Голос мой, ты можешь все… Под руководством педагога инженеры и юристы, продавцы и врачи становятся певцами и композиторами

Вернуться к себе- У вас есть музыкальное образование? – на бегу спрашивает Сергей Белецкий.Я теряюсь. Неловко признаваться в том, что медведь на ухо наступил, – в этом меня убедили еще в детстве. Тем более что бежим мы по Омскому музыкально-педагогическому колледжу, где в одном из кабинетов располагается студия Белецкого.- Ничего, сейчас я вас научу играть на пианино, – обещает Сергей Владимирович. И тут я теряюсь окончательно. Научит меня, исключенную в 7-м классе из школьного хора, чтобы не портила звучание? Прямо сейчас?

Через час я бодро настукиваю по клавишам пианино «Подмосковные вечера». Справедливости ради надо сказать всего пару слов. Все-таки музыка – это не мое. Тем же, кто ею бредит, хватает трех месяцев, чтобы, впервые сев за инструмент, стать композитором. Сергей Владимирович, тридцать лет отработав в музыкальной школе, теперь учит еще и взрослых. Независимо от профессии, интеллекта и способностей.  Успехов, которых добиваются у Белецкого инженеры и мастера, бухгалтеры и водители за три месяца, студенты музыкально-педагогического колледжа, как и музучилища имени В.Шебалина, где он долго преподавал, достигают… за три года. Другое дело, если начать с чистого листа. За год в экспериментальной детской музыкальной школе, основанной Сергеем Белецким вместе с женой Людмилой в 1997 году, дети легко и весело проходят всю теорию и практику, которые раньше изучали семь лет. Потом совершенствуются. Причем в ЭДМШ, девиз которой «Для всех без исключенья – ученье без мученья!», нет вступительного отбора. Тем не менее достижения ее воспитанников поражают слушателей на международных выставках и конференциях в Вашингтоне, Женеве, Брюсселе, Москве, Тольятти. Дмитрий Белан (не тот, который поет) теперь известен миру как выдающийся импровизатор, пишет музыку к фильмам и спектаклям. А вот Всеволод Пушкарев, строитель-разнорабочий, стал писать прекрасные симфонии, ноктюрны, всего лишь пройдя трехмесячные курсы в студии Сергея Владимировича. Впрочем, заслуженный работник культуры РФ, член-корреспондент Международной академии информатизации, Белецкий не ставит задачей воспитать гениев. Он просто помогает людям обрести себя. Однажды ознакомился с исследованиями новосибирского ученого Влаиля Казначеева. В России только у 3-5 процентов людей способности и душевная тяга совпадают с работой, которой они вынуждены заниматься. В итоге синдром витальной неудовлетворенности: под угрозой физическое и психическое здоровье. – Кто водит детей в музыкальные школы и отдает в спортивные секции? – говорит Белецкий. – Родители, которые не сумели стать музыкантами и спортсменами. Надо учить родителей! Идею поддержали в Омском музыкально-педагогическом колледже. В 2003 году на его базе начала работу школа-студия музыкальных занятий и творчества «Хроморяд Белецкого». Самому старшему ученику было за 70. Самому младшему – 2 года, он пришел вместе с мамой в проект «Семейное музыкальное творчество». Никогда не поздно изменить судьбу, считает Сергей Владимирович. Рабочий Пушкарев, уверившись в том, что способен на многое, теперь не только организовал собственное транспортное предприятие, но и нашел цель в жизни – создал свою стратегию возрождения российской культуры путем объединения творческих сил общества и методично воплощает ее в жизнь с помощью Интернета. Двенадцать нот«Хроморяд Белецкого» – изобретение, подтвержденное не только патентом, но семью золотыми медалями, в том числе Брюссельского Всемирного салона изобретений, Московского Международного салона промышленной собственности, Новосибирской Международной выставки образовательных технологий. Еще в молодости Белецкого волновало, что большинство учеников, занимаясь музыкой, ее не любят! Он решил усовершенствовать методики преподавания сольфеджио и развития слуха. Пришел к выводу, что в мир музыкальных понятий надо погружаться в процессе игры. Теперь практических пособий, созданных Сергеем Владимировичем, уже больше десятка – от музыкальных прописей до аудиокомпьютера. Но настоящим музыкальным революционером Белецкий стал, изобретя свой «Хроморяд». Вторым после Гвидо д, Ареццо, жившего тысячелетие назад. Тот ввел слоговые обозначения для белых клавиш – до, ре, ми, фа, соль, ля, си. Но нот – семь, а звуков – двенадцать, и это несоответствие создает путаницу в сознании, превращая уроки сольфеджио в пытку. Белецкий дал имена черным клавишам: ту, мо, зу, ло, цу. Уже это резко увеличило восприятие учащимися положений и понятий. Учить мелодию теперь можно слогами, надо только запомнить расположение клавиш – как на компьютерной клавиатуре. Но Сергей Владимирович пошел дальше. Обучение музыке он перевернул с головы на ноги. – Как строится классическая система? Сначала надо выучить нотную грамоту. И сразу начинаются проблемы: прежде чем заниматься раскодированием звуковых рядов, то