Имеет ли физика отношение к собакам,. или Похмелье после экзаменов

​Продолжение. Начало в № 35, 37-41.

…а кто соблазнит одного из малых сих… …горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих… Евангелие от Матфея 18: 6, 7, 10 При всех своих возможностях я смог ознакомиться с текстами задания С ЕГЭ по русскому языку 2013 года только через два месяца после экзамена. И вот передо мной 13 вариантов. Это не все, которые были в Москве. Но и их вполне достаточно, чтобы дать пищу для размышлений. Отмечу, что тексты эти разные по объему. Это различие достигает трети, половины и даже двойной разницы. Отмечу, что в них встречаются слова и имена, которые далеко не всеми будут поняты: Дедал, Икар, Орфей, Фаэтон, Сизиф, потемкинские деревни, Леонид Леонов, Нестеров. Но дело не только в словах. «Думаю, сейчас в нашем искусстве наступила пора тщательного изучения сороковых и пятидесятых годов». Не знаю, когда это написал Юрий Бондарев. Но убежден, что это «сейчас» относится  не к нашему сейчас. Думаю, что в наше время наступила пора тщательного изучения девяностых и нулевых. Хотя, возможно, я не прав. Но самое главное в другом: не в понимании слов, а в понимании или непонимании мирочувствования современного школьника. Остановлюсь на одном примере. Вот текст, который призывает подумать над тем, что такое подвиг. Он начинается так: «В кодексе Юстиниана был параграф, которым предписывалось рубить голову всякому, кто осмеливался заниматься шарлатанством, бродяжничеством и… математикой. Так вот знаете, занятие математикой в стране, где выполняются все параграфы этого кодекса, я считаю подвигом». Академик М.М.Дубинин (1900-1978) хорошо понимал, что за этим стоит. Да и я хорошо это понимаю, потому что помню о разгроме генетики (стенограмму сессии ВАСХНИЛ 1948 года я храню), лично знаком с учеными, перенесшими этот погром, помню о кибернетике как продажной девке империализма, читал работы историков, которые писали о том, о чем писать тогда не нужно было, будь то Иван Грозный или 22 июня 1941 года. Но поймут ли это современные школьники? Я нашел запись своего урока, проведенного лет 35 назад в гуманитарном классе, посвященного пьесе Бертольда Брехта «Жизнь Галилея». Когда отрекшийся Галилей возвращается домой, его ученик Андреа бросает ему гневно: «Несчастна та страна, у которой нет героев». «Нет! – отвечает ему Галилей. – Несчастна та страна, которая нуждается в героях». «Кто из них прав?» – спросил я класс. Одни утверждали, что прав Андреа. Другие соглашались с Галилеем: «Раз нужен герой для утверждения истины, значит, в обществе что-то не так. Если для того чтобы сказать правду, нужны жертвы, это говорит о неблагополучии». Я позвонил Льву Копелеву, германисту, переводчику Брехта, фронтовику, хорошо знающему по своей судьбе, что значит плыть против течения (он стал прототипом образа Льва Рубина в романе Александра Солженицына «В круге первом»). Кстати, сама описанная в романе «марфинская шарашка» находилась недалеко от школы, где я начал свой учительский путь. Копелев там еще в это время находился, а Солженицына уже не было. «Конечно, – сказал Копелев, – Брехт вовсе не отрицал героические начала в жизни. Но считал, что, если в стране требуется подвиг, чтобы сказать, что дважды два четыре (а ведь Галилей и сказал то, что теперь для нас дважды два четыре), то страна эта несчастна. Хотите, я приеду к вам в школу и обо всем этом поговорю с вашими учениками?» Но я уже знал тогда, что пригласить Копелева в школу не могу. Но что может написать об этой трагедии современный ученик? Привести обычные примеры, сказать обычные слова? Но есть в тексте академика Дубинина и мысль, которую я не могу принять, и этими словами заканчивается предложенный на экзамене текст. «Жизнь пестра и разнообразна. На одном ее полюсе – горение и жажда знаний, на другом – трусость, равнодушие, пошлость. К какому полюсу подойдет человек, зависит от него самого. Попробуйте победить себя, и вам станет понятно, что такое подвиг». На мой взгляд, это упрощенная модель мира. Я, к примеру, не вижу себя находящимся рядом ни с одним из этих полюсов. Жизнь сложнее, противоречивее, объемнее. А в экзаменационных