Хочу быть музыкантом!

Ваш ребенок мечтает стать музыкантом. Какие возможности перед ним сегодня открыты? И каково качество современного музыкального образования в России?

Говоря о музыкальном образовании в России, следует вспомнить современные реалии и даже немного углубиться в историю. 90-е годы ХХ века для нашей страны стали переломными. И речь тут идет даже не об идеологии. В Россию сквозь прохудившийся железный занавес и рухнувшую цензуру хлынул западный ширпотреб: техника, еда, питье, одежда и, конечно, музыка.

И тут случилась забавная штука: западная музыка меняется год от года – ритмы возникают, смешиваются и исчезают течения; появляются все новые и новые имена. Российская музыка, пытаясь меняться вместе с западной, вместо того чтобы делать что-то свое, но в русле времени, лепит пародию, не обладая при этом зачастую ни вкусом, ни слухом, ни голосом. Редкие единицы представляют собой если не выставочный, экспортный вариант, то хотя бы что-то, что можно слушать, не испытывая эстетических мучений.

Все это крайне негативно влияет и на музыкальное образование. Огромное количество музыкального суррогата, которым с рождения окружен ребенок, основательно портит его слух. Найти в ребенке, испорченном шумной, немелодичной и зачастую крайне примитивной попсой, музыканта становится крайне сложно. Музыкальный вкус, который, как известно, формируется на протяжении многих лет, у ребенка отсутствует.

Да и умение играть на каком-либо инструменте все более и более отходит на второй план благодаря техническому прогрессу. Если в прежние времена вечер был немыслим без пения и танцев под живой аккомпанемент на фортепиано, а в более поздние времена посиделки не удавались, если отсутствовал гитарист, то сегодня даже практически любой мобильный телефон – сам себе и аккомпаниатор, и певец. Какой с этой, узко практической точки зрения, ребенку смысл идти учиться играть на музыкальном инструменте? Так же думали и в большинстве случаев думают в школе. А ведь цель есть: занятия музыкой основательно развивают память и моторику, не говоря уже о слухе во всех смыслах – как музыкальном, так и нет. Как бы там ни было, в детские музыкальные школы каждый день приходят дети, хотя их год от года и становится все меньше.

Если ребенок – гений и жизни не мыслит без того, чтобы не поиграть на музыкальном инструменте или не попеть, то ему прямая дорога в музыкальную школу. Если вы не мыслите жизни без того, чтобы ваш ребенок стал гениальным музыкантом – тоже. Музыкальных школ два типа. Первый – это детские музыкальные школы и детские школы искусств. Их, как правило, совмещают с учебой в обычной общеобразовательной школе. Второй тип таких школ – это школы при музыкальных вузах. В Москве это школа при знаменитой Гнесинке – Российской академии музыки имени Гнесиных (РАМ им. Гнесиных), при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского и Московском государственном институте музыки имени А.Г. Шнитке (МГИМ).

Эти школы дают среднее специальное образование. То есть ребенок, приходя в них в первый класс, не только учится петь, играть и воспитывать в себе гения, но и получать общее среднее образование по русскому языку, литературе, математике и так далее. Обучение в таких учреждениях проводится как платное, с полным возмещением, так и за счет средств бюджета. При поступлении в них, само собой, сдают экзамены. Причем при желании можно подготовиться: при школах такого типа существуют платные подготовительные курсы для детей от 4-5 лет.

Следующий этап – музыкальный колледж. В Москве и Московской области таких 16, не считая филиалов. Некоторые, как и школы, прилагаются к музыкальным вузам — колледжи есть при Гнесинке, консерватории имени Чайковского, Государственном музыкально-педагогическом институте имени Ипполитова-Иванова (ГМПИ) и Московском государственном институте музыки имени А.Г. Шнитке (МГИМ). Другие колледжи существуют самостоятельно.

Венец обучения – музыкальный вуз. В Москве их девять. Это Российская академия музыки им. Гнесиных, Московская государственная консерватория имени П.И. Чайковского, Московский государственный институт музыки им. А.Г. Шнитке и еще шесть не менее известных имен.

Мир знает множество российских пианистов, музыкантов и композиторов. До сих пор, наше музыкальное образование (как и балетная школа) находится на очень высоком уровне. За счет этого и выживают вузы: ежегодно в них поступает большое количество иностранных студентов-платников, которые, отучившись, в подавляющем большинстве случаев уедут на родину поражать уже своих – американских, корейских, китайских, французских и так далее – зрителей. И будут получать за это немалые деньги, надо сказать.

