И я пройти еще смогу

Елена Валерьевна КАНТЕМИРОВА, учитель английского языка школы №1354, стала известна читателям нашей газеты еще до начала городского конкурса «Учитель года Москвы-2006». Ее портрет украсил первую полосу, и это было справедливо, ведь Елена Валерьевна стала победительницей окружного этапа конкурса. В том, что она действительно сильный учитель, нам пришлось убедиться позже, на городском этапе конкурса, где Елена Валерьевна участвовала в трудном состязании лучших из лучших. Позже ее имя было занесено в списки 394 педагогов Москвы, победивших в конкурсе в рамках нацпроекта «Образование».

Досье «УГ»Елена Валерьевна КАНТЕМИРОВА, учитель английского языка школы №1354, окончила факультет иностранных языков Московского государственного педагогического института имени В.И.Ленина, педагогический стаж 5 лет, среди увлечений – путешествия, чтение, хорошее кино, а главное – дети.

Учителя иностранного языка на конкурсе всегда в трудном положении: ведь нужно дать урок, учениками на котором становятся коллеги-конкурсанты, и это хорошо в том смысле, что ученики – люди серьезные, взрослые и подготовленные. Но вот при этом всегда ли «иностранец» может рассчитывать на то, что эти все взрослые ученики владеют иностранным на том уровне, на который рассчитан этот урок? Между тем от этого зависит успех учителя не только на конкурсном уроке (одновременно мастер-классе), но и в целом на «Учителе года Москвы».

Урок английского языка, который дала на сцене учебного центра «Поведники» Елена Кантемирова, лично я не могу забыть вот уже несколько месяцев. Уж, казалось бы, ко многому привыкла, многое видела, но вот чтобы все (не только ученики, сидящие на сцене и помогавшие Кантемировой вести урок, но и жюри, многочисленные болельщики и гости конкурса) – знающие и не знающие иностранный язык – с увлечением запели (сначала по-русски, а потом по-английски!) широкоизвестную в русском варианте песню из фильма «Я шагаю по Москве», с таким до того момента не встречалась. Вообще урок, посвященный Москве, потряс какой-то новизной и эмоциональной свежестью, может быть, потому, что Елена Валерьевна – учитель молодой, стаж ее работы сравнительно невелик, тем дороже, что за это время она приобрела такой высокий уровень мастерства.

Суть урока заключалась в том, что сначала ученики вспомнили, какие иностранные слова пришли в русский язык из иностранных языков, таких оказалось неожиданно (да, впрочем, так ли уж неожиданно?!) много. Словом, перебрав знакомые и привычные слова, все поняли, что английский ну просто близкий нам язык, а потому научиться говорить на нем не такое уж и трудное дело. Сняв определенный «зажим», Елена Кантемирова перешла к главной задаче: ее ученики должны были настроиться на рассказ о Москве на английском языке. Конечно, никто, и в первую очередь сама Елена Валерьевна, не ставил больших задач перед взрослыми учениками и не требовал, чтобы за двадцать минут они и сочинили рассказ, и провели экскурсию, и научились легко и свободно разговаривать о московских достопримечательностях на английском языке. Такого они явно не смогли бы сделать. Впрочем, одна ученица, Екатерина Терещенко, наверное, смогла, но она из общего ряда выбивалась, поскольку была студенткой МГПУ и будущим учителем английского языка. Но вот остальные – учителя русского языка и литературы, математики, биологии и прочих предметов – глубокими знаниями в части иностранного языка похвастаться вряд ли могли, хотя и дилетантами на конкурсном уроке Кантемировой не выглядели.

На вопрос жюри о том, какие цели ставила Елена Валерьевна на этом уроке перед своими учениками, она ответила сразу – воспитательные, хотя легче и понятнее был бы другой ответ – разговорные. Несколько лет назад она ездила с детьми в Лондон, жили они у хозяйки, которая таким образом зарабатывала деньги не только на жизнь, но и на путешествия. Но вот что сильно задело Елену Кантемирову: любительница путешествий ездила по всему свету, а в Россию не собиралась, поскольку была уверена – там смотреть нечего. Елену Кантемирову это утверждение задело потому, что уж она-то знала, что это не так, что в России достопримечательностей, уж если на то пошло, может быть, больше, чем в Англии. Вернувшись в Москву, Елена Валерьевна рассказала своим детям, что англичане не хотят или не могут ничего о нас знать, а потом спросила, что бы они рассказали иностранцам, будь такая возможность, о Москве и России, используя довольно известные фотографии. Вот тут учительницу ждало довольно неприятное открытие: ее ученики, которые родились и выросли в Москве, в России, мало что могли рассказать о своем городе и стране. Поэтому урок, посвященный им, их истории, их достопримечательностям, по мнению Кантемировой, выполняет прежде всего воспитательную миссию.

