Если бы я была министром…

Более 1400 предложений родителей и педагогов по улучшению качества образования получили в Минпросвещения России в рамках работы горячей линии для открытого диалога с учителями, родителями и всеми, кто заинтересован в улучшении качества образования. В тройку тем, наиболее волнующих педагогическое и родительское сообщества, отмечает пресс-служба ведомства, вошли вопросы совершенствования механизмов проведения ЕГЭ и ОГЭ, проблемы безопасности образовательного пространства, а также предложения по корректировке внедрения цифровой образовательной среды. На тему качества образования размышляет автор «Учительской газеты» Надежда Абелевна Казакевич, учитель физики и химии, эксперт ЕГЭ по физике, в прошлом научный сотрудник Государственного института прикладной химии из Санкт-Петербурга.

У каждого учителя после обнародования очередных идей по улучшению качества образования возникает вопрос: не лучше ли эти учреждения с целью повышения качества образования упразднить, а многие принятые ими решения отменить? Каким должен быть орган управления образованием?

Если представить на минуту, что я, учитель физики с 30‑летним стажем, могу принимать решения на федеральном уровне, то первое, что бы я сделала, – принимала на работу в органы управления образованием людей, путь которых начинался на должности школьного учителя (не меньше 10 лет стажа в обычной школе) и которые поработали потом в администрации школы еще лет 5 (но не больше – нужно, чтобы не забыли, как были учителями). Нельзя допускать к руководству школами и органами управления образованием «менеджеров», знающих о школе только по своему школьному детству. Разрушительна ситуация, когда некомпетентные люди получают полномочия принимать решения, как работать профессионалам в какой бы то ни было области, в образовании в частности.

Второе решение касалось бы упразднения Всероссийских проверочных работ (ВПР) и тому подобных проверок, которые отнимают время и тормозят учебный процесс. Об этом накануне ВПР говорили и писали многие учителя. Считаю такой способ мониторинга знаний школьников неэффективным и даже вредным.

Третье мое решение касалось бы написания рабочих программ. Ранее об этом писала в «Учительской газете», №32 от 11 августа 2020 года. Госдума на пленарном заседании 15 июня этого года приняла во втором и третьем чтениях законопроект, направленный в том числе на возможность школ не разрабатывать отдельную учебно-методическую документацию, а применять примерные программы образовательной и воспитательной работы. Речь идет о применении примерного учебного плана или календарного учебного графика, а также о применении примерных рабочих программ учебных предметов, курсов, дисциплин. В таком случае школам не нужно будет разрабатывать учебно-методическую документацию. Нововведение коснется в том числе программ воспитания и календарного плана воспитательной работы.

Мне же кажется целесообразным вернуть программы, рекомендованные академией образования или министерством, а конкретный учитель при необходимости внесения небольших изменений должен писать коротенькую служебную записку, информирующую об изменениях и обосновывающую их. Например: «Я изменяю последовательность изучения двух тем в курсе физики 7‑го класса, с 7‑го по 11‑й класс – больше ничего», обоснование – три фразы.

И еще один момент. Нынче требуют, чтобы в тематическом планировании были прописаны на каждый урок планируемые результаты – предметные, метапредметные и личностные. Но метапредметные и личностные результаты достигаются при изучении любых предметов – это интегральная характеристика работы школы в целом (и не только школы – например, ученик читает научно-популярную литературу, посещает музеи с родителями). Как может учитель определить, какой вклад вносит именно его предмет, да еще точно указать вклад каждого конкретного урока?

К этому примыкает также составление технологических карт. Википедия дает им определение: «Технологическая карта – это стандартизированный документ, содержащий необходимые сведения, инструкции для персонала, выполняющего некий технологический процесс или техническое обслуживание объекта». Технологической картой урока называют «инновационную форму методической продукции, которая позволяет с помощью графического проектирования структурировать урок по заданным параметрам» (формулировка взята на сайте www.pedsovet.org). Требование составить технологические карты уроков – очередное проявление технократического подхода к образованию.

Обязательность проектной деятельности – одна из сомнительных по полезности инициатив в современной школе. Для меня лично это пустая трата и ученического, и учительского времени. Проектную деятельность, если есть ее энтузиасты, перевела бы в область факультативов.

Реализацию идеи о разных должностях внутри должности «учитель» я бы тоже отменила. Тот, кто работает с детьми в школе, либо учитель (человек с адекватной самооценкой, который знает свой предмет, умеет учить, добр, справедлив и порядочен), либо не учитель (такого в шею гнать). Все остальное от лукавого, это просто даст администрации рычаги для манипулирования учителями и создаст лишнее напряжение в отношениях внутри учительских коллективов.

Одним из самых серьезных моих шагов в качестве управленца стала бы отмена федеральных государственных образовательных стандартов. Пользы от ФГОС ноль, а уж от тех, кто интерпретирует ФГОС и контролирует соответствие деятельности учителя этим стандартам, вообще один вред. В прошедшем году дети, учившиеся по ФГОС с первого класса, были десятиклассниками. Более слабых десятых классов мне учить не доводилось!

Закономерный вопрос: а что же я готова предложить? Считаю, что необходимо вернуться к прежней ситуации, когда были установлены минимум содержания образования и примерная программа, должны быть требования к материальному оснащению кабинетов.

От редакции

«Учительская газета» также приглашает вас к диалогу. Нас интересует, что бы вы сделали, если бы вдруг стали сотрудниками Минпросвещения России. Предложения ждут в редакции по e-mail: ug@ug.ru. Самые интересные материалы и идеи мы готовы опубликовать и обсудить с экспертами.