Но при этом понятно, что не у всех российских выпускников музыкальных вузов есть шанс и возможность стать новыми рахманиновыми и спиваковыми. Более того, не у всех есть шанс попасть в российские и зарубежные ведущие камерные оркестры или работать в русских поп-группах. Вот многие выпускники и устраиваются на работу преподавателями музыкальных школ, вузов и колледжей, музыковедами и директорами домов культуры. А на зарплату преподавателя, как известно, особо не пошикуешь, хотя понятно, что любой человек всегда надеется на лучшее.

Масла в огонь, уничтожающий российское творческое образование, подливают еще и законы, направленные, как утверждают их создатели, на улучшение образования в целом. В частности, Россия подписала Болонское соглашение, предполагающее двухуровневое высшее образование – бакалавр и магистр. Но вот насколько такая система приемлема для музыкальных вузов пока не понятно. Эксперты из горнего мира музыки утверждают, что болонский процесс уничтожит в России творческие вузы. По их словам, из стен вузов тогда будут выходить не вокалисты, например, а полупрофессионалы-эстрадники. В частности Александр Чайковский, ректор Санкт-Петербургской консерватории, считает, что на вокальные отделения поступают порой молодые люди без музыкального образования. «Практически первые три года они изучают его основы, – сказал он. – И им присваивать степень бакалавра? Это все равно что давать диплом об окончании вуза третьекласснику».

И это не считая нового Закона «Об образовании в РФ», который мало того что оставляет в школе один час музыки в неделю, – с этим смириться еще можно. Но его создатели еще и посчитали, что принимать ребенка с малых лет в музыкальную школу – это причинять ему моральный вред и нарушать его права.

Что будет с российским образованием в целом и музыкальным образованием в частности – покажет время. Пока образование живо. Ну а завтра оно может уже и не понадобиться модернизированному обществу: играть будет компьютер. Да и спеть он тоже сможет.

Елена Муравьева

Фото с сайта http://www.kinoekran.com/photolandia/photos.php?author_uid=4629&sec_id=15

Нижегородская консерватория – крупнейший культурный центр Поволжья

Получать музыкальное образование не обязательно в Москве

По словам Татьяны Сидневой, проректора по научно-исследовательской работе Нижегородской государственной консерватории имени М. Глинки, профессора, заслуженного работника высшей школы РФ, музыкальное образование в регионе было и остается на высоте:

– Нижегородская консерватория не просто один из вузов, это крупнейший культурный центр Поволжья. Почти ежедневно здесь проходят концерты видных исполнителей и оркестров. ННГК имени Глинки стабильно занимает лидирующие места в рейтингах профильных вузов. В числе четырех лучших музыкальных вузов страны она удостоена дополнительной государственной финансовой поддержки, определенной постановлением Правительства РФ сроком на три года. Качество подготовки музыкантов-профессионалов не раз удостаивалось высокой оценки многих международных конкурсов.

В консерватории шесть факультетов, набор на которые не сокращается. Более того, в последние годы мы открыли новые специальности и направления подготовки, созвучные требованиям времени: «Музыкальная звукорежиссура», «Актерское искусство», «Художественное образование». Разработаны и внедрены в учебный процесс не имеющие аналогов программы двухгодичной профессиональной переподготовки «Музыкальный лектор» и «Музыкальный критик-журналист, редактор СМИ: ТВ, радио». Каждый год в консерватории проходит ярмарка выпускников всех специальностей, на которую в поисках новых талантов приезжают представители учреждений культуры и искусства из разных регионов страны.

Наряду со всем этим мы укрепляем контакты с иностранными вузами, регулярно осуществляется обмен творческими визитами. В консерватории созданы все условия для обучения иностранных граждан – в настоящее время здесь проходят подготовку студенты, аспиранты и стажеры из Китая, Кореи, Сирии, Ямайки, Японии, Австрии.

Между тем…

Есть и другое мнение, свидетельствующее о реальном положении дел. Его озвучили независимо друг от друга три выпускника Нижегородской консерватории разных лет, имеющее непосредственное отношение к музыкальному образованию, как к среднему, так и высшему (один из них преподаватель вокала, второй – фортепиано, третий – солист ансамбля струнных инструментов). По понятным причинам они просили не называть их фамилий: в Нижнем Новгороде почти все музыканты знают друг друга в лицо и по имени – тому, кто скажет об альма-матер горькую правду, легко стать в консерватории персоной нон грата.

