Глобализация и Россия: угрозы и возможности

Современные информационные технологии и уплотнившаяся экономическая конкуренция породили невиданное доселе явление – глобализацию, объединение мировой экономики в единое целое. Если бы известного деда Щукаря в свое время спросили, что такое глобализация, мне кажется, он бы, не раздумывая, сказал, что это непременно «ладная, покладистая такая, с большим умом баба». Насчет ума, невероятной интеллектуальной силы этой новой хозяйки мира он был бы, безусловно, прав, а вот насчет остального – это большой-большой вопрос. За последние десять-двенадцать лет глобализация наделала за пределами нашей Родины столь много дел, что прямо дух захватывает. Судьба многих стран невероятно быстро изменилась, богатые страны стремительно богатеют, бедные страны впервые за последние сто лет стремительно беднеют. Главным в мире стал новый, четвертый сектор экономики – экономики знаний или инновационной экономики.

Новый поворот

Последние три века конец каждого столетия сопровождается радикальным поворотом в судьбах мира. Вначале была промышленная революция, затем научно-техническая. Интеллект, знания, менеджмент создали уникальное явление в истории человечества – инновацию, коммерциализованное знание, востребованное рынком. Именно коммерциализация превращает знания в экономический ресурс и в интеллектуальный капитал. Инновационная деятельность нескольких поколений инноваторов развитых стран принесла благополучие странам Запада, радикально повлияла на судьбу других стран мира. Процесс превращения знания в двигатель экономического развития проходил вначале в рамках индустриального, а затем, с середины 70-х годов XX века, постиндустриального общества.

Конец XX века принес еще более радикальные изменения. Коллективный разум, длительные усилия множества ученых Земли создали новое явление – глобализацию, первое «рукотворное» явление планетарного масштаба. Глобализация – это прежде всего формирование в мировом масштабе единого финансово-информационного пространства на основе новых, преимущественно компьютерных технологий. Информационная революция, базирующаяся на соединении компьютера с телекоммуникационными сетями, дающими человеку возможность выхода на невероятно большие объемы упорядоченной информации, коренным образом меняет, преобразовывает его сознание и бытие. Мир, по высказыванию Пьера Тейяра де Шардена, как бы «свертывается на себя», подрывается самоизоляция стран, психология «островного сознания», мир практически начинает превращаться в «мировую деревню».

Число пользователей компьютерной сети «Интернет» превышает миллиард человек, в их числе сотни миллионов бизнес-пользователей. Становится реальностью появление нового вида человека – «человека сетевого», погруженного повседневно в мировое информационное пространство. Все это произошло менее чем за десять последних лет.

Информационное общество – угроза XXI века?

Основные угрозы, основные проблемы глобализации заключены, как и во многих других случаях инноваций, угрожающих миру (парниковый эффект, озоновые дыры, «ядерная зима» и т.д.), в ней самой. Вопрос о моральной ответственности науки, передающей свои знания обществу, этически незрелому, стоял и будет, видимо, стоять всегда. От первых обоснованных предупреждений до реальных процессов запрета или ограничения использования того или иного инновационного продукта проходят многие годы, и человечество платит всегда большую цену за его поспешное, непродуманное использование. Самые яркие примеры – испытания ядерного оружия, массовое использование ДДТ, фреонов, нитратов, гормонов. Отличие продукта глобальной информационной революции – глобализации – от них состоит в том, что глобализацию нельзя ни отменить, ни ограничить. Она уже стала основой новой мировой экономики, основой новой политической власти. Все основные угрозы в ней заключены во включенном в ее сферу человеке, в его модифицирующемся сознании и никем, кроме самого человека, не могут быть преодолены.

