Индивидуальный маршрут. Хорошо образованный ученик – это счастливый взрослый

Виктор БОЛОТОВ, вице-президент Российской академии образования: – Качество образования – это интегративная характеристика, отражающая степень соответствия реальных достигаемых образовательных результатов и условий обеспечения образовательного процесса нормативным требованиям, социальным и личностным ожиданиям.

Говоря об оценке качества образования, мы должны четко различать три позиции. Первая – оценка индивидуальных достижений обучающихся. Вторая – оценка эффективности деятельности образовательного учреждения. И третья – оценка эффективности деятельности системы. Что сегодня происходит? В приоритетном национальном проекте «Образование», в указе президента об эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Федерации – везде фигурирует единый госэкзамен, то есть оценки индивидуальных достижений автоматически становятся средством оценки эффективности деятельности образовательных учреждений, муниципальных и региональных систем, что, на мой взгляд, совершенно неверно.

Если оценка индивидуальных достижений показывает, что у ребенка какие-то проблемы, ему нужно дать какие-то развивающие материалы, дидактические задания, чтобы родители с ним дома позанимались, может быть, в школе полного дня с ним в этом направлении поработали. Это первое последействие, касающееся траектории развития конкретного ребенка. Второе. Мне известно, что несколько групп исследователей хотят провести мониторинг основной школы. Что же происходит с 5-го по 9-й класс? Почему хорошие дети по завершении начальной школы превращаются в проблемных в старшей школе?

Для оценки внеучебных достижений я вижу три направления: олимпиады, результаты спортивных соревнований на уровне района, города, области, страны и творческие конкурсы с независимым жюри. Последнее направление самое острое. Его надо легализовывать. К единому государственному экзамену надо обязательно добавлять портфолио, в котором бы фиксировались достижения, связанные с экспериментальными навыками школьника.

Для оценки образовательных учреждений сегодня существует государственная процедура лицензирования и аккредитации. Главная проблема – измеряются в основном обученность и материальные условия осуществления образовательного процесса. Как школа работает на то, чтобы ребенок попадал в благоприятные условия жизни по завершении школы, это пока не обсуждается. Оценивать социализацию можно по двум направлениям. Первое – что думают о выпускниках люди из социума, который окружает школу. Второе – выпускники этой школы успешны по жизни или нет?

На федеральном уровне будем совершенствовать сертификационные показатели, включать в них вопросы воспитания, здоровья, социализации. Это все из запросов родителей, что они ожидают от хороших школ, помимо знаний. Мы хотим аккредитационные материалы разрабатывать на федеральном уровне и вводить информационные технологии, чтобы можно было сравнивать результаты и высказывать гипотезы относительно качества образования в данном субъекте Федерации. Ведь ежегодно процедуру аккредитации проходят 20% школ. Выборка большая. Сейчас, когда школы аккредитуют регионы, зачастую две соседние школы аккредитуются по разным экзаменационным материалам. Сравнивать результаты невозможно.

Мы говорим, что в этом образовательном учреждении учебный процесс организован эффективно, если… И дальше для каждой школы свой список достижений. Вчера было столько наркозависимых. Сегодня их количество уменьшилось на столько-то. Для некоторых школ это важнейший критерий эффективности. Для села важно, что ребята в школе получают рабочие профессии, что поступают в ведущие университеты. Школа вместе с управляющим советом – управляющим органом этой школы – должна договариваться, что является эффективным для нее, а что нет.

Рейтинги субъектов Российской Федерации, которые сегодня делаются по формальным показателям, – это даже не повод для сравнения. Очевидно, что нужно выходить на кластерные подходы, на сравнение с себе подобными по значимым показателям. Рейтингов может быть множество, но они все бессмысленны, если нет потребителей результатов. Регионы на сегодня мы не умеем сравнивать.

Состояние дел в стране измеряют исследования PISA, TIMSS, PIRLS, они позволяют понять, какие мы в международном сравнении. Рейтинги – вещь спорная, но кое-что понять позволяют.