По словам моих собеседников, сегодня консерватория во многом живет за счет иностранных студентов, которые охотно везут сюда свои деньги, поскольку музыкальное образование такого высокого уровня в их странах стоит значительно дороже. Наши же абитуриенты не очень рвутся поступать сюда, поскольку зарплата выпускников консерватории, находящих работу по специальности в бюджетной сфере, настолько мала, что на нее трудно сводить концы с концами. Конкурс, небольшой сравнительно с прошлыми годами, сохраняется лишь на фортепианное и вокальный отделения, не пользуются спросом не только теоретические, композиторские и музыковедческие специальности, но и отделения духовых и народных инструментов (в прошлом году на эту специальность вообще был недобор, в этом году решено не набирать курса). И дело не в отсутствии интереса к музыке. Причина в падении престижа профессии, вызванном более чем скромной материальной оценкой огромных трудозатрат. Как правило, если в семье оказываются два музыканта, то одному для обеспечения даже минимального материального достатка приходится жертвовать любимым делом и переквалифицироваться – иначе семья обречена на нищенское существование. Только единицы выбиваются в звезды – гастролирующие солисты, но и те предпочитают осесть за границей и не зависеть от местных филармонических расценок. В итоге профессионально играющих на скрипках, флейтах, гитарах, аккордеонах и ксилофонах нижегородских музыкантов с перевернутой вверх тульей шляпой или картонной коробочкой можно встретить не только в подземном переходе возле Московского вокзала в Нижнем, но и в таких же переходах Москвы, Питера, на набережных курортных городов ближнего и дальнего зарубежья. Виртуозных исполнителей выручают лишь случайные заработки или разовые ангажементы, многие профессионалы вынуждены прощаться с карьерой исполнителей и уходить в репетиторство. Слава Богу, всегда находятся дилетанты, как дети, так и взрослые, желающие освоить инструмент (конечно, в более выгодном положении оказываются клавишники, вокалисты и гитаристы).

Когда я спросила моих собеседников, советуют ли они своим детям и талантливым ученикам поступать в консерваторию, все трое, не сговариваясь, единодушно ответили: «Боже сохрани! Ни в коем случае!»

Официальный ответ представителя ННГК и независимые мнения музыкантов записала Вера Кострова

Фото Веры Костровой

Музыкантам нужны влюбленные в музыку продюсеры и спонсоры, уважающие труд и талант

Анна Бабушкина, художественный руководитель ансамбля старинной музыки «Гальярда»:

\”Это просто счастье, что нашелся человек, которому нужна музыка и который готов бескорыстно вкладывать в музыкантов свое время и силы!\”

– В свое время я закончила композиторско-музыковедческий факультет ННГК имени Глинки. Со своим дипломом я могла рассчитывать на место преподавателя сольфеджио в музыкальной школе или музыкальном училище. На момент моего выхода из консерватории вакансий не оказалось. Попытки найти себе работу, соответствующую образованию, оказались безуспешными. Благодаря моему мужу-немузыканту наша семья могла жить относительно сносно и без моей зарплаты (все знают, насколько она мала у преподавателей музыкальных школ), но конечно мне хотелось как-то профессионально реализовываться. Может быть, я так и ограничилась бы занятиями с сыном и домашним музицированием, если бы счастливый случай не свел меня с Марианной Шароновой, которая сейчас является директором нашего ансамбля. Ее энергия и феноменальные организаторские способности помогли творчески состояться и мне, и многим другим начинающим музыкантам, студентам консерватории и музучилища. В течение почти пятнадцати лет мы имеем возможность играть прекрасную музыку Барокко и Возрождения, давать концерты, участвовать в фестивалях, в том числе и зарубежных. Конечно, всякий раз выезд куда-то за пределы области связан с напряженными поисками денег. Ведь проезд до места всех фестивалей сегодня оплачивают сами участники, хорошо еще что проживание часто берет на себя приглашающая сторона. Но это не единственная статья расходов ансамбля. Мы репетируем дома, помещения нам не нужно, зарплату тоже никто из нас себе не требует, но пошив костюмов эпохи, аутентичные инструменты – все это требует средств, и немалых. Лет 8-10 назад при предшественнике нынешнего губернатора мы чувствовали существенную поддержку власти, теперь же вся надежда только на спонсоров. Если б не Марианна с ее обаянием и знакомствами со многими влиятельными лицами нижегородского бизнеса мы бы не смогли достать ни копейки. Это просто счастье, что нашелся человек, которому нужна музыка и который готов бескорыстно вкладывать в музыкантов свое время и силы. У Марианны есть своя работа, не связанная с музыкой, наш ансамбль для нее хобби. Родилось оно тоже почти случайно В свое время ее сын учился в музыкальной школе и на флейте (в то время и родилась «Гальярда»), потом сын вырос и ушел из музыки, но Марианна нас не бросила. Побольше бы таких людей.