И тает лед непонимания. Бештаугорское братство

…В середине августа мой бывший ученик, а ныне студент МГУ Иван Горепёкин, позвонил мне:- А вы не хотите завтра на Бештау подняться? Понимаете, мне препоручили опекать одного француза. Он остановился на квартире в Пятигорске. Вчера приехал после восхождения на Эльбрус! Увидел Бештау, захотел подняться и на нее.

– Иван, я тебя понял. Тебе нужен проводник с французским. Но ты же знаешь, что у меня в институте французский был вторым, а не первым языком!Мой младший товарищ рассмеялся в трубку:- Видите ли, Владимир Андреевич, он отлично говорит по-английски. Мы с ним неплохо поняли друг друга по телефону.И тут я испытал два чувства одновременно. Первое – удовлетворение от сознания того, что к хорошему разговорному английскому Ивана я имею определенное отношение. Второе чувство – острое желание самому попрактиковаться в разговорной речи….Арно оказался невысоким худощавым парнем с вьющимися рыжеватыми волосами и с узкими полосками усов и бороды. Открытая улыбка, располагающая к неожиданно легкому общению. Парень, как и Иван, окончил второй курс вуза. Студент Тулузского аэрокосмического университета Арно, пройдя курс обучения по программе обмена студентами в нашем МФТИ, решил летом проехаться по незнакомой для него России. Купил билет на поезд Москва – Владивосток. Да вот незадача! Парень так долго добирался до железнодорожного вокзала в Москве, что поезд ушел без него. Расстроился невероятно.Ситуацию спас парень, опекавший его в МФТИ, чьим другом и является мой бывший ученик Иван. Тот предложил:- Может, тебе на Северный Кавказ слетать? Ты же в Альпах ходишь в горы? Наш Эльбрус повыше будет! Я позвоню своим друзьям, будут тебя опекать.Француза долго уговаривать не пришлось. На следующий день он прилетел в Минводы, откуда отправился в Приэльбрусье. С группой альпинистов поднялся до седловины Эльбруса (примерно 5350 м над уровнем моря!), но из-за почти полного отсутствия видимости они прекратили восхождение.И тут я будто вернулся в свою молодость! Как все было знакомо! Будучи студентом, а это было более сорока лет назад, я тоже поднимался на Эльбрус, и также непогода нам помешала завершить подъем. Мы полчаса стояли на пронизывающем, ледяном ветру. Ждали, когда «откроется небо». Потом по цепочке, разрывая голосом ветер, прозвучала команда: «Кругом! Начинаем спуск!» Горечь разочарования остужали только мороз градусов в пятнадцать (внизу – середина июля!) и ветер. Сейчас, когда я слышу о неудачных восхождениях на Эльбрус, убеждаю себя в том, что 5400 метров, на которые я поднялся в молодости, вполне достойная высота!Наше восхождение на Бештау не представляло особой сложности. Легкая облачность, небольшой ветер. В тенистых местах подъема нашему иностранному спутнику стали досаждать комары, и он поменял шорты на брюки. По ходу движения я рассказывал ему о природе, истории и культуре региона Кавказские Минеральные Воды. Он слушал с неподдельным интересом, что-то уточнял. Периодически я просил Ивана меня подменить или исправить. Школьником в группе юных экологов вместе с энтузиастом регионального экологического движения Олегом Афанасьевичем Елистратовым Иван обходил пешком весь наш регион. И каждый раз ребята писали интереснейшие отчеты. Иван даже побеждал на краевой олимпиаде по экологии!Я не мог не спросить своего нового знакомого о санкциях Запада и Франции, в частности, в отношении России. Естественно, сразу возникла тема Крыма. Я собрался было объяснить ему ситуацию в историко-географическом ракурсе. Но этого не пришлось делать.- До своего приезда в Россию я читал о Крыме в разных исторических источниках. Полуостров никогда не был частью Украины. Он не сразу стал частью России – это правда. Но после его присоединения к Российской империи он в течение нескольких столетий входил в состав именно России.- Тогда ты, наверное, читал и о том, что Крым был передан Украине в результате волюнтаристского решения одного из бывших руководителей Советского Союза?- Да, читал.О ситуации на юго-востоке Украины я рассказал нашему гостю по его просьбе.- Если бы официальный Киев предоставил этому русскоязычному региону частичную автономию и узаконил русский язык в статусе второго государственного, никакого неразрешимого конфликта, тем более военных действий, не последовало бы.- Кажется, и наш президент Олланд что-то подобное говорил……День был погожим, и нам встретилось на туристской тропе много взрослых, подростков и детей. Одна встреча оказалась очень символичной. Мы уже шли от седловины к вершине, когда повстречались с крепким парнем с широкой улыбкой и пшеничного цвета шевелюрой. По традиции я поинтересовался, кто он такой, откуда. Тот представился: «Николай, студент из Киева». Далее было еще интереснее. Вообще-то он из Луганска, но родители в силу известных обстоятельств сейчас живут в Ессентуках.В тот день мы провели на вершине Бештау более часа. Перекусили общим провиантом, грелись на солнышке, любовались неповторимыми окрестностями. На гору поднимались новые люди – взрослые, подростки и даже дети. Знакомились, общались. Как и всегда здесь бывает, сразу возникало некое бештаугорское братство: улыбки, шутки.Арно признался: – До приезда в Россию меня пугали, что вы очень некоммуникабельные. Так и говорили: «С тобой никто и разговаривать не захочет!» Рассказывали про вашу суровость как национальную черту…- И что ты им теперь скажешь? – улыбнулся я.- Что все совсем не так! Мне даже кажется, что между нами, французами, и вами, русскими, много общего. В культуре, в менталитете.Расставаясь с Арно, я извинился перед ним за нашу с Иваном хитрость: весь поход совершенствовали свой английский, почти не давая ему практиковаться в русском.Он рассмеялся: – Я сам виноват: пока говорю плохо. Но за время пребывания в России я стал намного лучше понимать вашу речь! В будущем году обязательно сюда приеду.И вот что я думаю. Опасно лишь таяние природных ледников. Растопить лед в отношениях между простыми людьми и целыми народами – есть ли сейчас цель важнее?​Владимир ГАЛЬЦЕВ, учитель английского языка, Ессентуки