Эпицентр

то людям честным надо сделать

между собой и составляют силу,

только то же самое. Ведь как просто.

Лев Толстой

С начала сентября терроризм в российских городах Буйнакске, Москве и Волгодонске унес 289 жизней. Столица понесла самые многочисленные потери. Московская милиция переведена на усиленный режим несения службы. Проводится операция “Вихрь-Антитеррор”. Что это значит? Тотальная проверка всего – от паспортов до чердаков и подвалов, охрана заводов и наших домов, школ. Уже второй месяц

милиционеры от рядовых до полковников работают по двенадцать часов в сутки без выходных. Впрочем, двенадцать часов – это минимум. Если во время дежурства на участке совершено преступление, рабочий день затягивается на неопределенное время. “Спать сейчас некогда”, – считают служивые. Однако даже в таком режиме безопасность огромной Москвы обеспечить непросто.

Терроризм. Нам страшно. Период затишья,

если можно так назвать теперешнее время,

может взорваться вместе с новым зарядом тротила

Люди не верят затишью, считают, что террористы на этом не остановятся, а просто ждут удобного случая, чтобы вновь продемонстрировать свою безнаказанность. Звонки в дежурную часть ОВД самые разные: остановился у подъезда фургон, забыл кто-то пакет на лавочке, сорван замок с подвальной двери…

Приказ председателя Московского комитета образования от 23 сентября 1999 года ? 569 о предоставлении информации в аварийных и чрезвычайных ситуациях обязывает руководителей окружных управлений и образовательных учреждений городского подчинения незамедлительно сообщать обо всех аварийных и чрезвычайных ситуациях в органы внутренних дел и Московский комитет образования.

На основании постановления правительства Москвы МКО разработал и разослал во все образовательные учреждения города памятки по мерам антитеррористической безопасности.

Я внимательно прочитал сей документ. Смысл прочитанного в следующем: докладывать дежурному ОВД, организовывать эвакуацию и принимать меры директор школы должен только в том случае, если обнаружит взрывчатое вещество, радиоактивные или химические предметы. Он поистине должен обладать сверхъестественной проницательностью или иметь в кармане счетчик Гейгера, чтобы при обнаружении подозрительного свертка безошибочно определить его содержимое. Не прикасаясь к нему! Разве что “заботливый” террорист оставит на пакете со взрывчаткой бирку с надписью: “взрывчатое вещество (устройство)” или нарисует знак радиоактивного заражения…

Любой оперативник подтвердит, что, заметив подозрительный предмет – сумку или целлофановый пакет, первое, что вы должны сделать – это вызвать по “02” группу немедленного реагирования и эвакуировать школу. С помощью специально обученных собак или путем просвечивания милиционеры определят содержимое сумки, а если опасения подтвердятся… – тут уж работа саперов.

Когда речь идет о безопасности детей, лучше перестраховаться. Именно таким принципом руководствовалась директор средней школы Южного округа Москвы, заметив, что в двери подвального помещения школьной столовой выломана доска и отогнут лист железа. Вызвав опергруппу, она эвакуировала школу и вывела детей за пределы 300-метровой опасной зоны вокруг здания. Приехавшие оперативники взрывчатки в подвале не обнаружили. К счастью. Но ведь могло быть иначе. И в этом случае каждая потерянная секунда может обернуться трагедией, если учесть, что некоторые взрыватели снабжены часовым механизмом.

Реагирование на случившееся или, как сейчас модно говорить, на постфактум отнимает гораздо больше сил, средств и нервов, чем профилактика. С этим трудно не согласиться. И если бы охранник вышеупомянутой школы перед тем, как открыть ее и впустить первого ученика, хорошенько осмотрел все помещения, проверил подвалы и подсобки, может быть, не пришлось бы эвакуировать школу и беспокоить дежурную часть ОВД…

Юго-Восточный округ Москвы. Марьино. Средняя школа. Предъявляю удостоверение и вежливо прошу пропустить меня к директору. У дверей двое охранников. Один из них внимательно изучает мою красную книжицу с надписью “Пресса”, предлагает следовать за ним.

