«Гора родила мышь» и… вопросы

Вот оно! Свершилось! Наконец-то!!! Ведь столько понадобилось лет громоподобных словесных баталий на всех «этажах» нашего и без того не слишком спокойного общества! Сколько заработали политического капитала участники этих битв, а с ним и выборных постов, властных «кресел»? Сколько «идейных борцов» публично протестовали и «злостно уклонялись», прячась от солдатской доли под мамкины юбки? Сколько изведено мегатонн газетной бумаги, гигаватт эфирных волн ТВ и радио!

И вот 1 января 2004 г. альтернативная гражданская служба, которую одни отождествляли с «эпохальным прорывом к демократии», а другие – с подкопом под обороноспособность Отечества и боеготовность Российской армии, стала явью. Причем ни «эпохального прорыва» (увы!), ни гибельного «подкопа» (к счастью!) пока не видно. Более того, когда закон об АГС вступил в действие, вдруг обнаружилось, что «гора родила мышь». По крайне мере, если судить по числу желающих воспользоваться новой законодательной благостью…

По всей необъятной России на конец 2003 г. заявок от юношей, изъявивших желание отдать долг Родине альтернативно, в военкоматах оказалось аж целых… 1017. Правда, Минтруд (наверное, с радостным ожиданием дешевой рабсилы) и Минобороны (очевидно, с грустью по потерянным призывникам) ожидают не менее 4,5 тысячи желающих проходить АГС. Что, в общем-то, масштаба проблемы не меняет. В сравнении с сотнями тысяч ежегодно призываемых «под ружье» это – никчемнейший мизер.

Напрашиваются и другие сравнения. Например, 1 тысяча «идейных альтернативщиков» и до 20 тысяч их сверстников, ежегодно убегающих из армии, – почти 2 полнокровные дивизии беглецов. Причины: нежелание молодых людей определенного воспитания служить и пресловутая «дедовщина». Превышение прогнозируемой цифры альтернативщиков над реальными беглецами: в 4 с лишним раза и в 20 (!) раз – над числом заявлений на АГС (причем не факт, что все они будут удовлетворены), красноречиво говорят, что альтернативная служба не станет панацеей от побегов из армии.

Право на АГС закон, вступивший в силу 1 января 2004 г., дает юношам призывного возраста (от 18 до 27 лет), если военная служба противоречит их убеждениям или вероисповеданию, либо если они принадлежат к коренному малочисленному народу и при этом ведут традиционный образ жизни. Причем потенциальный альтернативщик должен доказать призывной комиссии свое право на АГС, а та, рассмотрев заявление, обязана его удовлетворить или дать мотивированный отказ. Срок АГС будет превышать срок обычной службы по призыву не вдвое, как предлагал сначала Генштаб, а в 1,75 раза: 42 месяца – для тех, у кого нет высшего образования, и 21 месяц – для тех, у кого оно есть. Список профессий, предлагаемых альтернативщикам, не столь уж богат. Это в основном малоквалифицированные специальности.

В федеральных списках, представленных различными ведомствами страны, – как минимум 7,6 тысячи вакансий в столице и еще как минимум 35 тысяч в регионах. То есть, рабочих мест приготовлено в 10 раз больше прогнозируемой Минтрудом и Минобороны численности дешевой рабсилы и в 42 раза больше сегодняшнего числа желающих.

Уже прозвучало немало заявлений о том, что у российской молодежи призывного возраста появился реальный выбор формы исполнения своего гражданского долга, как это и должно быть в любом цивилизованном государстве, ставящем во главу угла демократические ценности и свободу личности.

В подтверждение этого тезиса Минтруда устами его главы Александра Починка обещает соблюдение всех их гражданских прав, в соответствии с Гражданским кодексом: зарплату, отпуск, выходные, а также нормированный рабочий день. Одновременно с появлением АГС в 2004 г. в Россию пришло еще одно новшество, потенциально способное кое в чем изменить облик армии и нашего гражданского общества. Для желающих идти в армию появится возможность служить на контрактных условиях и, соответственно, денежное довольствие, служебное жилье, возможность после службы на льготных основаниях поступить в вуз.

И тем не менее, для несравненно большего, чем количество альтернативщиков, огромного числа призывников обычная срочная служба в армии останется неизбежным гражданским долгом на необозримо длительную перспективу. Разве только сроки ее к 2008 г. сократят до года. И вот это подавляющее большинство начинает задумываться. И задавать вопросы. В том числе и в духе тезиса о цивилизованном государстве, ставящем во главу угла демократические ценности и свободу личности.

Например: почему, по какому такому резону (или блату?) мизернейшему меньшинству альтернативщиков гарантирована вся полнота гражданских прав, когда у подавляющего большинства их сверстников в погонах эти самые гражданские права по причине особого характера военной службы весьма серьезно ограничены Законом «О статусе военнослужащих» и другими нормативно-правовыми актами?