текстах преобладает одноцветность, упрощение, нет сложности, объемности, и ученикам предлагается подтверждать какие-то прописные истины, которые и истинами-то не являются. Вот текст, зовущий подумать над проблемой взаимоотношений между людьми, о том, что объединяет людей: «Если нас связывают дом, дача, деньги, внешняя привлекательность или другие краткосрочные вещи, которые сегодня есть, а завтра нет, то с первыми же проблемами в этой сфере будут поставлены под угрозу взаимоотношения… Людей объединяют совместно прожитые трудности и кризисные моменты». Чуть дальше я расскажу о том, как «кризисные моменты» могут и развести людей. И не нужно доказывать, что такие «краткосрочные вещи», как дом, внешняя привлекательность и даже деньги, способны укреплять взаимоотношения людей. Вспомните хотя бы поэзию и силу дома в романе Булгакова «Белая гвардия». Примеры из жизни каждый тоже может привести легко. Или вот рассказ Виктора Конецкого о старшем помощнике погибшего капитана, который на погибающей подводной лодке до последнего поддерживал дух команды. «Он выполнил свой долг морского офицера до конца. Если бы им и удалось покинуть лодку, он вышел бы последним». Далее, как и в других примерах, я буду цитировать так называемую информацию о тексте. Это шпаргалка для проверяющих экзаменационные  работы, в которой написано, что должно быть у сдающих экзамен (и горе тому выпускнику, который напишет не то, что он должен написать!). Не могу в этой связи не сказать вот о чем. На экзаменах по русскому языку и обществознанию у части выпускников текст этих самых информаций о тексте был воспроизведен слово в слово. Наличие такого списанного текста давало все основания задание С не засчитать. Но сделать это никому из проверяющих не разрешали. Но вернемся к тексту Конецкого. Согласно информации в работе должно было быть написано, что главная проблема текста – это проблема настоящего мужского характера, верности своим принципам: чем должен руководствоваться в своих поступках настоящий мужчина? А как ответ на этот вопрос выпускник должен написать, что «настоящий мужчина должен быть верен своим принципам». Конечно, героический пример важен как идеал, как эталон. Но именно в свете идеала нужно трезво видеть и окружающую нас реальность. Иначе идеальное, героическое может утонуть в дешевом словоговорении. Не буду говорить о том, что взяточник, насильник, халтурщик тоже ведь верны своим принципам. Но дело в другом. Как может школьник соотнести этот героический подвиг офицера-подводника с собой, с окружающей жизнью? Ну приведет он примеры из романа «Война и мир», из «Повести о настоящем человеке» и «Судьбы человека». Ну и какой в этом смысл? Несколько лет назад в Москве было проведено обширное социологическое изучение московского одиннадцатиклассника. Так вот тридцать процентов опрошенных считают, что «ради решения важных личных проблем можно пренебречь приличиями, нравственными нормами». И еще треть затруднилась с ответом на этот вопрос. Каждый третий уклонился от ответа на вопрос «Как вы оцениваете «правило»: делать лишь то, что сулит личную выгоду?», а 15 % однозначно ответили, что они будут делать только это. Но мы будем рапортовать начальству и стране об итогах воспитательной работы в школе, конечно же, по экзаменационным сочинениям, не желая видеть то, что происходит в реальной жизни, а значит, и не пытаться на это, что происходит, хоть как-то повлиять. Шесть лет назад я ездил летом в санаторий «Русское поле». Там отдыхали такие, как я, то есть купившие путевки, те, кому путевку оплатили на работе, и дети с онкологией крови в период ремиссии. Им, сопровождающим их матерям, бабушкам путевки и билеты из любого места России оплачивали. Я много разговаривал с несчастными матерями этих несчастных детей. И все они, имея опыт многомесячного лежания на одной кровати со своими детьми в больнице, зная многих и многих переживающих трагедию, называли мне одну и ту же цифру: когда болезнь приходила в дом, то каждый второй муж и отец из дома уходил. Вот вам и настоящие мужчины. Да что и говорить, когда в стране миллион семьсот тысяч человек скрываются от уплаты алиментов своим детям.