– Спасибо, я знаю, куда идти.

– Со мной надежнее.

По пути расспрашиваю своего провожатого. Он из охранного агентства “Берегиня”. Демобилизовался из внутренних войск, имеет право на ношение огнестрельного оружия. Кстати, оружие при нем.

В обязанности охранника входит круглосуточное дежурство, дежурят по двое. Один находится в вестибюле, имея под рукой телефон, другой регулярно осматривает территорию школы, замки на въездных воротах, черном входе и подвальных дверях. Вечером и утром перед открытием школы в обязательном порядке производится осмотр подвальных помещений, о чем делается запись в специальном журнале. О состоянии дел регулярно докладывается по горячей линии в районную управу Марьино.

Родителей в школу не пускают. В экстренных случаях, когда ребенка нужно вызвать с урока, охранник поднимается за ним в класс.

– Получают они, конечно, не двести рублей, как техничка, а гораздо больше, – говорит директор школы Светлана Николаевна, – но если раньше родители со скрипом раскошеливались на охрану, то теперь сдают деньги в срок безо всяких претензий. Они понимают, что от этого во многом зависит безопасность их собственных детей.

С родителей мы собираем по 15 рублей в месяц. Сумма небольшая, но, если учесть, что в школе 500 учащихся, фирма получает от нас приличные деньги – семь с половиной тысяч.

– Как быстро отреагировали районные власти на первый взрыв, прозвучавший в Москве, в вашем округе?

– В тот же день глава управы собрал директоров всех образовательных учреждений, объяснил ситуацию, призвал быть бдительными и произвести тщательный осмотр школьных помещений, в особенности подвалов. В тот день я вернулась домой из школы в двенадцатом часу ночи.

Московский комитет образования немедленно отреагировал на взрыв в Печатниках. Председатель МКО обязал окружные управления создать комиссии по проверке подвальных, чердачных и подсобных помещений во всех образовательных учреждениях городского подчинения. В состав комиссий вошли сотрудники аппарата управления и окружных методических служб. Действовали группами, по трое – главный и два помощника.

Приведу рассказ очевидца, доказывающий, что не только охранники, но и чиновники не спят ночами в теперешней ситуации. И, кстати, ничего, кроме отгулов, за это не получают.

“Мы работали с трех дня до половины одиннадцатого ночи. Требовалось проверить чердаки и подвалы в школах и детских садах Капотни. Нефтеперерабатывающий завод с прилегающей к нему “полосой отчуждения” – безлюдными пустырями, свалками и гаражами – занимает огромные площади; жилой массив сравнительно невелик. В нем всего одна школа, два учебно-воспитательных комплекса и один детский садик, подвал которого периодически затопляется грунтовыми водами. Школа старая, в прошлом году отмечали 45-летие. В ней единственной есть чердак. Классический, надо сказать, чердак – с деревянными стропилами, маленькими окошечками, выходящими на железную крышу. Кстати, содержится он в идеальном порядке.

По окончании проверки каждого здания от нас требовалось составить соответствующие акты, которые в тот же день надо было представить в окружное управление образования.

Домой я вернулся в первом часу ночи, еще не зная о том, что предстоит новое испытание – ночное дежурство в приемной окружного управления… Всю ночь принимал звонки от ответственных дежурных в школах и каждые четыре часа сам докладывал о состоянии дел в Московский комитет образования. Ничего другого, кроме “В Юго-Восточном округе происшествий не случилось”, к счастью, докладывать не пришлось”.

Факт

Она наступит не скоро

Парадный подъезд здания обнесен решеткой. Крашенные в розовый цвет толстые металлические прутья тянутся от земли до самого козырька подъезда, оставляя лишь узенькую калитку для прохода. Ее заслоняет камуфлированная фигура охранника. На окнах первого этажа – мощные решетки… Это московская школа. Самая обычная, с четырехзначным номером в районе новостроек. Блуждая по засыпанным свежей цементной пылью дворам, я долго не мог ее найти. Спрашивал у местных жителей, они пожимали плечами.