Впервые в истории человечества становятся дешевыми и общедоступными технологии формирования сознания. Возникает своеобразный электронный супер-Карнеги, приспосабливающий не товар к человеку, а человека к уже имеющемуся товару, High-tech порождает High-hume (высокие технологии управления сознанием человека). Информация, воспринимаемая через монитор, воздействует непосредственно на подсознание, обходя блоки критического осмысления сознания. «Человек сетевой» превращается в одно из средств киберпространства и представляет широкие возможности целенаправленной манипуляции (в бизнесе, в политике и т.д.) им. Развитие человека переходит в сферу электронной несвободы, виртуального мира, сама сеть при этом может рассматриваться в качестве активного психоделика. Первые исследования «сетевиков» (фанатиков интернета) показывают, что психология, менталитет и даже внешние черты характера человека меняются очень быстро. Изменения прежде всего сводятся к отторжению реальной жизни, реальных человеческих ценностей, реальной истории. В экономике вместо идеологии честного труда возникает идеология финансового успеха, в политике вместо диалога – технологии «промывания мозгов».

Выделение из информационного сообщества особой элиты, особого слоя людей – PR-операторов с модифицированным сознанием, имеющих профессионально повышенную творческую эйфорию в сочетании с полной безответственностью усиливает эту угрозу, приводя к неадекватности управляющих систем. Возникает угроза дегуманизации многовековой культуры всего человечества и отдельных его частей, унификации цивилизаций не на основе торжества одной из них, что было бы также злом, а на основе неведомого пока во всех проявлениях отключенного от реальностей сознания. «Человек сетевой» становится потребителем новой культуры – аудиовизуального гипертекста. Новые открытия, новые знания и соответственно новые инновации (нейрокомпьютеры, симбиоз человека и компьютера и т.д.) реально угрожают введением частичного или полного контроля над поведением человека.

Преодоление этих угроз является новым вызовом человечеству и неизбежно будет происходить в процессе дальнейшего развития глобализации. Представляется, что судьба глобализации аналогична судьбе открытия атомной энергии: человечество обречено постоянно помнить об угрозе «ядерной зимы» и использовать «мирный атом» в мирных целях. Так и с живущей ныне своей жизнью вне границ и помимо воли своих создателей глобализацией. Постоянно придется устранять все новые угрозы «информационных зим», но нельзя отказаться от использования «мирной глобализации» в гуманных целях, прежде всего экономической глобализации ради развития и преодоления насущных проблем человечества: голода, истощения природных ресурсов, разрушения биоты и т.д., ради продолжения жизни человечества на Земле. Единым механизмом сдерживания угроз различных «зим» человечества становится глобальное гражданское общество, возникающее на основе социальных, экологических движений и антиглобализма.

Глобализация еще только начинается. Новый миропорядок будет складываться болезненно, противоречиво, длительно, возможно, с чередой потрясений. Глобализация как система новых экономических и человеческих отношений, будучи раз сотворенной, будет продолжать существовать далее по своей логике и необходимости. Кроме глобализации, нет иных инструментов управления обществом, получившим в свои руки невиданные до сих пор возможности жить своей жизнью вне традиционной власти. Глобализация и есть новая власть для них. Она существует в глобальных сетях, и все балансы и противовесы ей должны быть также преимущественно в сетях.

Россия в новом информационном обществе

Экономический отрыв развитых стран, активно участвующих в процессах глобализации, от других стран мира стремительно нарастает. К настоящему времени на долю ТНК приходится 70% мировой торговли, до 50% мирового промышленного производства и 80% иностранных инвестиций. На долю 20% наиболее богатой части населения приходится 83% мирового дохода. Воспользоваться новой возможностью ускоренного развития могут лишь страны, имеющие значительный научно-образовательный потенциал, в первую очередь Россия.

Россия вступает в новый мир предельно ослабленной. Ее доля в мировом ВВП составляет, по разным оценкам, от 0,6 до 1,5%, доля стран семерки – 75%. По душевому доходу и индексу человеческого развития она оказалась соответственно в седьмом и восьмом десятке стран. Участие в течение многих лет на одном из «ковров» мирового соперничества (гонке вооружений) позволило получить многое: развитый ВПК, членство в мировой восьмерке как ядерной державы, достойный уровень науки и образования. Даже сейчас, после десятилетия потрясений Россия превосходит США по числу научно-исследовательских работников. Холодная война была проиграна на других «коврах» соперничества: сельском хозяйстве, производстве товаров народного потребления, в которых практически 90 лет отсутствовал сектор инноваций. Отставание возникло не в последние десятилетия, оно накапливалось в течение всего последнего века.

