И Станиславский мне поверит

Победителем окружного конкурса ВАО «Учитель года Москвы-2006» стал Андрей ОГАНЯН, учитель русского языка и литературы вечерней школы №77. Надо сказать, что Андрей Станиславович сразу обратил на себя внимание журналистов, приезжавших на городской тур конкурса в подмосковный учебный центр «Поведники». Отчасти, наверное, потому, что учится в аспирантуре Российской государственной академии театрального искусства, а это, как ни крути, накладывает свой отпечаток и на поведение, и на манеру вести себя, и даже на облик педагога. Но включение элементов театрализации в педагогическую деятельность для Оганяна – не дань моде, а сознательно избранная линия в работе, которую оценили все, кто видел выступление Андрея Оганяна на нынешнем профессиональном учительском конкурсе.

Великая миссия – разговаривать с детьми

Дети, которым преподает свой предмет Андрей Оганян, не ангелы. Как правило, это подростки, которые были отвергнуты обычными школами, не желающими иметь дело с далеко не примерными учениками. Вечерняя школа должна, по идее, заняться исправлением этих ребят, то есть заниматься архисложным делом. Андрей Станиславович – один из тех педагогов вечерней школы, которые постоянно находятся в творческом поиске форм, методов, технологий, помогающих пробудить у трудных учеников интерес к учению. Сам Андрей Оганян говорит об этом так:

– Очень часто меня спрашивают: «Зачем ты преподаешь в вечерней школе? Что тебе там интересно?» Как сложно ответить… В вечерней школе я вижу судьбы сложных, разных и разнообразных детей, понимаю, что они бесконечно жаждут слова, убеждаюсь, что они нуждаются во мне так же, как и я нуждаюсь в них. Работа с ними, на мой взгляд, заключается в разговорах, в «заражении» их интересом к великой русской литературе. В этом и заключается моя миссия, в этом заключается мое призвание учителя.

Заветы его бабушки

По признанию Андрея Оганяна, день, когда он на конкурсе выступил с лекцией, был одним из счастливых дней в его жизни. Андрею Станиславовичу, как он сказал сам, представилась возможность поделиться с коллегами своими размышлениями об одной из главных составляющих его жизни – о великой русской литературе. Он сразу сказал, что, на его взгляд, это самый главный предмет, с которым учитель знакомит детей на школьной скамье.