У нас вводят новую систему оплаты труда. Везде говорят, что зарплату будут платить по результатам деятельности учителя. А как ее оценить? Какие инструменты использовать, кроме пресловутого ЕГЭ, который никакого отношения к оценке эффективности деятельности учителя не имеет. Я получил плохих детей, дай бог, чтобы они у меня выползли на тройку. Я получил элиту – почему они у меня только 80 баллов заработали на экзамене? Но сегодня регионы вынуждены использовать ЕГЭ, потому что больше ничего нет. Это большая угроза для единого госэкзамена, если его начинают использовать так. То есть повышается мотивация на фальсификацию результатов. Но образовательные учреждения начали по результатам независимых оценок проектировать свое развитие. Для нас принципиально важно, что школа, которая проигрывает соседям, при переходе на нормативно-подушевое финансирование начинает бороться за ученика. Ведь родители старших школьников часто выбирают учебное заведение по принципу: как у вас сдали ЕГЭ по математике или по русскому языку? И школа начинает проектировать улучшение ЕГЭ. Покупает новые учебные материалы, повышает квалификацию учителей и так далее. Надо заниматься консалтингом по этому направлению – давать удачные примеры проектирования развития школы.

Институты повышения квалификации в тех регионах, где проводится единый госэкзамен, просто счастливы. Впервые за много лет появилась реальная фактура для обсуждения, что дети знают, что нет. По каждой задачке, по каждой теме наши методисты Федерального института педагогических измерений дают развернутый комментарий – что освоено, что нет.

Что касается вузов, многие из них имеют достаточно эффективную систему менеджмента качества. Существует федеральный интернет-экзамен для высших образовательных учреждений. Это экзамен по всем научным дисциплинам, который проводится с помощью Интернета. Министерство образования и науки разрабатывает единый бакалаврский экзамен, чтобы повышать мобильность при поступлении в магистратуру. Одна из идей реформирования высшей школы – делать магистратуры не везде, а только в «сильных» местах. Но тогда как обеспечить поступление туда бакалавров из других вузов? И вот федеральный интернет-экзамен – это технология для будущего бакалаврского экзамена. Разработать экзаменационные материалы для бакалаврского экзамена – очень непростая задача. И до утверждения стандартов третьего поколения она не может быть решена.

Вузы участвуют в федеральном интернет-экзамене добровольно. Если высшее учебное заведение добровольно принимает участие во внешних процедурах оценки качества образования и эти результаты вывешивает на своем сайте и у нас есть подтверждение, что это объективная оценка, то мы при государственной аккредитации не будем проверять освоение дисциплин стандартов. Я думаю, что это решение будет принято в конце года.

Качество профессионального образования складывается из оценки индивидуальных достижений выпускников, образовательных учреждений, образовательных программ.

К измерению этого качества стали подключать работодателей. Все больше отраслей экономики включаются в подготовку своих профессиональных стандартов и создание системы негосударственной оценки индивидуальных достижений выпускников.

Владимир СОБКИН, директор Центра социологии образования Российской академии образования:

– В зависимости от субъекта, которому нужно оценить качество образования, требуются различные подходы. Одно дело – разговор о социокультурных ситуациях, касающихся одного региона или одного типа регионов. Это ситуация, которая предполагает создание кластеров и отсыл внутри данной кластерной группы – как обстоит дело с качеством образования у тех или иных образовательных учреждений или при сравнении одних регионов с другими. Построение кластерных групп предполагает выход за ведомственные представления. Затрагиваются экономические проблемы, миграционные процессы, культурная ситуация и так далее.

Другое дело – уровни образования. Это образовательные системы начального образования, основного образования, старшей школы, вуза и так далее. Это другая логика, другое построение оценки, связанное со стандартами, преемственностью разных образовательных ступеней, стыковками между ними и так далее. Я думаю, что здесь не учитываются цели образования на той или иной возрастной ступени, задачи, которые стоят перед разными образовательными институтами. Вопрос о качестве образования кажется недостаточно корректным. Потому что, если не определиться с целями, оценка будет произвольной, случайной.

Оценка образования – сложная система. Одно дело – измерять существующую ситуацию, другое дело – оценивать ее исходя из некоторых норм, идеалов и так далее. Совсем другие процедуры. Это принципиальный разрыв, который связан с технократическим подходом к образованию путем измерений и гуманитарным подходом к образованию, который строится на оценочных принципах.

