Грозди гнева

зреют там, где нет согласия

В дорогу позвала мольба о помощи из села Измайлово Ульяновской области – надо срочно спасать детей от проводимого над ними эксперимента. В итоге выяснилось, что школу необходимо спасать не от эксперимента, а от консерватизма общественного мнения.

очку зрения противницы эксперимента Галины Зотовой я уяснила, едва сошла с поезда на станции Барыш. Она излагала ее ровным, спокойным голосом человека, потерявшего всякую надежду на успех. По ее словам, модульное обучение вредит здоровью детей, поскольку они перегружаются. У сына, семиклассника, сколиоз. Главный педиатр района выступала с резкой критикой эксперимента: он способствует росту заболеваемости школьников. Учителя попадают в психбольницу все из-за тех же перегрузок. Оставшиеся же в школе запуганы директором так, что слово против новой системы обучения не вымолвят из боязни быть уволенными. Качество знаний низкое, оттого выпускники школы поступают в вузы только за деньги. Эксперимент нужен лишь научному руководителю А.А.Баранову для защиты диссертации. Когда он затевался, никого – ни учителей, ни родителей – не спросили о желании в нем участвовать, а другой общеобразовательной школы в селе нет.

С этим багажом я и направилась поутру в Измайловскую школу.

Попросила директора Валентину Жидкову отправить меня на урок к лучшему учителю. Десятиклассники на уроке Надежды Борзовой постигали истоки обломовщины. После двух тридцатиминутных занятий, а их в модуле три, Надежда Ивановна подсела ко мне.

– Более пристально экспериментом я занимаюсь на уроках русского языка: рисую графики и пишу образцы разноуровневых контрольных работ, определяю зону ближайшего развития детей. И в итоге у меня освобождается время для КИС – уроков коррекции и самоконтроля.

В строгом понимании эксперимента в школе нет. 8 лет назад начинали внедрять модульное обучение по Монахову, но вовремя спохватились, что нет для этого условий. Модульная же организация уроков прижилась. В начальной школе введены две пары по тридцать минут, с 7-го класса – три пары. Детям это нравится. Они не устают за 30 минут. Большинство устраивает каникулы через каждые 5 недель.

То, чем ныне занимаются педагоги, называется не экспериментом, а “творческой поисковой работой над индивидуальной траекторией развития личности учащегося в условиях поселковой школы”. Проще говоря, дети могут самостоятельно, при корректной помощи педагогов, определять уровень сложности учебных заданий. Постепенно у учеников формируется умение объективно оценивать свои силы. А оценка превращается из репрессивной в воспитывающую.

В ходе беседы с учителями выяснилось, что только половина из них заняты разноуровневым и дифференцированным обучением. Никакого давления ни со стороны научного руководителя А.А.Баранова из Ульяновского института повышения квалификации, ни со стороны директора школы на их выбор не было. Два десятка учителей, которые пишут творческие отчеты, не получают за это ни копейки. Модульную организацию уроков и разноуровневый контроль по достоинству оценили учителя со стажем, признав это системой своей работы.

Коснулись мы и деликатного вопроса о лечении двух учительниц в психбольнице. Одна действительно лечилась, но экспериментом она не занималась. У второй ухудшилось здоровье, и она ушла на выслугу.

Поселковый педиатр Елена Азюкова согласилась с мятежными родителями. Да, подверженных психическим расстройствам и заболеваниям желудочно-кишечного тракта детей становится в селе больше. Причина тому, однако, не эксперимент, а плохие социально-экономические условия жизни россиян.

Не накопав криминала, отправилась я к Татьяне Лобской – бывшей учительнице, бывшему председателю родительского комитета, а ныне заведующей фабричным детским садом и родительнице, которая не выносит даже духа эксперимента.

В позиции Татьяны Лобской есть правда. Заявленный эксперимент надо было обеспечить справочной литературой и дидактическим материалом. А в школе не хватает даже программных текстов и учебников. Я сама видела, как по три ученика группировались вокруг одного учебника в классе, а “Обломова”, увы, прочли лишь те, кто достал книгу.