– Хочу вспомнить свою бабушку, которая, как я понял позже, была моим первым педагогом. Она сделала так, что я полюбил великий живой русский язык. (Ее уже нет больше в живых, и никто не скажет: «Андрюша, вставай, умывайся, одевайся, будем читать!» А жаль!) Потом, уже учась в университете, будучи лингвистом, я осознал тот неоценимый вклад, который моя бабушка внесла в развитие моей личности и, пожалуй, сформировала ее. Мне было 12 лет, когда мой папа диктовал мне что-то из рассказов Виктора Астафьева, предпославшего тексту такой эпиграф: «Моей бабушке, которая всю жизнь прожила для людей, а не для себя, посвящается!» Если бы я мог, то тоже все сделанное мной посвящал своей бабушке. Учась в университете, я благодаря русскому языку осознал, прочувствовал всю глубину и величие великой русской литературы, которые меня эмоционально встревожили и взволновали. Сегодня есть глобальные проблемы, которые поставила перед человечеством великая литература и о которых я хочу говорить со своими учениками. Ну скажем, русский поэт Батюшков впервые обозначил проблему маленького человека, которая получила в дальнейшем глубокое развитие у других русских писателей. Федор Достоевский, этот величайший исследователь духовности, в своих романах дал нам понимание того космического, вселенского процесса, одной из своих граней касающегося нашей трехмерности, называемой историей, который потом попытался обобщить Сергей Булгаков и о котором уже более конкретно сказал Даниил Андреев в своей страшной, мистической книге «Роза мира». Я хочу рассказывать своим ученикам об огромном количестве авторов, которых, к сожалению, мало кто знает и о которых, к сожалению, ничего не говорится в наших школьных учебниках. О таких замечательных русских писателях, как Крестовский, Зотов, Михайлов, Боборыкин с его неоцененным романом «Китай-город»… В истории мировой культуры (не литературы, а культуры!) очень многие ученые сходятся во мнении, что существуют три наиболее важных периода. Первый – век Перикла, время деятельности древнегреческих драматургов Софокла, Эврипида, Эсхила. Второй – итальянское Возрождение. Третий – период серебряного века в русской литературе, который, как известно, длился всего полноценных двадцать лет. Уже обобщая весь этот путь русской литературы, Дмитрий Сергеевич Лихачев в своей прекрасной монографии «Человек в мире древнерусской литературы» высказал замечательную мысль о том, что великая заслуга русской литературы заключается в том, что весь ее ход, все ее развитие послужили освобождению человека. Я уже не говорю о литературе ХХ века, где был Платонов, который, на мой взгляд, будет по-настоящему понятен лет через двести, а может быть, и через триста, о Николае Васильевиче Гоголе, многоплановом писателе, одной из величайших загадок русской культуры. Произведение искусства оперирует к художественным образам, если это гениальное произведение, то оно в своем развитии доходит до создания символа. Таков чеховский «Вишневый сад», где вся Россия – наш сад. Всем этим я хочу бесконечно делиться со своими собеседниками – детьми, школьниками, эта проблема для меня насущна, актуальна, поскольку эмоционально затрагивает меня. Поэтому я хочу говорить с моими учениками об этом, причем не просто говорить, а заражать их той любовью к великой русской литературе, которой горю сам. Я вожу своих учеников на экскурсии, в театры, но недавно их по настоянию директора нашей школы повезли на экскурсию в одну из подмосковных детских колоний, где содержат очень страшных преступников, и наши дети были ошеломлены увиденным. Я против подобных методов, я хочу формировать в моих учениках личность через великую русскую литературу. Ведь очень часто приходится сталкиваться с жуткими, кошмарными фактами из жизни тех детей, с которыми я работаю. Например, мальчик из проблемной семьи, которого я почти совсем уговорил в прошлом году прийти на письменный экзамен по литературе, все-таки не пришел, а позже сообщили, что он погиб. От этого я до сих пор пребываю в шоке…

Детки в жизненной клетке

Непроста работа учителя в вечерней школе, своеобразен опыт его педагогической деятельности. К представлению опыта Андрея Оганяна все присутствовавшие на конкурсе отнеслись очень внимательно. А первыми словами этого представления были такие: «За все годы, пока я служу учителем русской словесности в вечерней школе, сложилось нечто, что не рискнул бы назвать ответственным словом «опыт». Андрей Оганян назвал свое выступление презентацией, хотя то, что он говорил, явно выходило за рамки простой презентации.

Началось все в яркий солнечный сентябрьский день, когда учитель русской словесности Андрей Станиславович Оганян переступил порог вечерней сменной общеобразовательной школы №77, что на Соколинке. Его встретили две милейшие женщины – завуч и директор, после недолгой беседы они приняли молодого человека на работу. «В тот день в школе было пустынно, из окон падали мягкие солнечные тени, пахло краской, чем-то свежевыкрашенным, – рассказывал Андрей Станиславович, – все было как тогда, в детстве, когда я зачем-то приходил в школу в последние дни августа перед началом нового учебного года. Эти две женщины тоже были оттуда, из детства, и я подумал, что мне здесь очень хорошо, мне здесь нравится, я хочу здесь работать, что у меня получится не только работать, но и заниматься творчеством. Наверное, и помощники у меня тут будут, и замечательный педагогический коллектив, и разные, разнообразные дети, с которыми мне придется встретиться».

