На чтение: ≈ 15 мин.Учитель не только преподает, не только воспитывает, у него есть третье дело – поддерживать учеников. Это научное открытие принадлежит известному ученому, члену-корреспонденту РАО Олегу Семеновичу Газману (1936 – 1996). Искусством поддерживать детей согласно этой теории должен владеть прежде всего классный воспитатель. Но возникает вопрос, целый каскад недоумений: для чего поддерживать, в каких границах, по каким канонам? И чем все это отличается от общепринятых традиций воспитания?.. Ответы содержит брошюра, написанная О.С. Газманом вместе с его единомышленником и учеником Александром Владимировичем Ивановым, ныне профессором МГПИ. Изданная в ротапринте еще на заре рыночной эры, но не потерявшая доселе своей злободневности, эта работа подводит итоги трехлетнего эксперимента «Освобожденный классный воспитатель» в десяти регионах.
К слову, недавно в России официально узаконена должность «тьютор». Новое совершенно дело. Между тем, по данным Министерства образования и науки РФ, должность ОКР, освобожденного классного руководителя, прописалась уже в 20 субъектах Федерации. Противоречит ли одно другому? Нет, нисколько. И об этом тоже пишут авторы предлагаемых рекомендаций, всячески подчеркивая принцип вариативности в организации работы с личностью, группой, классом. Так, субъектами Службы педагогической поддержки в школе могут быть согласно
О.С. Газману детский психолог, валеолог, тьютор, куратор проблемной группы (параллели), воспитатель ГПД, профориентолог, социальный педагог и, разумеется, классный руководитель.
Не скроем: эти методические материалы, изрядно испещренные пометками и восклицательными знаками, нам предоставили учителя одной из экспериментальных школ Липецкой области. «Новые классные» настойчиво подчеркивали, что считают их весьма полезными для ищущего педагога, будь то куратор, тьютор, традиционный КР или советник директора по воспитанию. И мы, как видите, с ними согласны.
Антон ЗВЕРЕВ
Новые подходы к воспитанию в условиях демократической перестройки школы
1. Современная ситуация общественной и школьной жизни
В настоящее время школа и общество переживают трудный период. Открывшиеся перед Россией перспективы, связанные с демократической перестройкой всего общественного уклада, вызвали к жизни серьезное переосмысление отношения к человеку как к цели всей социальной политики.
Новое политическое мышление вызвало к жизни и переоценку сущности процесса воспитания подрастающего поколения, что было зафиксировано в Концепции общего среднего образования, принятой съездом народного образования в 1989 году. Кратко обрисуем тот идеальный облик школы, который возникал при чтении концепции.
Авторы концепции представляли себе новую школу без бюрократического формализма, без единообразия в преподавании и формах организации обучения, без административно-командных способов управления, без приказного единомыслия учителей и учащихся.
Заказчиками на образование (на программы, методику, выбор предметов и др.) выступают не только ведомства, но и окружающая школу общественная среда, родители и даже сами учителя. В центр всей работы школы поставлен ребенок-подросток-юноша с его возрастными потребностями, познавательными интересами, способностями.
Новая демократическая школа, уходя от единообразия, предлагает учителю и ученику вариативность в выборе направлений и способов учебной работы, разноуровневые программы, дифференцированное образование. Она создает условия для перехода от отношений субординации (один подчиняется другому) к отношениям сотрудничества детей и взрослых, одних воспитательных систем с другими, заявляет принцип открытости школы для влияния на ее развитие всех позитивных внешкольных общественных сил.
Гуманистическая школа решительно поворачивается к личности школьника. Он становится действительно субъектом своего развития, а не средством, с помощью которого педагоги реализуют отчужденные от данного индивида абстрактные планы и программы. Такая школа уважает личное достоинство каждого ученика, его индивидуальные жизненные цели, запросы и интересы, создает благоприятные условия для его самоопределения, самореализации и самодвижения в развитии. Педагоги в такой школе ориентируются не только на подготовку воспитанника к будущей жизни, но и на обеспечение полноценного проживания каждого возрастного этапа: детства, отрочества и юности – в соответствии с психофизиологическими особенностями развивающейся личности. А это возможно, если школа видит в ученике не просто функцию (он должен выполнять правила для учащихся), но и человека самобытного, имеющего свой сложный мир отношений, интересов, стремящегося к полноценному досугу, к яркой игровой детской жизни.
Предполагалось, что в сфере внеучебной воспитательной работы будет принят принцип добровольности: на все мероприятия школьники идут только по желанию, лучшей формой организации воспитательной работы заявлялась клубная.
Новая школа не проводит мероприятия «для галочки», для начальства, из конъюнктурных соображений; ей претит показуха, потому что школа заботится о том, чтобы в любом деле проявлялись и развивались ее воспитанники; эти дела возникают по их запросам и в связи с потребностью жизни.
Этот заманчивый образ школы действительно отвечает потребностям нашего общественного развития и остается как перспектива, к которой наша образовательная система должна идти, несмотря на все трудности и перипетии.
Однако ситуация в стране складывается таким образом, что надежды на быстрое продвижение страны в экономической и социальной сферах, прямо скажем, не оправдались.
