На чтение: ≈ 14 мин.К очередному уроку биологии девчонки из 9-го «А» готовились усерднее, чем даже к физике. Вопроса, почему такое происходило, не возникало: учителю физики Игорю Борисовичу было уже 48, а биолог Юрий Михайлович год как закончил университет. И если перед физикой девчонки только причесывались и оглаживали ладошками пиджачки, то в фойе перед кабинетом биологии во время перемены работал «салон красоты»: ресницы подкрашивались, губы подмазывались и даже локоны подкручивались всеми возможными в условиях школы средствами!
Юный учитель был высок, имел приличную черную шевелюру (в отличие от физика, уже порядком ее подрастерявшего) и излишне худощавую фигуру. Хотя, если честно, худощавым его считали коллеги-учительницы, а старшеклассницы думали как раз наоборот: «Юрочка – это класс! Такой спортивный!»
– Девчонки! Давайте сразу договариваться, как его сегодня будем очаровывать, – захлопав свежеподкрашенными ресницами, повернулась к одноклассницам Света Привалова. – И хватит мазаться, перемена заканчивается!
– Не, ну класс! Тебе хорошо говорить, когда только ресницы и губы красить, а мне еще волосы закалывать, – пожаловалась Кристинка. – Не знаю, кто и что будет делать, а я продолжу свой прикол с кофточкой.
Все девчонки, стоявшие вокруг, засмеялись.
– Смотри, доведешь Юрочку до инфаркта!
– Да ладно! Он еще молодой и сильный.
Называть своего учителя только по имени и в ласковой форме девочки стали с самого начала. В их классе преподавали разные учителя: Юля, ВалетинИванна, русский с литературой вела Полежаева, физика чаще всего называли Борисыч, и только молодой Тарасов всегда оставался Юрочкой. Он об этом знал, посмеивался, когда на этот счет над ним подшучивали коллеги, а, оставаясь наедине со своими мыслями, частенько представлял следующую картину. Он – серьезный, суровый и повидавший жизнь – спокойно входит в любой класс (особенно в 9-й «А»); серьезно, слегка сурово и с высоты своего немалого жизненного опыта смотрит на подростков (пристально смотрит! Все девчонки успевают смутиться и опустить глаза); после чего серьезным, твердым и даже слегка уставшим от жизненных испытаний голосом начинает урок. При этом никто, никто и никогда не называет его в школе Юрочкой! Только Юрий Михалыч – и без всяких там придыханий!
Увы, пока все складывалось по-другому. На урок в 9-й «А» он входил, чувствуя себя летчиком-испытателем перед новым заданием. На первый взгляд его «самолет» не обещал никаких подвохов: склонив головы, девчонки шелестели страницами учебников, а ребята все еще клянчили друг у друга кто ручку, кто книжку. Но уже минут через десять, когда становилось ясно, кого спросят и кто сегодня получит оценки, класс преображался («самолет» немного сбивался с курса). Несколько чаровниц начинали «глазовую атаку» – так Юрий Михайлович называл томные взгляды и тихие вздохи, которыми одновременно награждали его сразу пять или шесть учениц. При этом девчонки ставили локоть одной руки на парту, а изящным движением пальчиков касались кто подбородка, кто щеки, а кто и нижней губы.
Через какое-то время к ним присоединялась Привалова, она делала грустные-прегрустные глаза и печально что-то писала большими буквами на тетрадном развороте. Так как сидела она на второй парте, все написанное Юрий Михайлович видел отчетливо, даже стоя у доски. Крупные синие, иногда красные восклицания: «Я думаю о вас!», или – «Я скучаю без тебя!», или… «Не могу без тебя жить!» Написав очередной лозунг, Привалова придвигала его ближе к краю парты («чтобы Юрочке было виднее») и начинала раскрашивать. Особым женским чутьем она прекрасно понимала, когда это дело стоило прекратить: тогда она открывала тетрадь на нужной странице и, словно заканчивая прерванную фразу, прилежно конспектировала различия в строении клеток эукариот и прокариот.
Если стрельбу глазами Юрий Михайлович еще как-то переживал, приваловская демонстрация каждый раз вгоняла его в краску («самолет» срывался в пике). Молодой учитель поначалу старательно отводил взгляд от Светкиных плакатов, усиленно работал у доски, «погружался» в наглядные пособия, но в конце концов все равно краснел!
Только и это еще не была кульминация. («Даже если самолет разобьется, можно катапультироваться!» – думал летчик-испытатель.) Но тут на помощь Приваловой приходила улыбчивая тихоня Кристина. Застежка-«молния» на ее кофточке располагалась как раз на груди. Сначала Кристинка всеми силами старалась показать, как ей вдруг стало жарко: девочка сдувала челку со лба, обмахивалась тетрадкой и даже промакивала платочком лоб. Убедившись, что учитель заметил ее усилия, Кристина медленно расстегивала «молнию», при этом девочка улыбалась, глядя Юрочке прямо в глаза и проговаривая шепотом: «Что-то у нас стало жарко!..» Хотя замочек был не настолько длинным, чтобы превратить шутку в бесстыдство, все происходящее имело несомненный успех.
Ребята, исподтишка следившие за действиями своих одноклассниц, прятали усмешку в тетрадь, некоторые краснели, почти так же, как молодой учитель. А он сам, уже вполне готовый искать шапку-ушанку, чтобы спрятать под ней багровые уши, теперь еще и улыбался (как ему казалось, глупо и бестолково).