С этого момента начался, но не в кино, а в жизни молодого учителя сериал «Большая перемена-2», в котором вместо киношного учителя истории героем стал реальный учитель словесности, а учениками – не взрослые работящие люди, а подростки с изломанными и исковерканными судьбами. «Хорошо известно, что задача повышения мотивации учеников к обучению весьма трудна, и я разделяю беспокойство своих коллег по этому поводу. Дело в том, что и мне самому приходилось задумываться над тем, как решить эту проблему на уроках, что можно тут сделать, как исправить ситуацию, чтобы по возможности весь класс участвовал в уроке, тянул руки, – рассказывал Андрей Оганян. – Я уже не говорю о том, что мечтал о столкновении на уроке идей, об интеллектуальных поединках между учениками, о том, чтобы они, наконец, просто приходили на занятия. К сожалению, специфика вечерней школы такова, что ученики не всегда приходят на уроки в силу разных причин: работа, дела, просто нежелание учиться».

Учитель задумался: что делать? Он засел в библиотеку, сделал обзор русской, российской, советской психолого-педагогической научной литературы и принял для себя как руководство к действию теории поэтапного умственного действия, проблемного обучения, познавательного интереса, программированного обучения, оптимизации обучения. Наиболее интересной Оганяну показалась теория проблемного обучения, потому что и в его случае не было возможным предлагать ученикам вечерней школы готовые знания. Их нужно было вовлекать в поиск знаний, выдвигая гипотезу, решая проблемную ситуацию, участвуя в эксперименте. Наверное, работая в это время над диссертацией, посвященной изучению различных аспектов внимания, Андрей Станиславович неожиданно натолкнулся на замечательную методику разбора текста художественного произведения, которая была разработана Константином Сергеевичем Станиславским. Он начал изучать другие научные работы по этой проблематике – Немировича-Данченко, Кнебель и других авторов. Но всех этих классиков интересовал разбор художественных произведений прежде всего с точки зрения постановки спектакля.

«Станиславского интересовал разбор текста художественного произведения с точки зрения того, чтобы спектакль убеждал зрителя своей художественной психологической правдой, а актерская игра была эмоционально и психологически замотивирована, – делает вывод Оганян. – После этого всего родилась моя довольно оригинальная методика эмоционально действенного, проблемного разбора текста на уроке. Я включил в нее триединство времени, действия и текста, потому что это было чрезвычайно актуально для вечерней школы, где все происходит здесь и сейчас. Мы не учим наших учеников впрок, а стараемся создать определенным образом мотивацию к получению знаний, при этом ученик получает знания и сразу после этого проходит контроль. В свое время я прочитал в книге Леви, что он предлагал любому человеку любого возраста, прочитав книгу, самостоятельно написать три-четыре сочинения, самостоятельно сформулировав их темы. То есть Леви предлагал творчество на основе творчества, именно это и происходит сегодня в нашей вечерней школе».

В самом деле, почему бы ученикам на основе художественного произведения не попытаться сыграть ту или иную ситуацию, предложенную его автором? Апробация методики, разработанной Андреем Станиславовичем, проходила в школе. Конечно, он был вправе рассчитывать на успех, но положительные результаты были достигнуты не сразу. «Ученики хихикали, дичились, подчас не понимали, что происходит, – вспоминает Оганян, – но когда я своим примером показывал, как это должно происходить, на их лицах появлялся совершенно неподдельный интерес, и они хотели попробовать поиграть, проиграть ситуацию. После этого у них постепенно появилась мотивация к изучению произведений, после глубокого эмоционально-конкретного, а не отвлеченно-рассудочного освоения художественного текста, появилось абсолютно реальное желание сделать уже литературоведческое обобщение, которое мы и должны делать на уроках литературы».

Как иллюстрацию к своей методике Андрей Оганян представил конкурсный урок «Подтекст в пьесе Антона Павловича Чехова «Вишневый сад».

Мне бабушка сказала по секрету,

Что лучше русского на свете больше нету,

Но если хочешь быть учителем-лингвистом,

То тут же стань талантливым артистом.

Тому, кто не желает делать дело,

Ты роль отдай ревнивого Отелло:

Пусть Дездемону он слегка придушит,

И вмиг замрут от восхищенья души.

На плечи трус шинель накинет лихо,

И стихнет вмиг враждебная шумиха,

Застенчивого храбрости научишь,

Гуляку возвращаться в дом приучишь.

Один урок – один спектакль, но все же

Он торжеству Гармонии поможет.

Виктория МОЛОДЦОВА

Фото и эпиграмма автора