Но стоило спросить, где находится школа, которая недавно горела, я тут же получил необходимые координаты.

Народ напуган. Он с каким-то подсознательным азартом впитывает новости об убийствах, пожарах, терактах… Взрыв на улице Гурьянова отсюда не был слышен. Это в двенадцати километрах к северу…

Вернемся к школе. К счастью, в результате пожара никто не пострадал и никакого отношения к терроризму он не имеет. Разве что к внутришкольному. Кто-то из детишек решил поджечь занавеску и оставить директора без кабинета, добавив тем самым к его заботам еще одну – объясняться с пожарной охраной, составлять акты, протоколы, проводить родительское собрание…

Сказать, что у директора и без того сейчас забот хватает, – это не сказать ничего. Ответственность за жизнь детей сейчас, как и во времена благополучного застоя, целиком и полностью несет директор. Делить с ним эту ответственность никто не намерен. Памятка по мерам антитеррористической безопасности обязывает усиливать, проверять, ежедневно проводить, контролировать, не допускать… Никто также не отменял обязанности учить, кормить и воспитывать. Директор приходит из школы домой в двенадцать ночи, и при этом у кого-то из детишек хватает ума поджигать занавеску. По меньшей мере это садизм. Людей такого склада перевоспитать невозможно. Они боятся только силы и уверены в своей безнаказанности.

Безнаказанность. Она рождает беспредел. Будь то на уровне школы, города или целого государства. Если с ней не бороться, порядка не будет. Эра милосердия, видно, не скоро наступит.

Памятка руководителю образовательного учреждения по мерам антитеррористической безопасности

В целях реализации неотложных мер по усилению общественной безопасности, защиты детей от терроризма, обеспечению надежной охраны образовательных учреждений руководителю образовательного учреждения

НЕОБХОДИМО:

– развернуть среди учащихся, студентов и преподавательского состава разъяснительную работу, направленную на повышение организованности и бдительности, готовности к действиям в чрезвычайных ситуациях, укрепление взаимодействия с правоохранительными органами;

– при обнаружении взрывчатых веществ (устройств), а также радиоактивных, химических и других предметов, представляющих опасность для детей:

а) немедленно доложить дежурному органа внутренних дел (на службу “02”);

б) организовать эвакуацию учащихся (детей) в безопасную зону;

в) принять меры к оцеплению опасной зоны, недопущению в нее людей;

г) по прибытии оперативной группы действовать в соответствии с ее указаниями;

– не допускать в образовательное учреждение посторонних лиц;

– усилить охрану образовательного учреждения, где нет постоянной охраны, организовать дежурство преподавательского и обслуживающего персонала;

– не допускать к проведению ремонтных работ рабочих, не имеющих московской постоянной или временной прописки;

– ежедневно проводить проверку подвалов, чердаков и держать их закрытыми на замок, а также состояние оконных решеток и ограждения территории;

– с началом занятий и по их окончанию входные двери содержать в закрытом состоянии;

– не допускать стоянку автотранспорта на территории образовательного учреждения;

– обеспечивать своевременный вывоз твердых бытовых отходов;

– контролировать освещенность территории образовательного учреждения в темное время суток;

– проверять наличие и исправность средств пожаротушения и их готовность к использованию, проводить тренировки внештатных пожарных расчетов;

– иметь в образовательном учреждении план действий по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций (в дошкольном – инструкцию);

– постоянно уточнять схему оповещения сотрудников образовательного учреждения;

– знать телефоны: отдела внутренних дел, противопожарной службы, “скорой помощи” и аварийной бригады;

– обо всех чрезвычайных происшествиях немедленно сообщать в органы правопорядка и управление образования (Комитет образования).