Так, доля ВВП России (в границах 1992 г.) в мировом масштабе в 1913 г. составляла 5,03%, а в 1999 г. – 1,63%. ВВП на душу населения в 1913 г. составлял 96,7% от среднего мирового уровня, в 1999 г. – 66,1%. Рост ВВП в XX веке в России составлял 1,1% в год, в США – 1,9%, в Японии – 3,24% . В начале века ВВП на душу населения в России был больше, чем у Японии и Португалии (28%, 25% и 25,5% от уровня ВВП США соответственно), в конце века ситуация разительно иная: 14,4%, 76,2% и 50,1% [10], Отсюда понятна и смена лозунга развития России: вместо прежнего лозунга «Догоним и перегоним Америку!» в настоящее время действует более приземленный призыв «Догоним Португалию за десять лет!».

Объективно мы развивающаяся страна, ментально большая часть населения и элиты продолжает жить в великой державе. Глобализация бросает России новый вызов, и ответ может быть найден не только и не столько в поисках денег, инвестиций для развития, но и осознании целей развития. История XX века тому еще одно подтверждение. Решающую роль в нем сыграло главное целеполагание – инновации, смена технологий производства и управления. Смена координат целеполаганий в России неизбежна, цена ошибки предельно велика.

В общественном сознании направления этих изменений уже начинают определяться. Происходит:

1. Признание важности конкуренции для развития страны, значимости участия России в процессах глобализации. Политически смена ориентиров зафиксирована в «Основах политики РФ в области развития науки и технологий на период до 2010 года и дальнейшую перспективу». Переход к инновационному пути развития впервые становится целью государственной политики.

2. Осознание и принятие практически отсутствующих в историческом опыте российской науки и техники правил и методов процесса инноваций как коммерциализированного знания, необходимости создания нового взаимосогласованного образовательного пространства «информационное общество – инженерное сообщество – инновационные менеджеры – менеджеры-предприниматели». Стартовыми площадками развития могут стать «замыкающие» технологии, продукты глубоких переделов.

3. Понимание необходимости максимального выхода научно-образовательного сообщества в мировое информационное пространство для нахождения и занятия в нем ниш участия и лидерства, обеспечения высокого уровня фундаментальных наук (физики, математики и т.д.), повышения уровня гуманитарных исследований и наук об управлении. Естественным в этой логике является постепенное превращение университетских центров с их сетями в центры стратегического планирования развития регионов и страны в целом.

4. Понимание особой важности нового качества власти для дальнейшего развития России, необходимости демократических процедур и «единства во многообразии» (политоценоза) для постоянного увеличения этого качества и обновления элит.

Политически и экономически Россия уже в глобализации. Пришло время войти в нее уникальной культуре России, ее науке и образованию, войти всем, кто может соревноваться на новых «коврах» состязаний. Войти, чтобы устранить новые угрозы, чтобы сохранить и развить свои особенности, чтобы сделать Россию успешной и процветающей.

Российские регионы и глобализация

Слово «глобализация» для подавляющего большинства населения России пока ничего не значит. Ментально мы все еще живем в своем прошлом, реально заняты обустройством своей жизни «сейчас и здесь», и нас по сложившейся привычке мало интересует, что происходит за пределами «малой» и «большой» Родины.

В середине 90-х годов мне довелось беседовать в Японии с одним молодым политиком. У него еще свежи были впечатления о поездке в «новую Россию», и он с восторгом рассказывал о своих встречах с нашими школьниками и студентами. Однако мой вопрос: «Означает ли это, что Россия сможет в скором времени преодолеть отставание в технологиях от Японии?» – его озадачил. После недолгого молчания он вежливо ответил: «Нет. Вы, наверное, отстали от нас навсегда». Я также вежливо усомнился в этом.

Такая же позиция присутствует и в «Новой карте мира» известного либерального экономиста – Джеффри Сакса (2000 г.).

