Георгий МАРТЫНЮК: Для всех я – Пал Палыч

Было время, когда улицы становились пустыми: по телевизору вели свое следствие “Знатоки”. Неразлучная троица – Знаменский, Томин и Кибрит были на слуху у каждого. Популярность артистов, исполнявших эти роли, не знала границ. Особой зрительской любовью пользовался следователь Пал Палыч Знаменский – артист Московского театра на Малой Бронной Георгий Мартынюк. Это был настоящий советский положительный герой. Недавно начались съемки продолжения этого популярного сериала. Уже готовы первые четыре серии. Главных героев по-прежнему играют Георгий Мартынюк и Леонид Каневский. Вместо ушедшей из жизни Эльзы Леждей, исполнительницы роли Зиночки Кибрит, третьим в команде стала молодая актриса Лидия Вележева, которая исполняет роль капитана милиции. Она известна по фильмам “Воровка” и “Классик”.
Я много раз видел Мартынюка в фильмах, театральных постановках в самых разных ролях, но он всегда ассоциировался именно с героем незабываемого сериала “Следствие ведут Знатоки”. Так что совсем не случайно большая часть нашей беседы с артистом была посвящена его участию в этом фильме. А встретились мы у него дома – в его небольшой уютной двухкомнатной квартире в центре Москвы. Беседа началась за чашкой ароматного кофе.