“Знаете ли вы, сколько стоит вызов!” –

подобный упрек милиционера

в адрес директора школы просто неуместен

Не могу смириться с тем, что все и вся в наши дни меряется на деньги. Назовите мне в таком случае порядок величины, измеряющей ответственность директора школы за жизни детей, которые в одночасье может оборвать пакет с пластитом.

Сейчас все: милиционеры, учителя, пенсионеры, дежурящие в подъездах, – все делают одно общее дело. Благодаря им в Москве не взрываются больше дома и не гибнут люди. А предъявлять друг другу претензии и счета… по меньшей мере – не время.

А вот сколько стоит телефонный терроризм? – вопрос о цене в данном случае поставлен вполне корректно. По данным 2-го отдела Московского комитета образования, количество анонимных телефонных звонков о якобы готовящихся взрывах школьных зданий за первую неделю октября перевалило за двадцать. Это в шесть раз больше обычного. Все они, к счастью, оказались ложными. Тем не менее какой психологический прессинг оказывают подобные “шутки” на людей!

Чаще всего “шутники” остаются безнаказанными, но бывают исключения. Семикласснику одной из школ Северного округа Москвы придется нести ответственность за свою выходку. Набрав “02”, он сообщил, что в здании школы заложена бомба.

– Оперативная группа приехала через семь минут, – рассказывает директор школы. – В дежурной части ОВД определили, что звонок был сделан из телефонного аппарата, который висит в вестибюле школы. Дежуривший у дверей вахтер запомнил звонившего. Найти хулигана не составило труда, он тут же сознался.

– Как он объяснил свои действия?

– Пошутить хотел. Причем это не первая его “шутка” подобного рода. Весной к школе подъехала санитарная машина. Врач уверял меня, что в сообщении, поступившем на станцию “Скорой помощи”, указывался наш адрес, а также имя и фамилия женщины, у которой якобы случился гипертонический криз. Вызов оказался ложным, я имела пренеприятнейший разговор с врачом. Теперь я догадываюсь, кто это сделал.

– Во сколько обошлась “шутка” на этот раз? Пришлось эвакуировать школу?

– Нет. Мы быстро вычислили источник ложной информации. После того как парень сознался, школу выселять не имело смысла. Оперативники потребовали с меня расписку в том, что я гарантирую отсутствие бомбы в здании школы, и уехали.

– Вы смелая женщина, коль берете на себя такую ответственность.

– Просто надо доверять своим сотрудникам, иначе зачем ставить дежурного на входе.

От себя добавлю, что в этой школе родители так до сих пор и не раскошелились на охрану. При входе дежурит вахтер, ставка которого чуть меньше 200 рублей. Ночью за сохранностью замков на входной двери, воротах и подвалах следит сторож-студент, зарплата которого 220 рублей в месяц. Выходит, охранники и не нужны вовсе, коли доверяешь своим подчиненным?.. С этим я не могу согласиться – ответственность слишком велика. Студенты испокон веку подрабатывали сторожами, а старушки-гардеробщицы вязали шарфик в школьном вестибюле. Но могут ли они противостоять терроризму. Времена изменились, и не считаться с грозящей опасностью – это не смелость, а, скорее, легкомыслие.

А во сколько обойдется телефонная “шутка” ее автору?

Статья 207-я Уголовного кодекса РФ: заведомо ложное сообщение об акте терроризма карается: “штрафом в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда, или в размере заработной платы, или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев, либо исправительными работами на срок от 1 года до 2 лет, либо арестом на срок от трех до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до трех лет”.

Пока “телефонный террорист” поставлен на учет в детской комнате милиции, а дела его переданы в районную комиссию по делам несовершеннолетних. Учитывая то, что мальчик не достиг еще возраста уголовной и административной ответственности, ответственность эту понесут за него родители. Точнее – отец, матери в семье нет.

Один из тех нередких случаев, когда за недостатки в воспитании собственного чада приходится расплачиваться наличными… Учитывая, что минимальный размер оплаты труда сейчас 83,5 рубля, штраф может потянуть на сорок тысяч.

