Имя в газете

Наша газета не раз обращалась к творчеству Константина Георгиевича Паустовского, писала о его книгах, публикуя многочисленные рецензии. Словом, внимания Паустовскому-писателю уделялось немало. И гораздо меньше – его педагогической деятельности.

Это особая тема в его биографии. Долгие годы, начиная с тридцатых, он преподавал, а точнее, вел семинар прозы в Литературном институте имени М. Горького. Писатель Борис Балтер рассказывает: “Педагогический дар Паустовского – столь же редкий, как и его писательский талант. Он не учил, как писать. Этому научить просто нельзя. Он делился с нами своим опытом. Он не стеснялся говорить, что всякий раз, начиная новую книгу, чувствует себя так, как будто впервые берется за перо. Паустовский никогда ничего не навязывал, он просто раскрывал, помогал осуществиться тому, что было заложено в самом даровании писателя.

Помню такой разговор между автором одного рассказа и Паустовским. В рассказе было много непроясненного. Паустовский обратил на это внимание при разборе. Автор возразил, что все неясное он прояснит, что много деталей он просто приберег для другого рассказа.

– Такая расчетливость делает честь хорошему хозяйственнику, но не писателю, – сказал Паустовский. – Каждую вещь надо писать так, как будто она последняя в вашей жизни. Поэтому вкладывать в нее надо все, ничего не оставляя про запас.

И он заговорил с нами о писательской щедрости, о том, что, отдавая, писатель становится богаче потому, что взамен накапливаются новые впечатления.

К этому можно добавить, что наступает момент, когда сказанное больше не принадлежит тебе, а взамен ничего не приходит. Это трагическая неизбежность, которую раньше или позже переживает каждый хороший писатель. Все дело в душевном богатстве, в остроте восприятия. Помните, у Блока: “И все уж не мое, а наше, и с миром утвердилась связь…”

Господи! Какое счастье услышать сегодня слова о настоящем живом писательском труде. Сегодня, когда, кажется, закончился век подлинно Большой Литературы, когда на так называемых книжных развалах видишь груды пластиковой продукции. Да-да, именно продукции, потому что назвать книгой то, что предлагают порой нам с вами современные издательства, просто невозможно. Детектив, наскоро состряпанный, “без божества, без вдохновения”, заменил художественную прозу. Большинство детективов – это небывалое презрение к русскому литературному языку. Языку, которым в совершенстве владел Константин Георгиевич Паустовский. На котором сам изъяснялся и в книгах своих, и на семинарах в Литинституте, в момент творческого поиска…

К.Г.Паустовский занимался с теми, кто представляет собой блестящую плеяду русских советских писателей – Юрий Трифонов, Владимир Солоухин, Владимир Тендряков, Юрий Бондарев…

Если в России теперь говорят о Паустовском как о каком-то далеком прекрасном призраке, то за рубежом его ценят неизмеримо выше, его величают выдающимся русским писателем-современником. Так, например, во Франции, в Сорбонне, на вступительные экзамены на факультет славистики выносятся билеты с вопросами о жизни и творчестве К.Г.Паустовского. Русскому языку там учат по его книгам. При жизни он не был удостоен больших наград и званий. И сейчас о нем стали подзабывать на родине. А там, за границей, помнят…

Валерий ЕРМОЛОВ