Елена ЛЕНСКАЯ, начальник отдела развития Московской высшей школы социальных и экономических наук Российско-британского поствузовского университета:

– Есть одна проблема – отсутствие уровневого стандарта, открытого сверху. Мы все время думаем, что бы еще померить, чтобы у ребенка был стимул к развитию. Но дело в том, что наш стандарт описан как стандарт-минимум. Мы только обозначаем некие ориентиры, куда должно в определенном возрасте приблизиться максимально большое число детей. С таким минимумом очень трудно работать.

Когда ведется мониторинг качества образования в школах, у меня возникает вопрос: знают ли учителя, чего конкретно от них хотят? Знают ли дети, каких результатов от них ожидают, по каким критериям их будут оценивать? Учителя не могут научиться управлять качеством, научиться оценивать уровень – им просто не предъявлены требования, не заданы критерии. И пока эту дыру не залатают, будут претензии, потому что ожидания общества, как правило, туманны, а иногда противоречат тому результату, к которому оно в итоге хочет прийти. Пример, который всем известен. Родители упорно продолжают посылать детей учиться на юриста, экономиста, управленца, сколько бы им ни говорили о перепроизводстве этих специалистов. Но ведь что бы им ни советовали, это только слова. А банка данных, к которому они могли бы обратиться и найти ответы на свои вопросы, очень часто нет.

Инна КАРАКЧИЕВА, заместитель директора по научно-методической работе Коми республиканского физико-математического лицея-интерната, руководитель республиканского Центра по работе с одаренными детьми:

– Когда говорим об образовании, то обычно не задумываемся, что это – процесс, направление или услуга? Мы привыкли к классическому определению: образование – это обучение, воспитание и развитие. Но почему-то в конечном итоге оцениваем только одно обучение. Для этого используем единый государственный экзамен, тесты, контрольные работы – всем известные показатели процесса обучения. Но никак не оцениваем воспитание и развитие.

Наш лицей сотрудничает с учебными заведениями Великобритании, Финляндии. Анализируя их образовательную модель, мы пришли к выводу, что приоритетным у финнов является воспитание. И не случайно. В основе их образовательной модели лежит теория замечательного педагога Льва Семеновича Выготского.

Школьный классный журнал, что у нас там? Двойки, тройки, четверки, пятерки – оценки. А оценки являются показателем уровня образованности, воспитанности ученика? Нет, конечно. Должны быть какие-то другие инструменты.

Мы отказались от оценок. Уже пять лет в нашем лицее существует балловая накопительная система, когда ребенок может сам выбрать темп обучения, предметное поле, его уровень – расширенный или углубленный – и даже преподавателя. У нас формируется индивидуальная траектория, образовательный маршрут, и ребенок становится не просто помощником в разработке этого маршрута, но главным его творцом. Школьник приобретает ответственность. Он сам зарабатывает баллы. А поскольку система накопительная, у него есть возможность исправить свою ситуацию в любой момент. Например, он за какую-то работу получил 10 баллов, а хочет 20. Ребенок подходит к педагогу и спрашивает: что я могу сделать, чтобы их заработать? Учитель предлагает несколько вариантов, причем старается учитывать особенности ученика. Так, преподаватель географии предлагает кинестетику выполнить картографическое задание, которое будет ему по душе и по силам. Таким образом, работа идет не только с познавательной, но и с эмоциональной областью.

Конечно, у нас используются количественные показатели – важно количество баллов, которые ребенок заработал. Но не это главное. Мы смотрим, как произошло прирастание баллов. Как изменился рейтинг предметов данного конкретного ученика? Меняется ли в течение года приоритет предметов или нет? Если рейтинг изменился, педагог начинает выяснять, почему. Ученику стало неинтересно на уроках или у него появился устойчивый интерес в другой области знаний? Накопительная система отнимает у педагога много времени и сил. Но все хлопоты окупаются с лихвой, потому что у ребенка рождается ответственность и появляется уверенность в себе. А это очень важно.

Оценивание эффективности образовательного процесса включает оценку познавательной активности ребенка. А еще инструментарий, которым пользуется ребенок. Формы, которые использует ученик в своей учебной деятельности. Есть прирост или нет? И как он использует эти формы?