Справедливы претензии моей собеседницы и к директору школы, которая не слишком жаловала председателя родительского комитета. Тут, как говорится, любить надо было через “не хочу”. Да, Татьяна Лобская вела “подрывную деятельность” против школы. Но в разговоре со мной сказала, что хочет вернуться обратно, обещает отказаться от борьбы против эксперимента. И я поняла, что с Галиной Зотовой ее объединила лишь жажда добиться своей цели, а вовсе не высокая задача освободить детей от “изуверского” эксперимента.

– Что нужно сделать Валентине Жидковой, педколлективу, чтобы вы отказались наконец от оппозиционной деятельности?

– Нужен более тесный контакт с родителями, чтобы нас не ставили перед фактом, а советовались. Если мы не правы, пусть нас убедят.

На тот же самый вопрос Галина Зотова выдвинула свои требования:

– Я хочу, чтобы мои дети занимались по той самой системе, что и вся страна. Пусть вернут урок в 45 минут и нормальные каникулы. И пусть научный руководитель чаще приезжает и информирует родителей о ходе эксперимента.

И это все? Воистину гора родила мышь. Чего ради год назад Галина Зотова собирала родительские подписи против инноваций? Спохватившиеся родители писали заявления, чтобы их подписи считали недействительными.

Мне показалось, что и Галина Анатольевна хочет со всем этим покончить, но красиво выйти из игры не получается.

…Нашу беседу прервали две работницы фабрики, всюду разыскивавшие корреспондента. Они потребовали, чтобы и их выслушали.

– Моя дочь Юля в прошлом году осиливала задание по истории на тройку. В этом – смело делает на четверку, а вчера даже на отличную оценку написала. Я была поражена. Спасибо учителям, что наши дети учатся самостоятельно мыслить и рассуждать, – сказала Людмила Евдокимова-Славинская.

Вечером мы с родителями отправились на встречу с директором школы и учителями. Я как парламентарий объявила педагогам требования Зотовой и Лобской. Но из всех собравшихся, пожалуй, только Валентина Жидкова уверовала в то, что многолетнему конфликту наконец-то положен конец.

Галина СЮНЬКОВА

Ульяновская область

Комментарии

Данный случай лишь косвенно можно отнести к проблеме противостояния “консерваторов” и “новаторов”, поскольку большинство родителей и почти все педагоги поддерживают нововведения в школе.

Но бывают ситуации, когда вся местная общественность принимает инновации в “штыки”. Как избежать подобных скандалов?

В первую очередь директор и руководитель проекта должны четко себе представлять – зачем нужен этот эксперимент и что он дает школе. Конечно, у любой самой замечательной идеи есть “минусы”, это естественно. Главное, чтобы они не “перекрывали” выгодных сторон.

Следующий шаг – поговорить об эксперименте с учителями. Ведь что означает новая технология для учителя? Например, в данном случае модульное обучение предполагает, что уроки длятся 30 минут. Для педагога, который много лет пользуется разработками 40-45-минутных занятий, это огромный дополнительный труд. Даже если просто придется заполнять какие-то бумаги в ходе экспериментальной деятельности – уже лишние хлопоты.

Директору, а также инициатору эксперимента следует поговорить с родителями. Папы, мамы, дедушки и бабушки – мощная сила в любой школе.

Итак, родители и педагоги решили – вместе начнем новую жизнь. Теперь идею необходимо легализовать. Согласно Закону “Об образовании”, Типовому положению об общеобразовательном учреждении, в уставе школы должно быть прописано, как осуществляется педагогическая деятельность. Туда же вписывается все, что касается внедрения новых технологий, программ и тому подобного. А принимается этот пункт устава на основании решения совета трудового коллектива. И если такое решение есть, значит, все за него ответственны. Протестующие в этом случае идут не против директора, а против коллектива.

Вадим РОДИОНОВ, кандидат психологических наук, директор Центра психолого-социальной работы при консорциуме “Социальное здоровье России”

От редакции.

Уважаемые директора школ, учителя, родители! Если вы столкнулись с неприятием эксперимента или, наоборот, стали жертвой псевдоинноваций, напишите нам об этом. Ваш опыт будет полезен коллегам. А может быть, вам нужен совет – юриста, чиновника из Министерства образования РФ, ученого?