– Георгий Яковлевич, на ваш взгляд, в реальности мог бы быть подобный человек – ваш Знаменский?
– Не знаю, это трудно представить… Видите ли, задачей этого сериала было создание положительного образа советской милиции: недаром все съемки проходили под наблюдением высоких чинов МВД. Мне нужно было сыграть сверхположительного следователя, гуманного, внимательного, чуткого, непьющего и некурящего, который в конце каждой серии обязательно изрекал какую-нибудь мораль. Для того чтобы вжиться в образ, мы приезжали в МУР, присутствовали на допросах, ездили на происшествия, бывали на обысках. Обычно на допросах меня представляли следователем. И вот однажды произошел такой случай. Несколько серий “Знатоков” уже прошли по телевидению. Фильм сразу стал популярным, зрители нас уже узнавали в лицо. Как-то мы, артисты, присутствовали на очередном допросе в МУРе. Как всегда, заключенному, молодому парню, нас представили сотрудниками милиции. В какой-то момент следователь не выдержал и накричал на парня, несколько раз даже стукнул кулаком по столу. Заключенный неожиданно повернулся в мою сторону и сказал: “А вот следователь Знаменский с подследственными всегда разговаривает только вежливо”. Оказывается, в тюрьме уже посмотрели первые серии “Знатоков”.
– Ваш герой как-то повлиял на ваш характер, на вашу дальнейшую жизнь?
– Вы, может быть, удивитесь, но эта роль у меня, как бы это помягче выразиться, не самая любимая, хотя и сделала меня очень известным. Играя Знаменского, я чувствовал себя очень скованно, какой-то куклой. Каждый раз, когда выходила новая серия, переживал и надеялся, что в следующей обязательно буду играть по-другому. Но начинались съемки, раздавалась команда “Мотор!”, и я опять надевал ставшую уже привычной маску. То, что миллионы людей полюбили моего героя, – это подарок судьбы. Но, с другой стороны, нас перестали приглашать сниматься в кино! Был случай, когда Каневскому предложили на телевидении роль отрицательного героя, так руководство сказало свое веское “нет”. Поэтому мы отыгрывались на сцене.
Много лет в Театре на Малой Бронной, в котором, кстати, я служу уже сорок лет, шла пьеса Думбадзе “Обвинительное заключение”. Ее поставил Лев Дуров. Мы с Леней Каневским играли заключенных. Мне досталась роль вора-рецидивиста по кличке Лимон. Можете представить, открывается занавес, и на сцене зритель видит сидящих на нарах Знаменского и Томина. Каждый раз минут пятнадцать мы не могли начать спектакль: в зале стоял сплошной хохот. Но зато потом зрители уже напрочь забывали о “Знатоках” и сопереживали героям пьесы.
– В “Знатоках” ваша троица была неразлучна. А в жизни вы дружили с Леонидом Каневским и Эльзой Леждей?
– “Знатоки” снимались в течение двадцати лет – это огромный кусок жизни. Между нами сложились близкие, теплые отношения. Благодаря этому сериалу мы объездили всю страну, давая по пять-шесть концертов в день при полных аншлагах. К сожалению, с нами не всегда могла ездить Зиночка Кибрит, и тогда третьим членом концертной бригады становился замечательный актер нашего театра, к сожалению, рано ушедший из жизни, Григорий Лямпе. Ну а сейчас… Леонид Каневский уже давно живет в другой стране. Недавно мы потеряли Эльзу Леждей: она умерла. Очень светлый, хороший был человек и замечательная актриса, сыгравшая немало ролей в театре и кино.
– У вас были какие-нибудь забавные случаи, связанные со Знаменским?
– Видите ли, у меня такое впечатление, что многие зрители до сих пор не знают моей настоящей фамилии. Для них я Пал Палыч Знаменский. Вот был случай, ездил в Оренбург в отпуск к родителям. Неожиданно меня срочно вызвали в Москву на съемки. Билетов на самолет не было. Пришлось пойти к руководству. Меня узнали, замечательно приняли, угостили кофе. Потом вызвали кассира и сказали ей, чтобы выписала мне билет. Я отдал ей паспорт, а сам остался ждать. Через некоторое время мне вручили билет на имя… Пал Палыча Знаменского с номером моего паспорта. Так и улетел с этим билетом. Много лет на Петровку, 38, приходили письма следователю Знаменскому. Писали и в театр – тоже на имя моего телегероя.
А вот другой случай. Позвонил как-то жене после спектакля, сказал, что еду домой. Она попросила купить у метро какой-нибудь зелени. Вышел из метро, стоят бабушки. Только они меня увидели, как с криком “Знаменский идет!” побежали в подворотню. Смешно и грустно.
– Кого из артистов, с кем приходилось работать, вы вспоминаете чаще всего?
– Мне очень повезло. В кино я снимался у Григория Чухрая, в театре работал с Андреем Гончаровым. В свое время на Малой Бронной был “звездный” состав: Валентин Гафт, Николай Волков, Олег Даль, Алексей Петренко, Станислав Любшин и многие другие.
– На ваш взгляд, театральная публика изменилась?
– Безусловно. Когда-то на Малой Бронной был свой зритель. К нам на премьерные спектакли приезжали даже из других городов. Теперь в зале много случайных людей. Правда, собирается полный зал, люди ходят в театр. У нас сейчас новый главный режиссер Андрей Житинкин, с которым мы связываем большие надежды. Я, кстати, занят в одной из его недавних премьер, спектакле “Лулу”, поставленном по пьесе Ф.Ведекинда. Это удивительная история о знаменитой куртизанке, которая ведет опасную и жестокую игру с влюбленными в нее мужчинами.
– Георгий Яковлевич, можете назвать свои недостатки?
– У меня их сколько угодно. Основным своим недостатком считаю неуверенность в себе, я имею в виду в творческом плане. Постоянно какие-то колебания, сомнения. Мне кажется, что я делаю что-то не так. Это во многом мешает работе. Другой мой недостаток – то, что я уже больше сорока лет курю. Не хватает силы воли бросить. Так что, как говорится, основной мой враг – это я сам.
– Вы участвуете в телевизионных программах?
– Во многих. Тут произошел один интересный случай. Ко мне домой приехали снимать передачу “Пока все дома”. Тимур Кизяков решил обязательно снять и нашего кота Иннокентия. Но наш Иннокентий особенный: если человек ему чем-то не понравится, общаться с ним ни за что не будет. На этот раз спрятался под диваном. С огромным трудом удалось “поймать” кота в кадр. Кстати, обратите внимание, он сейчас зашел в комнату и сел в кресло. Вы ему понравились, наверное, вы добрый и хороший человек.
– Жена смотрит спектакли с вашим участием?
– Конечно. К моей игре относится чаще всего критически, но критикует мягко, чтобы не обидеть.
– Дома ей помогаете?
– На мне вся уборка. Я люблю убирать квартиру, особенно пылесосить. Когда плохое настроение, приведешь все в порядок, и настроение поднимается.

Леонид ГУРЕВИЧ