Хлеба не будет. Купите ириски

Учительский стаж нашей семьи 258 лет. Нас десять учителей – отцы, дети, внуки. И десять учительских специальностей: два словесника, два математика, физик, астроном, географ, историк с правом преподавания английского языка, два преподавателя музыки (по классу виолончели, по классу баяна и гитары), учитель рисования и учитель хореографии.

Со школой связана вся наша жизнь. От нее берет начало и наша семья.

…Сначала мне было непривычно получать письма на имя Багинской В.И. Совсем недавно мы сыграли свадьбу. Но предстояли госэкзамены, ему – в его Одессе, в пединституте имени К.Д.Ушинского, мне – в моем Краснодаре, в пединституте имени 15-летия ВЛКСМ… Вот и шли письма. Полгода. Каждый день.

Но все началось гораздо раньше: мы ведь одноклассники. Как это получилось? Он – коренной одессит, я – краснодарка. Мы встретились 28 августа 1948 года – фронтовик, солдат-пехотинец и юная железнодорожница, в военные годы проработавшая в паровозном депо станции Белореченская.

Александр Багинский призван в армию сразу после освобождения Одессы – 30 мая 1944 года. 31 мая ему исполнилось восемнадцать лет. Прошел с боями от Вислы до Одера. Освобождал Варшаву, брал Берлин. Самые молодые оставались в армии еще несколько лет после Победы. Служил в Смоленске, в Днепропетровске, в Белореченской, в Краснодаре, в Усть-Бухтарме…

В Краснодаре – в Б-36 (бригада военных железнодорожников) – он был наборщиком, печатником в редакции газеты «Военный железнодорожник». Мы оба страстно хотели учиться, но где? Школа уже недоступна. Возраст не тот. Война расколола нашу жизнь надвое: до и после войны. Незабываемые, беспечные школьные годы остались где-то в другой жизни. Каждый из нас по-своему искал выход. И какое счастье было узнать, что созданы школы для рабочей молодежи! Вот здесь, в пятой железнодорожной школе, что на улице Железнодорожной, мы и встретились случайно. На всю оставшуюся жизнь! Мы поженились, оба стали учителями. И из Одессы отправились в глухую кубанскую станицу Ереминскую с одной-единственной школой-семилеткой, которая стала десятилетней после приезда учителей с высшим образованием. Школа занимала три здания. Это громко сказано: один небольшой саманный дом и две маленькие хатки, в этих хатках размещалось всего по одному классу.

Мы отдали школе по 33 года своей жизни. Александр Павлович – физиком, завучем, директором, я – словесником и учителем рисования…

Нас бесконечно радовала новая работа, радовали ученики. Сейчас они давно уже бабушки и дедушки – прошло полвека! Великие труженики эти ребята! Многие из них ходили в школу по 7-8 километров из своих крошечных хуторков, такова была тяга к учению. Не хватало учебников (представьте: всего четыре учебника литературы на целый класс!). Мы собирались и читали вместе. Не было нужных произведений классиков – слушали пересказ учителя.

А знаете ли вы, что такое проверять тетради (сочинения девяти- и десятиклассников) при керосиновой лампе да еще когда керосин этот на исходе, а нового не предвидится? Обед варю на керогазе, тут тоже нужен керосин. Хлеб… Хлеба в магазинчике нет вообще: сельдь, ириски «Золотой ключик» – пожалуйста! А хлеба нет и не будет: не завозят! Здесь пекут его сами хозяйки… Ну что ж – научилась делать опару. В неделю раз идем с Александром через станицу, он несет посудину с тестом, я – прочие необходимые вещи. Учительницы местные – слава Богу! – научили, и русская печь есть у них в доме. Сделаешь несколько хлебов, возвышаются они на столе – что за прелесть такая! Хлебом горячим пахнет!

Наступил суровый декабрь 1954-го. Керосин, что получили в начале нового учебного года, закончился. Топлива тоже не осталось. Топим истертыми в мелкие кусочки сухими стеблями подсолнуха. Вытопишь в нашей маленькой комнатке плиту, заложишь в нее миниатюрные хлебцы. Саша выносит на холодный воздух нашего уже пятимесячного первенца Сережу. Он не выдерживает жары, плачет, мечется. В комнатке – плюс тридцать, на улице – минус пятнадцать…

Пришлось написать в «Учительскую газету», нашему другу и советчику: как там насчет дров и керосина сельским учителям? Вроде бы положено их этим снабжать? Вскоре получаю письмо-ответ. Подписано зав. отделом писем Беляевым и литсотрудником Колябской (дата – 9 февраля 1955 года).

Приезжает корреспондент. Районо сообщает нам об этом. Представитель газеты хочет побывать в нашей станице, но до нас «хоть триста верст скачи – не доскачешь», грязь, распутица на дорогах. Зима на Кубани очень переменчива. Ждем помощи от газеты, верим в «Учительскую». Через некоторое время – о, радость! Привезли всем и дрова, и керосин, наши лампы снова можно зажечь. Спасибо тебе, «Учительская»! Жизнь опять полна творческого вдохновения…

…Это были первые, робкие шаги начинающего учителя. Потом они перешли в стройную систему, мои статьи. Около ста публикаций педагогического опыта напечатала «Учительская». Отзывы читателей-коллег укрепляли веру в то, что я на правильном пути. За все, за все я благодарна тебе, газета!

Тебя считаю своим учителем. И спасителем тоже. Ты в самые тяжелые для меня дни добилась госпитализации в клинику хирурга Илизарова. Через Министерство просвещения, через Министерство здравоохранения! Надежда Михайловна Парфенова, тогдашний бессменный редактор «Учительской» в течение почти тридцати лет, сделала для меня, простой учительницы из периферии, почти невозможное! Это твой стиль работы, моя газета. Ты идешь навстречу людям уже восемь десятков лет!

Виктория БАГИНСКАЯ, учительница, ветеран Великой Отечественной войны, Краснодар