Где ж та самая «глава угла» демократических ценностей и свобод личности, если, по сути, зафиксировано неравенство гражданских прав защитников Отечества и преимущества перед ними альтернативщиков?

Вот и спрашивают люди ратные: они-то чем нас лучше? Как шутят в армии: если вы умные люди, почему строем не ходите? Почему, на основании каких таких особых привилегий ритм и уклад жизни, ограничения, тяготы и лишения госслужбы альтернативщиков должны быть несравненно легче, чем военные? Разве «на гражданке» мало мест, где необходимы дисциплина и напряженный труд? Или под чутким руководством Минтруда альтернативщиков будут, как тепличные цветочки в горшочки, рассаживать в специально созданные оазисы?

А право выбора профессии?

Можете себе представить, чтобы все призывники свободно «перебирали харчами», сами делали выбор среди разных силовых ведомств, а также множества армейских, флотских и прочих специальностей? Нет. Они служат «куда и кем пошлют». Почему и с этой точки зрения альтернативщик – в льготных условиях? Почему его гражданские права по-иному писаны?

А нормированный рабочий день?

Где вы видели его в армии, на флоте, в прочих войсках? Неужели в полях боевой учебы, в карауле, наряде, на подводной лодке и крейсере в море, у ракетчиков, локаторщиков, связистов и многих других на боевом дежурстве, на границе? Так чем таким особым альтернативщики ценнее государству, чем защитники Отечества?

А после нормированного труда – ежедневная свобода времяпрепровождения (хоть в театр или в бар, хоть на танцульки, к девчатам или на «левые» заработки) в нерабочее время, коей матрос или солдат за забором воинской части лишены начисто?

И наконец, зарплата.

Денежного довольствия солдата и матроса на приличные сигареты не хватит. А ведь абсолютное большинство из них – пролетарского происхождения, с нуждающимися родителями, малолетними братишками и сестренками. Почему же несущий несравненно более легкую альтернативную службу будет получать за нее полноценной, звонкой монетой, а солдат – горбатиться за символическую мелочевку? Неужели и по этому параметру «альтернативка» государству несравненно ценнее, чем ратная служба, защита Отечества?

Кроме того, на излете Госдумы предыдущего созыва по ней витали идеи дальнейшего облегчения судьбы альтернативщиков, например, смягчения принципа экстерриториальности, которое позволило бы проходить АГС, не отрываясь от мамкиной юбки. Представляете, если солдаты и матросы станут требовать для себя равные с альтернативщиками права в этом отношении, права Родину защищать без отрыва от мамкиного подола?

Кстати, во многих цивилизованных странах не служившие в армии получают «поражение» в части прав, например, в карьере госслужащего, в возможности занимать высокие государственные посты. И то верно: стоит ли доверять властный штурвал тому, кто не отслужил государству верой и правдой и не доказал верности Отечеству выполнением конституционного долга? В нашем обществе, включая парламентский олимп, по этому поводу сломано много копий, да только вопрос остался за кадром. Почему? Не потому ли, что нашему политическому бомонду не с руки перекрыть пути к высотам власти собственному возлюбленному потомству – «золотой молодежи» из высшего общества, которая предпочитает без солдатской службы обходиться?

Вряд ли пышный букет преимуществ «альтернативки» перед службой ратной может быть снивелирован более длительным сроком АГС. Поэтому есть опасения, что АГС может стать не только возможностью не «поступиться принципами» для воинствующих пацифистов, но и новым, весьма привлекательным своими преимуществами способом узаконить «откос» от армии. А уж отработка технологий легального «откоса по убеждениям» для шустряков – дело времени.

Отсюда еще один вопрос: не снизит ли АГС привлекательность военной службы, защиты Родины по призыву в глазах молодежи?

Впрочем, в размышлениях об АГС есть и мажорная нота. Если «альтернативка», которая во времена антиармейских кампаний 90-х владела умами многих россиян, теперь привлекла лишь одну тысячу призывников, значит, что-то происходит в огромной массе юных умов и душ – разумное, доброе, гражданственное. Быть может, они и все мы помаленьку исцеляемся от гибельного угара, самоубийственного духовного луддизма, начинаем вспоминать, что есть у нас Родина, сознавать, что значат для нас ее судьба, ее благополучие и безопасность…

Поэтому нельзя исключать, что со временем, по мере нравственного, духовного оздоровления нашего общества выбор молодежи сможет превратить АГС в редкую экзотику для ничтожного числа оригиналов, неспособных «поступиться принципами» пацифизма.

Что же будет? Ждать ответов не так уж долго. Их дадут первые же годы «альтернативки». И дай Бог, чтобы опыт этих лет опроверг все перечисленные опасения.