Но расправиться с собой окончательно Юрий Михайлович не давал! Собрав всю волю в кулак и стараясь не рассмеяться вслух, он упрямо обращался к спасительным анаэробам, спорам и бактериям, одновременно думая о том, как хорошо, что до полового размножения организмов еще несколько параграфов. Может, дорогие детки к тому времени хоть немного поумнеют! От этой мысли молодой учитель даже воспрял духом. («Самолет», который, казалось, еще совсем недавно с жутким ревом неудержимо мчался к земле, начал выравниваться, и, наконец, высота стабилизировалась.)
Прозвенел звонок с урока. 9-й «А», напоследок делая Тарасову кто ручкой, кто – глазками, а кто – просто говоря до свидания, высыпался из кабинета. Юрий Михайлович вздохнул, подойдя к окну, открыл фрамугу. Свежий воздух взбодрил и развеял остатки душевной бури.
В это время приоткрылась дверь и в кабинет проскользнула учительница английского, изящная 28-летняя Юлия Константиновна:
– Ну, как урок, Юрий Михайлович?.. Кстати, к вам можно? А то я не спросила, – застенчиво заулыбалась молодая женщина. – У вас тут уютно, только немножко душно. – Юля картинно смахнула со лба воображаемую каплю пота и расстегнула пару верхних пуговок на кофточке. Подумала немного и расстегнула еще одну…
(«Самолет», до этого плавно, без рывков набирающий высоту, словно наткнулся на невидимую стену и – обреченно рухнул на землю!)
Воронеж
Комментарий специалиста
Дорогие педагоги-мужчины, вас так мало в наших школах, а вы там так нужны! Что же удивительного, что вы оказываетесь в центре внимания женщин-учителей, девчонок-учениц, да и мальчишек, многие из которых воспитываются в неполных семьях. Они в поиске авторитетного старшего товарища, вот и присматриваются, годитесь ли вы на эту роль. Ну а девочки во все времена влюблялись в мужчин-учителей. Если раньше они тихой тенью ходили за своим кумиром, помогая ему по первой же просьбе, вызубривая урок, чтобы быть в его глазах умницей, то теперь могут и подшучивать, и писать записочки, и эпатировать, желая привлечь к себе внимание. Меняются времена, меняются формы…
Реагируйте спокойнее. Они присматриваются к вам, экзаменуют на прочность, на мудрость, на готовность к сотрудничеству с ними. Старайтесь вести себя естественно, в вызывающих ситуациях удержитесь от гнева, это проявление слабости (исключая лишь случаи «педагогического гнева», который используется в воспитательных целях). Используйте формы этической защиты (см. УГ №11 от 20.03.07 «Тигры пропускают ослов») и обязательно подключайте чувство юмора. Иногда хорошая шутка, аналогия, притча не только рассеивают надвигающийся конфликт, но и устраняют дистанцию, непонимание, ведут к налаживанию диалога. Еще раз напомним: любовь к ребенку должна быть безусловной (т.е. без всяких условий, нельзя выдвигать ему условия: люблю за то, что старательный, умный, веселый, добрый… – просто мы любим его за то, что он ребенок). И если ученик будет чувствовать вашу любовь (внимание, справедливость, помощь, сострадание и сочувствие – все это ее проявления), он не станет ни испытывать вас злыми розыгрышами, ни противостоять вам, ни смеяться над вами.
Вы и сами еще молодой учитель. Положим, с психологией, спонтанными реакциями вы научились справляться. А вот с физиологическими проявлениями сложнее: бледнеете, ладошки потеют от волнения при входе в класс или ведении урока, краснеете от некоторых шуточек или «приколов» ваших подопечных. Стыдливый румянец не очень вяжется с образом мужчины, и это еще больше вгоняет вас в смущение. Недостатки нужно превращать в достоинства. Если вы знаете о том, что часто краснеете, то не забывайте при этом улыбнуться; переборов смущение, посмотрите в глаза собеседнику, продолжайте улыбаться и поддерживать начатый разговор. Вы будете выглядеть очень привлекательно, имидж романтического героя вам обеспечен.
Но главное, что работает на повышение авторитета личности учителя, – это знание преподаваемого вами предмета, высокий интеллектуальный уровень. Добиться «легкого признания» можно и побочными способами: продемонстрировать умение разбираться в молодежных субкультурах, в компьютерных программах, в интересующих ваших учеников сферах деятельности.
С женщинами-коллегами лучше держаться в рамках принятых этических и корпоративных норм: не забывать приветствовать, спрашивать совета и не забывать благодарить за него, быть внимательным, всегда приводить в порядок рабочее место, класс, стол в учительской, за которым вы временно работали (если вы делите это пространство с кем-то из коллег). Не будьте голословны, обязательно подтверждайте обещанное делом. Аккуратно работайте с документацией, внимательно слушайте инструкции завуча по заполнению журналов. Часто именно небрежность ведет к конфликту сначала с администрацией, а потом, как снежный ком, и с другими коллегами. Школа похожа на птичий базар – стоит одной птичке выбиться из общего ритма движения или прогневить сообщество, как все бросаются ее клевать. Ведите себя сдержанно, достойно, уважительно. Во всем придерживайтесь правила золотой середины – в костюме, общении, деятельности. Тогда вы не будете выглядеть смешным, а провокационное поведение воспитанников прекратится, как только они привыкнут к вам и вашим требованиям.
Удачи вам, мужчины-педагоги! Школа с нетерпением ждет вас.
Жаннета ГРОМСКАЯ, психолог Центра наставничества Московского гуманитарного педагогического института
Выбор читателей
Комментарии