есть читать ноты, надо разобраться с высотой, с длительностью. Такой процесс не просто убивает желание заниматься музыкой, он мешает ее пониманию. Обучаясь музыке через ноты, человек теряет способность распознавать ее на слух. Это все равно что заучивать иностранный текст, не умея говорить на чужом языке. В школе фламенко нотная грамота вообще запрещена – зрение сковывает слух. А как достиг совершенства Вольфганг Моцарт? Гением-то в первую очередь был папа, он возил шестилетнего Вольфганга по Европе, демонстрируя фокус: мальчик играл пьесы с завязанными глазами, развивая таким образом слух. Ученики Белецкого начинают с конца – сначала учатся играть на инструменте, разучивая музыку с помощью слогов, как стихотворение. «Не слышны в саду даже шорохи» в переводе на музыкальный язык звучат так: «До-мо со-мо фа-мо-ре со-фа до…» И это логично, ведь ребенок не может научиться читать, пока не наберет достаточный словарный запас. Мелодии, которые подбирают взрослые и дети на уроках Сергея Владимировича, и есть тот самый словарный запас. Вхождение в мир нот, как считает Белецкий, должно быть постепенным. Споемте, друзьяСейчас Сергей Белецкий увлекся постановкой певческого голоса. Это тоже вхождение в мир музыки – играть на инструменте ученики начинают лучше, когда они поют. Ну а петь могут все, главное – научиться владеть голосом. Прежде пела вся Россия. Когда кучер в ответ на признание Федора Шаляпина про дело его жизни не поверил: «Поем-то все, а кем работаешь?», он был прав. В программе церковно-приходских школ стояло четыре хоровых занятия в неделю. Композитор Дмитрий Кабалевский, внедряя свою систему обучения, хотел, как лучше, – чтобы дети еще и основы музыки изучали. Получилось, как всегда, осталась сухая теория, хотя еще в советское время хоровые занятия были популярны. Музыковед и ученый Валентин Кузнецов, учитель Белецкого, работая до Шебалинки в районном поселке Исилькуле, руководил тысячеголосым хором! Отсутствие пения, по мнению Сергея Владимировича, привело к всеобщей потере здоровья. Ведь медики давно доказали, что, исполняя песни, можно привести в порядок легкие, улучшить кровообращение, исправить осанку, избавиться от стресса. Голос – любимый инструмент Белецкого. Он ему даже оду посвятил, в которой более двухсот эпитетов! Стихотворение служит тренингом для музыкантов, актеров и всех, кто себя ими чувствует. Ведь основа голоса, по Белецкому, слово. Через него же формируются состояние души и уверенность в своих способностях. Надо чаще повторять: «Голос мой, ты можешь все…» Новое в старом открывается, когда погружаешься в дело, как говорит Сергей Владимирович. В голосе он нашел нераскрытые до сих пор резервы! Помогла ему в этом… кошка. Дело в том, что большинство исполнителей издают звуки в основном с помощью связок. Это довольно слабенькие мышцы, похожие на струны, а силу арии придает резонатор – череп. А вот кошка мурлычет без напряжения – это потребность в самооздоровлении, как желание человека петь. Животному помогает мембрана, почти атрофированная у людей за ненадобностью. И совершенно напрасно – ее можно натренировать, и тогда голос обретет мощь, став инструментом не только струнным, но и духовым. Белецкий проверил на себе – мурлычет теперь лучше любого представителя кошачьих. Впрочем, этого, конечно, мало: чтобы разработать свою систему постановки голоса, новатор не только перелопатил гору литературы, но и внимательно изучил тувинское песнопение, исполнение монгольских шаманов, обряды тибетских монахов. В прошлом году на Международном конкурсе романса юрист Татьяна Гаврилюк и бизнесмен Сергей Какотин – единственные из всех участников – пели акапельно. Такое исполнение считается наивысшей степенью мастерства и достигается многолетним трудом, подопечным же Сергея Белецкого понадобилась пара месяцев. Разумеется, они оказались в числе победителей, но, наверное, не это главное. Важнее, что 32-летняя Татьяна Гаврилюк, преуспевающий юрист, после этого сменила профессию, став не менее преуспевающей певицей.Но изобретения Белецкого позволяют реализовать не только порывы души. С их помощью возможно ликвидировать повальную музыкальную неграмотность. Правда, хотя многолетняя апробация технологий Белецкого в ЭДМШ, музыкально-педагогическом колледже и училище имени В.Я.Шебалина доказала их эффективность при гениальной простоте, массово внедрять их никто не торопится. Для этого надо перестраивать образовательную систему – почти нереальное занятие. К тому же если обучение в классической музыкальной школе стоит более ста тысяч на одного ученика, то с методом Белецкого оно обходится всего в две с половиной. А чиновники сильно сомневаются, когда человек не только денег не просит, но еще и предлагает сократить расходы. Но Сергей Владимирович не отчаивается. В своей школе он научил петь и играть на пианино уже 200 любителей музыки. Так что, глядишь, и у Белецкого скоро будет свой собственный тысячеголосый хор! Омск, фото автора