Как мне сообщили в комиссии по делам несовершеннолетних, подобное дело “телефонного террориста” будет рассматриваться впервые. По закону процедура рассмотрения должна занять не более пятнадцати дней с момента поступления документов в КДН. Какое решение будет вынесено – предсказывать не берусь.

Уважаемые учителя, разъясните своим ученикам смысл 207-й статьи Уголовного кодекса. Возможно, цифры и меры воздействия, приведенные в ней, заставят некоторых задуматься прежде, чем они возьмут телефонную трубку и сделают свой шкодный звонок по “02”.

…”Поголовная мобилизация” – мелькнуло в голове, когда в одной из школ Северного округа Москвы меня окружили ребята в черных беретах. Их было человек десять. Одетые в одинаковую черную спецовку, мальчишки стали весело допрашивать меня: откуда? куда? зачем? Они играли в войну, это понятно. Роль охранников им очень нравилась.

Шли уроки, и в вестибюле школы никого, кроме них, не было. “Эти никого не пропустят”, – подумал я. Но хватит ли у них ума правильно повести себя в критической ситуации, не растеряться?”

Стоит ли такое серьезное дело – охрану школы – доверять детям? Пусть это дежурный класс, пусть в их обязанности входит следить за порядком в школе. Но это все. Их компетенция на этом заканчивается. Безопасность и ответственность за безопасность – дело взрослых. И потом, не надо нагнетать обстановку в школе, не надо мешать детям спокойно учиться.

…Православная гимназия в центре Москвы. Завуч Софья Филипповна встретила меня у двери. Прошли в небольшой холл, в глубине которого стояла на полочке икона. Она напомнила мне старую деревенскую горницу, в которой моя бабушка поставила икону на счастье.

– А охраны у вас нет? – спросил я Софью Филипповну.

– Зачем нам охрана. Нас Господь оберегает…

Вера… Но, как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай. У террориста нет ничего святого.

Факт

Война вышла за пределы Северного Кавказа и отзывается гулким эхом в российских городах, отстоящих на тысячи километров от линии фронта.

Новые отряды террористов подготовлены для засылки в Россию. Хаттаб заявил об этом и вряд ли станет медлить с осуществлением своих планов.

Предотвращены теракты в Астрахани и Пятигорске. Для задержания банды, пытавшейся взорвать Астраханский газоконденсатный завод, кроме ОМОНа, была задействована Каспийская бригада морской пехоты.

В Пятигорске благодаря оперативным действиям ФСБ не прозвучали взрывы – террористы схвачены. Кроме взрывчатки, стволов и финок у них изъяты конспекты лекций. Тетради в клетку с наставлениями о том, как надо убивать. Этому учат в тренировочных лагерях Хаттаба, дислоцированных на территории Чечни.

Лагеря, где учат взрывать жилые дома. И на это тратятся сотни тысяч долларов – на оружие, взрывчатку, обмундирование, провиант. Не без помощи иностранных террористических организаций Чечня стала плацдармом для подготовки карательных отрядов, их экипировки и отправки по назначению.

На бандитов “работали” и российские деньги – федеральные трансферты не доходили до учителей и врачей, теряясь в горах. Школы закрыты уже четвертый год – с тех пор, как стали стрелять.

Абсурд, но мощный поток иностранной “гуманитарной помощи” для бандформирований беспрепятственно доходит до адресата, минуя российские кордоны. Остановить эту помощь, видимо, можно только одним способом – уничтожить адресата.

– Цель российских войск в Чечне – ликвидация терроризма, – заявил премьер Виктор Путин 20 октября в Чечне.

С бандитами воюют профессионалы. Слава Богу, на фронт не кидают больше необученных призывников. Военным хорошо платят. Суточные в боевых подразделениях – 800 рублей. Но не за них рискуют жизнью русские солдаты – за нас с вами. Чтоб было куда вернуться после фронта, чтоб не нашли они в списках погибших после очередного теракта свою жену или мать.