Им так хотелось жить! Рассказ-быль

В наш век информационных технологий нет проблем в ознакомлении с материалами о Великой Отечественной войне. Еще живы ветераны – свидетели тех времен. К нам в школу тоже приходили два ветерана, слушать их было интересно. Подумалось, что с этими на вид очень пожилыми людьми каждый из нас мог бы встретиться на улице, в магазине, в общественном транспорте и не обратить на них внимания. А они на самом деле не совсем обыкновенные люди, потому что жили в исключительное время. Тогда на высшую пробу проверялся каждый человек. И все-таки беседы перед аудиторией – это одно, а беседы с глазу на глаз, особенно с близким человеком, – совсем другое.

Я хочу рассказать о том, что слышала от своего прадедушки, прошедшего всю войну от начала до конца и не получившего ни одной царапины. Прадедушка, полковник Дмитрий Анатольевич Трофемчуг, умер, когда мне было девять лет, но успел рассказать многое. Он был потомственным военным, колебаний по поводу выбора профессии для него не существовало. Едва окончив девять классов, прадедушка со своим товарищем по двору (жили они тогда в коммунальной квартире на улице Обуха, сейчас снова называется Воронцово поле) решили поступать в танковое училище, кажется, в Тамбове (может быть, город я спутала, а сейчас уже не спросишь, не уточнишь).В Тамбове им сказали, что набор в училище окончен и предложили пойти в пехотное. В пехотном училище прадедушка стал изучать все детали военного искусства: как окапываться, как ползти, как разрезать проволоку… Ничто не проходило мимо его внимания, и этим он объяснял причину того, что остался жив. Он был прекрасно профессионально подготовлен. Началась война. Курсантам досрочно присвоили звание лейтенанта и отправили прямо на передовую. Прадедушка говорил, что он очень стеснялся, когда его поставили командовать мобилизованными штатскими, среди которых были даже сорокалетние мужчины. Перед первым боем ему, как и всем остальным, дали выпить стакан водки, а он до этого ее не пробовал. В голове сразу зашумело, стало все нипочем. Но когда немцы встретили их атаку шквалом пулеметного огня, хмель сразу прошел.Патроны в пистолете кончились… Пошли немецкие танки, их поддерживала авиация. Кто-то убитый падал рядом, кто-то поднимал руки и шел сдаваться. В голове стучало: «Только не в плен!» Но воевать было нечем. Воин закрыл лицо руками и упал ничком. Так он долежал до темноты. Когда стало темнеть, к нему подполз оставшийся в живых и тоже не сдавшийся в плен наш боец, грузин. Они решили искать партизан. А пока грузин предложил спрятаться на кладбище, расположенном невдалеке на пригорке. Надо сказать, что прадедушку воспитывала нянька Варвара, благочестивая и, как тогда говорили, «темная» женщина, водившая его в детстве в храм. Варвара старалась оградить своего воспитанника от всяких роковых ситуаций, которые, по ее разумению, могли ему повредить. Прадедушка вспомнил нянькины слова о том, что на кладбище не надо искать защиты, там скорее настигнет пагуба, и отказался прятаться там. Грузин сказал: «Ну как хочешь, а я пойду». Через некоторое время прилетел немецкий самолет и прошелся пулеметной очередью по кладбищу. Прадедушка видел, как грузин был убит. Он взял его документы, а после войны ездил в Грузию к его родным рассказать о том, как воевал и как погиб их славный сын.Когда я спросила прадедушку: «А страшно было на войне?» Он ответил: «Конечно, страшно. И жить хотелось, молодые ведь были, здоровые». Вспоминая эти рассказы, рассматривая фотографии, я думаю: что двигало этими людьми? Честность? Долг? Наверное, прежде всего огромная любовь к Родине,  в каком бы состоянии она ни находилась, какая бы власть в ней ни была.​Анна ЯРМОШЕНКО, студентка, Москва