеклассников, вечерних школ, кружков и просто школ при вузах и НИИ, предметных олимпиад школьников.

В ходе конференции состоялась бурная дискуссия на тему “Может ли система российского образования вообще и дополнительного (вечерние, заочные, летние школы при вузах), в частности, готовить новую элиту для России – политическую, экономическую, научную?”

Оказалось, что в Петербурге СУНЦ при С.-ПбГУ Академическая гимназия продолжает готовить математиков высшего класса, а преподаватели СУНЦ МГУ успевают работать в “обычных” школах, расширяя сферу отбора и подготовки будущих физиков. При этом в различных престижных школах России обнаружились общие проблемы (сразу стоит отметить – про свою символическую зарплату никто не вспоминал). К ним относится, как ни странно, увлеченность педагогов своим делом: “Хорошие учителя передают своим ученикам много от себя самого, и потому их работа так эффективна. А не повредит ли в будущем человеку, что его увлекли, например, физикой? Ведь мы передаем детям свое отношение к жизни”. Другой серьезный вопрос: “На чье будущее мы работаем? Элита Англии проиграла в политике, несмотря на все Итоны и Кембриджи. Политическая элита США выросла из манипуляций с деньгами. В результате США скупают специалистов во всем мире. Не скупят ли они и наших лучших интеллектуалов?”

Один из участников, С.Д.Варламов, преподаватель физики из СУНЦ МГУ, предложил вспомнить замечательный фильм “Репетиция оркестра”: “Даже когда все вокруг рушилось, оркестр продолжал играть. Так и нам – нужно продолжать работать со школьниками, если уж мы это умеем”.

В те же дни, с 27 по 30 марта в Академической гимназии (СУНЦ) при С.-ПбГУ прошла IХ научно-методическая конференция “Структура и содержание обучения в специализированных школах и классах”. И там состоялась дискуссия на ту же тему – о формировании российской элиты как цели работы подобных учебных заведений. Вот мнение Алены Горской (11-й класс СУНЦ МГУ): проблемы никакой нет, и все давно определено – элиту, в том числе и политическую, надо готовить в элитарных школах с высоким уровнем преподавания естественных наук, а в остальных российских школах “обычные” учителя должны воспитывать “обычных” граждан.

Поймать одаренного…

Традиционно мы набираем в СУНЦ выпускников 9-го и 10-го классов на основании решения ими заданий заочного (декабрь – март) и очного (апрель) вступительных экзаменов. При этом оценивается только небольшая часть интеллектуальных способностей. А ведь, кроме них, существует множество других, по которым можно выявлять одаренность – музыкальные, кинестезические (спортивные), лидерские, художественные и другие – не менее десятка.

Иногда мы можем оценить и обучаемость – если удается найти спонсоров для проведения летней школы по набору в СУНЦ. Тогда за две-три недели можно гораздо объективнее определить пригодность школьников для дальнейшей учебы. При этом выясняется, что многие ребята из сельской глубинки, проигрывая на старте просто из-за отсутствия в их школах учителей и учебников, быстро обгоняют своих сверстников из столичных “гимназий”. В то же время сейчас невозможно без специальной подготовки (репетитор, подготовительные курсы) решить вузовские вступительные задания – не хватает информации, которая не обязательна в школьной программе.

В современном российском образовании развивается очень опасная тенденция – оценивать предметные знания по результатам тестов. В тестировании существенна скорость ответов, а возможность дать свое оригинальное решение отсутствует. Тесты идеальны для экзаменов на водительские права, на квалификацию станочника, диспетчера и других аналогичных профессий, где требуется строгое выполнение правил и алгоритмов. Предметное тестирование при наборе в физматшколы противоречит самому смыслу их работы – готовить будущих исследователей и творцов. Тестирование как критерий отбора студентов в вузы? В подавляющем большинстве случаев вступительные тестовые экзамены приведут к добиванию остатков российской науки и соответственно промышленного и оборонного потенциала страны. Энтузиасты тестирования ссылаются на США, забывая, что американскую математику и физику развивают в основном выпускники российских (советских) вузов.

Но тесты могут быть полезными при отборе школьников и студентов, если с их помощью исследуются не предметные знания, а сами поступающие.

В 1999 г. у нас возникла идея попробовать выявить “группу риска” среди поступающих до того, как их зачислили в интернат, то есть проверить, существует ли прямая связь между успешным обучением в интернате и психологическими особенностями детей.

Во время последнего приема в 10-й химический класс мы провели (апрель) предварительное психологическое тестирование.

Его результаты превысили самые смелые наши ожидания: почти 90-процентная обратная корреляция между успеваемостью и “коэффициентом риска”, который вычисляли по результатам тестирования. Кроме того, результаты первой сессии (декабрь), после которой были отчислены “двоечники”, подтвердили наши прогнозы: среди неуспевающих были только те, кто входил в “группу риска”.

Видимо, психологическая готовность к обучению в 10-11-х классах не менее важна, чем при поступлении в 1-й класс, где традиционно проводится ее диагностика.

Зачастую те способности, которые так активно развивались в условиях обычной школы, вблизи от дома, в интернате затормаживаются, если школьник не готов к тем трудностям, с которыми столкнется. Возникает необходимость исследования психологических особенностей поступивших.

Нина ДУДНИКОВА,

психолог СУНЦ МГУ;

Вячеслав ЗАГОРСКИЙ,

доцент СУНЦ МГУ, преподаватель химии и спецкурсов по сексологии, философии науки,

философии религии