Практически вся территория России на ней окрашена в безысходный черный цвет полной «технологической бесперспективности», страны, не производящей новые технологии и не имеющей возможности использовать для своего развития технологии других стран.

С этим уже совсем соглашаться не хочется, потому что именно в 2000 г. начался процесс самоопределения регионов России, поиск ими своего нового будущего в изменившемся мире.

В тот момент Москве определяться уже было не нужно. Она свой выбор сделала раньше, не отступая от своей судьбы: торговать, торговать и еще раз торговать. Торговать финансами, товарами, влиянием и всем тем, чем она торговала более 800 лет со дня своего основания. Объявив себя в начале 90-х годов постиндустриальным городом, она с кипучей энергией занялась, как и прежде, экономикой услуг и на сегодня решила практически все свои проблемы.

Не надо было определяться Тюменской области с двумя округами и Кемеровской области. Пока в их недрах будет нефть и уголь – все с бюджетами будет в порядке. Не стал определяться по-новому и Красноярский край – этот великий труженик двух последних мировых войн: Великой Отечественной и «холодной». В дополнение к теплому, по выражению Президента РФ, российскому «нефтяному» одеялу он запасся на какое-то количество лет своим не менее теплым «никелевым» одеяльцем, и глобалистические страсти ему пока нипочем. Вот придет беда, тогда и отворим ворота – основной стратегический смысл этого выбора.

Выбирать прежде всего приходится тем регионам, у которых другого выбора-то и нет. Первым начал Санкт-Петербург, по-видимому, ошеломленный невероятным успехом своей соседки – Финляндии. Да и как не ошеломиться, когда Санкт-Петербург – это та же Финляндия, только у нас водка подешевле, а своей NOKIA нет. И приходится бывшей метрополии платить бывшей своей «землице» огромную дань, покупая у нее лучшие в мире мобильные телефоны. Лозунг будущего родился быстро: «Москве торговать, Санкт-Петербургу – думать!». Цель поставлена крайне амбициозная – создать несколько закрывающих технологий (в мире их всего около 50) и превратить Санкт-Петербург в Евроград, один из столпов «экономики знаний».

Более года назад родился не менее амбициозный план будущего Екатеринбурга. Предложено за 6-8 лет с нуля построить самый большой (на 250 тыс.) университет в Евразии и обучать там десятки тысяч иностранных студентов из Европы и Азии по новым современным программам. На мой вопрос: «Неужели вы в самом деле думаете, что это возможно?» – один из участников этого проекта, проректор ЕГУ, сказал: «А почему бы и нет? 160 га земли город нам уже выделил, осталось получить одобрение свыше, и многие люди тогда будут готовы вкладывать сюда большие деньги. Известно же, что образование очень выгодное дело. Достаточно посмотреть на опыт томских университетов, бюджет которых в этом году почти сравнялся с бюджетом города Томска». Я проверил. И в самом деле оказалось, что в 2004 г. бюджет Томска – около 2 млрд. рублей, а у Томского политехнического университета – 1,5 млрд. руб.

Закончу разговор рассказом о еще более амбициозном проекте. В июне прошлого года Госдума рассматривала проект закона «О столице РФ», в котором предлагалось рассредоточить столичные функции по основным городам России: Санкт-Петербургу, Омску, Иркутску, Екатеринбургу. Самым неожиданным оказалось появление в этом списке города Петропавловск-Камчатский. Авторы этого предложения весьма и весьма логичны. Петр I «прорубал» 300 лет назад окно в самую развитую часть мира: в Голландию и Англию. Сейчас основные центры новой экономики, центры глобализации находятся в другой стороне света: в США, Японии, Южной Корее и т. д. Петр I тогда включил Россию в основные торговые, финансовые и экономические потоки и обеспечил России статус развитой великой державы на 300 лет. Почему бы это не сделать и сейчас, прорубив новое окно на Восток – в новый успешный мир, где сейчас находятся все основные технологии и финансы мира? Так думают авторы этой идеи. Добавлю от себя, что, бесспорно: два окна в доме лучше одного.

Юрий МОСКВИЧ, профессор КГПУ, президент Сибирского центра исследований глобализации