Что же касается разговорной функции, то жюри интересовало, как она от слов переходит к речи. Разговорная речь на уроке была, говорила Кантемирова, но для нее было важно снять «зажим», поскольку четверо из взрослых учеников сразу признались, что на иностранном языке не говорят. Поэтому она и начала урок с тех слов, которые часто употребляются даже в русском языке, придя в него из английского. На этом конкурсном уроке ученики научились немногому – одной фразе, но, может быть, сказала Кантемирова, в этих условиях не так уж и мало. Как быть, когда на уроке сидят люди с разными способностями? По мнению Елены Валерьевны, это самое плохое, что может быть в нашем образовании, когда учеников начинают делить на способных и неспособных, причем часто штамп на человека по каким-то причинам ставится заранее. Кантемирова уверена, что это неправильно, ведь способности проявляются не сразу, так или иначе деление часто оказывается пагубным, если с самого начала человеку дают понять, что он неспособный, а ведь абсолютно неспособных нет.

Кстати, к разговору о способностях Кантемирова вернулась еще раз, когда жюри спросило, не думала ли она о том, почему в русском языке так много иностранных слов, а в иностранных – так мало русских. Она считает, что все дело в том, что мы считаем себя неспособными, что виновато в том наше всегдашнее преклонение перед заграницей (сначала – перед Францией, теперь – перед Англией и Америкой), преклонение привело к тому, что русские берут их слова, а родные слова забывают.

Казалось бы, Кантемирова должна была в презентации своего опыта весьма восторженно отнестись к рассказу о положении учителя иностранного языка в школе. Как же иначе, ведь «иностранцы» нынче почти элита, чуть ли не на вес золота. Но Елена начала свое выступление горьким вопросом: «Разве вы не слышали, как порой родители говорят про «англичанку» своего ребенка, что она плохая учительница?» и тут же продолжила: «Однажды в автобусе я услышала разговор, одна бабушка сказала другой: «У моего внука теперь хорошая «англичанка»: она много задает на дом!»

Ребенок приходит в первый класс и поначалу не знает, что родители уже решили, что он обязательно будет изучать английский язык. Изучение языка – дело сложное, поэтому мама и папа изначально настраивают ребенка, что нужно будет много учить, что ему придется очень стараться, в результате заранее ребенок уже готов к этому и с этим приходит на урок. Если учитель иностранного языка заранее готов к выполнению заказа родителей, он начинает с первого класса загружать ребенка изучением грамматики. Тот еще грамматику русского языка не освоил в должной мере, но на русском языке он все же умеет говорить. А тут ему предлагают изучить грамматику языка, на котором он еще не научился говорить и, может быть, несмотря на все усилия – свои и педагога, так и не научится. Ребенку объясняют с самого начала, что при разговоре на иностранном языке не должен чувствоваться акцент. Проблема акцента, по мнению Кантемировой, преувеличена: за границей акцентов не боятся, а в России по-прежнему хотят научить детей совершенному английскому. На самом деле в нашей стране всегда главным было – стать отличником, все делать совершенно, всем овладеть в совершенстве. «А надо ли нам это?» – задала почти риторический вопрос Елена Валерьевна. И ответила так: «Язык больше, чем школа, чем предмет, это прежде всего наши возможности общаться с другим человеком, любого человека понять». Оказалось, что она очень долго мучилась оттого, что ее долго не понимали, хотя закончила школу с углубленным изучением английского языка, где изучала английский язык по 6-7 часов в неделю, литературу, историю на английском и так далее. Занятий было много, и в один прекрасный момент, как признается Кантемирова, количество вдруг перешло в качество, и она заговорила на английском языке, как объяснить это, не знает до сих пор, но уверена, что такое должно происходить с каждым ребенком, изучающим иностранный язык. Ребенок, живущий в неязыковой среде, должен заговорить в результате изучения иностранного языка, может быть, сначала не свободно, но со временем со все большей степенью свободы. «Но вот родители подогревают друг друга различными легендами, например, можно запросто услышать такое о ребенке-пятикласснике: «Моя Маша в совершенстве владеет английским!» Чем можно овладеть в совершенстве, вообще непонятно, а уж английским языком, живя в иноязычной среде, уж точно невозможно», – замечает Кантемирова. И признается, что сама долго мучилась по этому поводу, посещала различные курсы, изучала разные методики и пришла в результате к такому простому выводу: самое главное – мотивация ребенка к изучению языка. Над мотивацией пришлось долго биться, пытаясь определить, что такое мотивация и как можно мотивировать. Самая простая политика – политика кнута и пряника: «Ты выучишь, а я тебе за это что-то куплю; ты не выучишь, я тебе ничего не куплю, ты не будешь играть на компьютере и не пойдешь гулять!» Когда дети подрастают, начинаются другие разговоры. «Ты получил двойку, – говорят родители, – что, хочешь стать дворником?!» Кому-то, может быть, хочется стать дворником, но большинство такая перспектива не радует.