В нашем лицее есть также рейтинг педагогического коллектива, созданный по аналогу ученического. В нем много критериев, индикаторов. Оцениваются количественные показатели – сюда входят результаты ЕГЭ, контрольно-измерительные полугодовых, годовых материалов, олимпиад, конкурсов, конференций, количество опубликованных работ. Оценивается инструментарий педагога – какие педагогические технологии он использует, насколько глубоко, происходит ли их расширение, прирост? Проводится социологический опрос среди родителей учеников касательно уровня образовательных услуг, предоставляемых в нашем учебном заведении. Учитывается сложность предмета, который преподает учитель. Каждый критерий имеет свой весовой коэффициент.

Анна МЕХЕД, учитель математики московской средней школы №2030, учитель года России-2007:

– Как оценить, хорошо ли работает школа? Число детей, поступивших в вуз, – не показатель… Предметно оценить тяжело. Самая объективная оценка – посмотреть через десять лет на своих выпускников. Что они, кто они? Они должны состояться как люди. Я хочу жить в нормальном обществе. Чтобы были вокруг граждане, которые уважают общественную мораль, которые живут по своим правилам, но при этом уважают окружающих. Чтобы были люди, которые хотят воспитать нормальных детей. Конечно, неплохо, если они могут себя обеспечить, заработать деньги на жизнь, удовлетворить свои потребности. Это хорошо, но не факт, что важно. Один мой бывший ученик работает в мастерских при церкви, супруга учится на биофаке МГУ. У них желанный, любимый ребенок. Денег немного, но это счастливая семья.

Школа должна научить самостоятельности. Еще в советское время основная задача школы была научить детей получать самообразование. И сейчас это важно. Основные направления развития современного школьника – умение получать информацию и систематизировать ее, умение принимать решения, причем верные, умение ставить цель и добиваться ее исполнения.

Кстати, среди моих учеников было немало двоечников, которые в школе еле учились, а стали успешными людьми. Школа воспитала в них что-то вроде адаптации к жизни. Это не приспособленчество, а чувство профессиональной толерантности. Они сделали общение своей работой. Они научились выживать.

Мне кажется, мы никогда не сможем хорошо оценивать качество образования, потому что эта сфера довольно консервативная. Оценить качество можно только потом. Это как состояние счастья. Ты понимаешь, что был счастлив, только на следующий день.

Все познается в сравнении. Мы говорим, что советская система образования была хороша. Почему? Был налаженный механизм, который восполнял рабочие кадры, интеллигенцию, умственный потенциал. Но в какой-то момент он перестал работать. И мы начали искать новые пути. Однако потребности общества очень изменчивы. Слишком быстро меняется социальный запрос. Сейчас, допустим, основное направление – инженерная мысль, нанотехнологии, новая экономика. Мы сможем оценить, насколько хорошее у нас образование, способно ли оно дать кадры для развития этого направления года через четыре, через пять, точнее, через 6-7 лет, когда те, кто сегодня получает техническое образование, придут работать в промышленность и экономику. И все равно будет 30% брака, как у любой устойчивой системы.

В свое время, когда у нас началось развитие совместных фирм, что делали самые крупные компании? Они с третьего курса, когда у студентов начиналась практика, набирали себе практикантов. Люди работали за копейки или бесплатно, но это была практика. В то же время фирмы присматривалась к тем, кто им может пригодиться. Они растили кадры. На следующий год, после 4-го курса, они уже целенаправленно присылали запрос на этих людей. А по окончании вуза они забирали их к себе. Это хороший вариант. Если мы сейчас собираемся создавать новый инженерный корпус, который, к сожалению, потеряли, чему нужно уделять внимание в средней школе? Естественно – научному циклу, математике.

Еще один критерий качественного образования, важный лично для меня, – помнит ли ученик своего учителя? Мне недавно позвонила бывшая ученица, супруга моего бывшего ученика. У них ребенок, возникли какие-то проблемы, просят позаниматься. Прошло 20 лет, как я их выпустила, а они за помощью ко мне бросаются…

Как измерять достижения, пока ребенок учится в школе? Для этого создаются электронные портфолио. Единственное – у нас пока нет выхода с этим портфолио. Ну хорошо, он собрал все эти грамоты – и что? По этому портфолио возьмут его в вуз? Не возьмут. Саморазвитие? Тогда нужно воспитать ученика так, чтобы он сам был заинтересован в самосовершенствовании. Нам нужно развивать психолого-тьюторскую службу, службу сопровождения. Должность тьютора официально утверждена, ее теперь можно записать в трудовую книжку. Вопрос в создании корпуса тьюторов. У нас его пока нет.

