И снова выглянуло солнышко

Короткое письмо в несколько строк. Автор рассказывала о москвичках Павловых – матери и дочери. Они вышивают картины и дарят людям. Замечательно! Сегодня нам так не хватает хороших новостей, добрых поступков и встреч радостных, окрыляющих. Нет, не измельчали мы духом, не порастеряли в битвах за хлеб насущный свое истинное человеческое предназначение. Можем быть щедрыми, великодушными, благородными. Примерно такие мысли витали в моей горячей голове после прочтения письма. Не удержалась, позвонила тут же Павловым.

– Не надо из нас делать героев, – услышала я от Раисы Алексеевны, – мы с дочерью это делаем для себя.

Пришлось мне пустить в ход все свое красноречие. И в результате на следующий день Раиса Алексеевна Павлова приехала в редакцию с тяжелой сумкой. Когда она выставила картины на наш широкий подоконник, я ахнула. За окном злилась зима, на прощание заваливая мартовский город снегом, а у нас цвели розы, бежал ручей, резвились в изумрудной воде дельфины…

– И что делать с этой красотой? – спросила я моложавую даму.

– Дарить! Добрым людям из добрых рук, – улыбнулась она.

Добрых людей Павловы всегда находили сами. Дарили картины одиноким пенсионерам, участникам войны (узнавали о них в советах ветеранов). Недавно одной старушке принесли картину с маками, та, расплакавшись, призналась, что такая красота ей жизнь продлит.

Раиса Алексеевна, педагог с 40-летним стажем, преподавала долгое время в школах Германии. Дочь, кандидат социологических наук, преподаватель вуза. Вышивают вдвоем.

– Мне дочь доверяет самое простое – фон делать, а всю тонкую работу выполняет сама, – смеется Раиса Алексеевна.

– В последнее время дарю картины я чаще всего одна, занята моя Марина Александровна очень. Но 9 Мая мы вместе обязательно выходим к Большому театру или в Парк культуры. Купим охапку тюльпанов и дарим ветеранам.

Отец мой погиб в первые годы войны. Мать я тоже потеряла. Воспитывалась в детском доме.

– А давайте подарим картины ребятам из детского дома, – тут же вырвалось у меня. – Есть у нас подшефный детдом № 57 в Выхине. Знаете, как обрадуются там…

– Не знаю. Мне надо бы посоветоваться с дочерью, – мой напор немного смутил гостью. Я стала рассказывать Раисе Алексеевне о том, какие там дети, как они нуждаются в добрых людях. Принесла газетные подшивки со статьями о воспитанниках: «Станет ли свежим соленый огурец?», «И путеводная бы нитка не прервалась бы никогда».

…На следующий день мы вдвоем ехали в Выхино. Была суббота.

– У нас сейчас большая часть детей на занятиях изокружка, – встретила нас на пороге директор Людмила Федоровна Солдаткина. – Подождите немного, они освободятся через полчаса. А вы пока чайку попьете, поговорите с нами.

Мы сидели в уютной гостиной. Картины, привезенные нами, стояли на стульях, прислоненных к стене.

– Да, в моем детстве, конечно, была другая обстановка, мы не видели такого уюта, даже роскоши, – сказала Раиса Алексеевна. – А знаете, что мне запомнилось на всю жизнь? – вдруг вырвалось у нее. – Тогда взрослые наведывались часто к нам, и мы ждали их прихода. Нас выводили в большой холл. И вот однажды высокий военный направился сразу ко мне. За ним семенила пышная тетя.

– Давай возьмем эту девочку. Видишь, она, как солнышко, – услышала я.

– Да куда ты смотришь? – возмутилась тетя. – Рыжая и худющая какая-то…

Полчаса пролетели мгновенно. В мастерской я увидела знакомые лица. Озорник Ромка, степенный Максим, задумчивая Наташа…

– Ребятки, приложите-ка свои руки к моим картинам, – попросила Раиса Алексеевна. – Вы чувствуете тепло?

– «Да, немножко есть», «Конечно», – раздался нестройный хор голосов.

– Вот когда кому-нибудь из вас станет грустно или плохо, вы подойдите к картинам и постойте немного, не отнимая рук. Я дарю вместе с картинами вам свое тепло.