«Мне кажется, что мотивация – наш внутренний интерес. Часто говорят, что если получается, то тогда интересно, а я с этим не согласна, – говорит Елена Валерьевна. – Интересно не то, что получается, а то, как тебя оценивают. На конкурсе, например, мы все очень тряслись, боялись, что нас не оценят должным образом, что нас не похвалят, что мы выиграли окружной конкурс, а жюри городского этапа скажет, что мы не годимся в победители. Точно так же и дети боятся, что их недохвалят, боятся не получить свою порцию любви. Мотивация на самом деле – любовь, она понятие емкое, но на самом деле выражается в том, что я должна каждого ребенка оценивать таким, какой он есть, ни в коем случае не сравнивать с другими, ни в коем случае не позволять другим сравнивать его с кем-то еще. Мотивация, наверное, в нашей российской школе состоит прежде всего в том, что мы работаем командой. Я люблю команду, с которой работаю в своей школе. Современные дети все меньше и меньше склонны работать в команде, они желают быть индивидуальностями, ведь им уже объяснили, что индивидуальность – это здорово. А здорово – это команда! Поэтому нас всегда обгоняла и обгоняет Япония, мы мало и плохо учим своих детей коллективизму, потому что коммунистическая идея ушла, а другой пока нет».

У учеников Кантемировой нет троек, одни четверки и пятерки. Она не думает, что на самом деле это правильно: «В начальной школе низкая оценка по иностранному языку – просто чепуха, но ею можно отбить желание изучать язык, и после этого его никогда не вернешь, а в старшей школе – попытка доказать ребенку, что ты уже не справишься. Кстати, многие взрослые часто встречаются с этой проблемой, поскольку проблема карьерного роста связана с проблемой иностранного языка, и говорят сами себе, что у них уже ничего не получится. Однажды я слушала на радио передачу, в ней участвовал чиновник из Газпрома, у него не было никакого произношения, жуткий акцент, но он владел языком хорошо – его можно было понять. И его поняли, он донес свою идею до слушателей Би-би-си, это самое главное в языке, потому что получился контакт между ним и другим человеком».

Посмотрю по сторонам,

Станет очень грустно:

Все английские слова,

С русскими – не густо.

Все готовы им отдать,

А они – хитрилы –

В нашем доме только часть

Слов себе нарыли:

«Водка» да «икра», да «квас»,

«Спутник», «перестройка»,

Да «калашников». (Но нас

Тут попробуй тронь-ка!)

Даже наш исконный мат

Потеснился малость,

Хоть силен, но чую, брат,

И ему досталось.

Раньше вспомнишь про родню,

И на сердце легче.

Нынче в руки флаг дают,

Как его удержишь?!

Англиканский ген пролез

В жизнь по сути личную:

Вместо писем – SMS,

«Джин» сменил «Столичную».

Скоро в транспорте на «мисс»

Сменим мы «гражданку»,

А на «смокинги» и «фрак» –

Шубы и ушанки.

Если так пойдет и впредь,

В нашем огороде

Фильмы русские смотреть

Будем в переводе.

Не спеши плевать в колодец,

Где чиста водица.

Сохраняй родную речь –

В жизни пригодится.

Фото и эпиграмма автора