Евгений КУРКИН, руководитель Центра общего среднего образования Федерального института развития образования Минобрнауки России:

– На сегодня наиболее продуктивным способом оценивания, на мой взгляд, является единый государственный экзамен. Благодаря ЕГЭ мы увидели реальное положение дел в нашем образовании. ЕГЭ позволил также освоить в массовом порядке культуру тестирования. Однако в будущем, думаю, от него нужно будет отказаться, так как единый госэкзамен таит в себе массу опасностей, о которых уже неоднократно говорили. Пожалуй, самым печальным является то, что происходит натаскивание ребенка на какие-то определенные контрольно-измерительные материалы. Учителя сейчас бросают все силы на обучение математике и русскому языку в ущерб другим предметам, прежде всего тем, которые привыкли считать дополнительными, – изо, технологии, музыке, физкультуре. О каком же гармоничном развитии личности можно говорить? Вообще, если говорить об оценивании результатов обучения, то надо разделить их на итоговую и текущую оценку знаний учащихся. Итоговая оценка необходима обществу и государству, текущая – прежде всего самому ученику. Если проведение текущего оценивания знаний организовано правильно, то это на самом деле является серьезнейшим и почти единственным стимулом, существующим в системе обучения. Кстати, ведь обучение, по сути, держится на двух важнейших моментах – стимулировании и подкреплении. Мы же зачастую не учитываем этого и говорим об оценке как о чем-то самоценном. А ведь помимо оценки ребенка нужно вырастить и воспитать, что иногда важнее, чем просто нафаршировать его голову знаниями, которые, между прочим, очень быстро устаревают. Кстати, это очень хорошо понимал наш учитель-новатор Шаталов. Его система текущего оценивания просто гениальна, хотя он и не смог ее теоретически обосновать. Шаталову удавалось на каждом уроке оценивать каждый шаг каждого ученика. Иногда в течение урока один ребенок получал сразу несколько оценок. Разумеется, на такую интенсивность работы способен далеко не каждый учитель. Но ведь у учителя появилось мощное подспорье – компьютер, наверняка можно создать такие программы, с помощью которых можно оценить каждый шаг ребенка на уроке. И за каждый малейший успех ученик должен получить похвалу от учителя, тогда у него будет мощнейший стимул учиться, овладевать новыми знаниями. Я убежден, в общем образовании не должно быть неуспевающих, ведь способности у детей разные, и наша задача – приспособить систему образования к разным возможностям детей. Кстати, у Шаталова даже книга есть об этом «Куда исчезли двойки». Сейчас любят повторять фразу «образование должно быть непрерывным, учиться надо в течение всей жизни». Но ведь если в школе человек приобретет отрицательный образовательный опыт, то потом у него вряд ли возникнет желание заниматься самообразованием или учиться дальше. Поэтому так важно сделать обучение успешным. К сожалению, сегодня 40 процентов учащихся травмированы образованием, испытывают в школе постоянный стресс. Одна из главных его причин – экзамены. Так вот их нужно организовать так, чтобы ребенок воспринимал это испытание как норму. В начальной школе проверка знаний должна быть организована в виде конкурсов, она должна быть занимательной и не тягостной для ребенка. И вообще в деле оценивания знаний детей нужно больше доверять учителю. Введение единого госэкзамена – это как раз главный показатель того, что мы педагогу, который лучше всего знает ребят, не доверяем.

Вообще самая большая проблема нынешних школьников – нежелание учиться. Причем оно зачастую формируется еще в детском саду, когда детей пытаются там учить счету, чтению и письму. Поэтому, на мой взгляд, решать проблему оценивания знаний в отрыве от содержания образования сложно. Школьная же программа должна стать более человечной, приближенной к жизни, вариативной, чтобы у каждого ребенка был шанс на успех.