Еще два года назад у большинства из нас была иллюзия: быстрая демократизация страны (в то время как демократизация в экономике и политике топталась на месте) так же быстро приведет нас к высокому экономическому и культурному уровню, который достигнут в большинстве цивилизованных стран и в образовании, воспитании в том числе.
Культура и богатство страны могут быть измерены простым критерием: в какой мере семья занимается воспитанием своих детей. Так, в Америке, Франции, ФРГ, в других развитых странах функции воспитания берет на себя семья, она отвечает за ребенка перед законом и перед требованиями общественной морали, а школа решает те же проблемы лишь в учебном процессе и не несет ответственности за поведение школьников на улице: в школу не звонят из полицейских участков и из муниципалитета, чтобы наказали учителя или директора за проступок ученика на танцплощадке.
Мы полагали, что очень быстро достигнем такого же положения. Между тем жизнь показывает: пройдет немало времени, пока ситуация в семье и в школе изменится кардинально.
Реализм в подходе к определению целей, содержания, организационных форм работы школы требует учета тех реалий, в которых мы живем сегодня. И прежде всего мы должны учитывать состояние дел в семье. Готова ли она взять на себя всю нагрузку по воспитанию детей школьного возраста?
Для классного руководителя не будут неожиданными статистические данные о занятости матерей на производстве. Достаточно посмотреть на родителей своего класса. Вряд ли наберется даже 10% семей, в которых мамы не работают и полностью отдают себя воспитанию.
Беда еще и в том, что государство исходя из модели социализма как общественного устройства, в котором заботу и о детях, и о семье, и о счастье отдельного человека оно берет на себя, в течение десятилетий разрушало семью, отлучало детей от родителей. Казалось естественным, что если все взрослое население работает не покладая рук, не считаясь со временем, то воспитанием должно заниматься государство через свои учреждения – детские сады, школы, училища. Так воспитание детей в семье – самая естественная и благородная для человека работа (которая, кстати, выполняет функцию воспроизводства поколений и трудовых ресурсов, без чего невозможно представить себе нормальное развитие любого общества) – было низведено до примитивного уровня питания, одевания и наказания. Всерьез вопрос о культуре общения между поколениями, о престиже народных традиций в воспитании в повестке дня не значился.
Нам предстоит еще осознать те глубинные деформации в психологии людей, которые стали следствием отсутствия достаточного материнского тепла, атмосферы семейного счастья на протяжении многих десятилетий.
К сожалению, мы и сегодня являемся свидетелями подобного положения семьи в обществе и состояния семейного воспитания.
Так можем ли мы в таких условиях отказаться от школьного работника, который взял бы на себя духовную заботу о растущем человеке?
Представим себе, что мы вдруг убрали институт классных руководителей, дети в течение дня остались без родительской опеки и без опеки педагогической…
Конечно, на уроке каждый учитель может сделать много для пробуждения высоких духовных стремлений ребенка, дать примеры нравственного служения людям, доброты и милосердия, вызвать патриотические, гражданские чувства. И если бы семья, окружающая социальная действительность подтверждали переживаемое на уроках, а опыт общения с миром взрослых закреплял лучшие человеческие качества, то, пожалуй, этого было бы вполне достаточно для школьного воспитания. И тогда классный руководитель, по сути дела, был бы нужен только для одного – организации нормальной учебной деятельности класса.
Однако нравственное состояние внешкольной работы, размывание моральных принципов в обществе, возникшее на зыбком фундаменте экономической разрухи, не могут дать необходимого питания для духовного здоровья человека. Свободный рынок приходит к нам с такими нравственными рецидивами, как стяжательство, воровство, взяточничество, организованная преступность. Под прикрытием деловитости, предпринимательства, накопления первичного капитала для коммерческой деятельности зачастую поднимается престиж крайнего эгоизма, оправдывается законность достижения цели любым путем, возникает опасность уважения не честности, справедливости, а преклонения перед богатством, властью денег, «красивой жизнью» независимо от того, какой ценой все это достигнуто. Так называемый переходный период уже дал нашим детям возможность познакомиться с полупорнографическим «искусством», нацелил на выбор сексуальной распущенности вместо целомудрия и чистой юношеской любви. Под видом пропаганды общечеловеческих ценностей в нашу мораль входят нечеловеческие нормы. В то время, когда стираются границы между добром и злом, между нравственным и безнравственным, взрослое общество, сознающее свою ответственность перед подрастающим поколением, не может оставить его без поддержки и помощи в трудный период самоопределения.
И учителя, и родители, и любой зрелый человек должны брать на себя задачу духовного наставничества. Тем более эту задачу должен решать профессионал-учитель, воспитатель, классный руководитель.
Мы начали наш разговор с характеристики той идеальной школы, которая нужна новому гуманному демократическому обществу. Без представления об идеале невозможно строить воспитательную работу даже в условиях, далеких от идеальных. Иначе можно потерять ориентиры. Имея в виду нашу повседневную реальность, мы должны ясно сознавать, к чему ведет воспитатель воспитанников, какие цели и задачи он реализует.
Олег ГАЗМАН, Александр ИВАНОВ
Продолжение следует
Выбор читателей
Комментарии