На чтение: ≈ 20 мин.Французский писатель XVIII века Никола Себастьян Шамфор говорил: «Иные вещи легче возвести в закон, чем узаконить в общественном мнении». Как бы общество и педагогическая общественность ни сопротивлялись введению ЕГЭ и новой системы оплаты труда, принятые законы отрицают всякую возможность обсуждать проблемы и риски, которые возникают при введении революционных решений сверху. Сегодня отрасль «Образование» переходит на новую систему оплаты труда. Хорошо это или плохо? Отчеты чиновников спешат обрадовать: все очень хорошо. Зарплата учителя выросла, резко возросло качество подготовки учащихся, школы похорошели, все рисуется в радужных красках. «Заработная плата – мерило уважения, с которым общество относится к данной профессии» – так высказывалась американская активистка Джонни Тиллмон о социальном равенстве и об отношении государства к профессии учителя. Трагедия в Оренбургской области вернула нас в наше настоящее.
Комментарий «УГ»Школа должна развиваться не стихийно, революционно, а согласно принципам развития общества. Невозможно на принятии законов сверху и без проработки острых вопросов, комплексного анализа рисков и проблем, без участия в обсуждении всех заинтересованных лиц (учителей, родителей, администраторов системы образования) изменить систему образования в одночасье. Революционные методы, как показывает история, приводят к жертвам и большой крови, а в образовании ставить эксперименты на детях – преступление. У наших детей одна жизнь, одно детство, одна школа. Почему мы лишаем этих прекрасных мгновений наших учеников, ведь «чудеса случаются только в детстве»?..
Реструктуризация
Сегодня это модное слово, которое прочно вошло в обиход, равносильно гильотине, повисшей над тысячами сельских школ. Стоит дернуть за веревочку местному начальнику ради хороших цифр о сокращении школ в статистических отчетах – оборвется будущее и ребенка, и учителя, и родителей, и целого населенного пункта.
Регионы торопятся дать высокие цифры, как в былые стахановские времена, зачастую не задумываясь о последствиях, которые грядут за закрытием школы – центра культуры, образования, досуга детей и молодежи.
В хороших регионах придумали объединять в зданиях образовательных учреждений сразу несколько направлений: дошкольное образование, общеобразовательную школу, досуговые и культурные центры, центры молодежной политики, детские спортивные школы, решая социальные задачи малых населенных пунктов в единстве.
В других решили проблему просто: закрыли школу из-за малого числа детей, с плеч долой – из сердца вон. В результате детвора в лучшем случае добирается до своих новых школ на автобусах, в худшем – на лодках, повозках, пешком. А в некоторых районах родители боятся, особенно в зимний период, отпускать детей на обледеневшие трассы и в холодные автобусы. Это к вопросу о качестве нашего образования.
Подвоз детей или программа «Школьный автобус» – это еще один хитрый обман всей системы образования. Ура! Школы получили новые автобусы марки КАВЗ. Радость прошла после месяца эксплуатации: бензина автобус «кушает» бесконечно много, сам громоздкий, неуклюжий, в гололед или на скользкой дороге того и гляди съедет на обочину, а ремонтировать приходится постоянно: масло потекло, бензонасос полетел, с тормозами проблемы и т. д. Уважающие себя предприниматели и бизнесмены такие автобусы не покупают, кроме системы образования на них никто не ездит! Проблемы ремонта, прохождения техосмотра, приобретения бензина, автострахования, ежедневного медицинского осмотра водителей, хранения автобусов, водительских кадров (при нынешней зарплате) и головная боль с техническим надзором свалились на директоров школ. А местные власти в бюджет школы денег на решение всех проблем не предусматривают, в лучшем случае имеются средства на бензин, техосмотр, автострахование. Все остальные проблемы должен решить хороший менеджер – директор.
Зарплата у учителей выросла
Два года в сельских школах проводилась чистка рядов, шло повальное сокращение ставок учителей, административно-хозяйственного аппарата, дополнительного педагогического персонала: педагогов допобразования, психологов, социальных педагогов. Необходимо было добиться соотношения 30:70. 30% фонда оплаты труда должно отводиться на административно-хозяйственный и младший обслуживающий персонал, 70% – педагогический персонал. Школы и учителя ликуют, зарплата увеличилась на 2-3 тысячи рублей. Доклады всех уровней пестрят великолепной статистикой: мы сократили количество ставок педагогов, еще больше ставок обслуживающего персонала. Нагрузка учителей выросла, зарплата соответственно тоже. Некоторые школы сократили свое штатное расписание так, что учителя по очереди сторожат школу, по очереди моют рекреации и кабинеты, по очереди подметают двор и убирают снег. Сокращение педагогов дополнительного образования привело к проблеме занятости детворы.
В образовательных учреждениях создаются институты оценки качества образования
Этот процесс можно озвучить поговоркой «кто в лес, кто по дрова». Критерии оценки качества в большинстве регионов разрабатывались школами самостоятельно. В лучшем случае к этому процессу подключались институты повышения квалификации и аттестационные службы. Начинаешь оценивать критерии, разработанные школой, и волосы встают дыбом: учитель вовремя пришел в школу; вовремя заполнил документацию (дневники, журналы, тетради). Учащийся победил на олимпиаде (а чья это заслуга: родителей, репетиторов, учителей начальной школы?). А как же остальные дети этого класса: комфортно им у данного преподавателя или он работает на результат лишь малой группы учеников, которые и показывают высокие результаты? Можно ли оценивать результат учительского труда по результатам, которые показывают его ученики на олимпиадах различного уровня? Вот пример. Мы учились с мальчишкой в одной параллели, он всегда побеждал в городских и региональных олимпиадах по математике. А в 9-м классе он совершил разбойное нападение, затем еще раза три осуждался на различные сроки. Возможно, это единичный случай.
Еще один критерий – результаты ЕГЭ. Если средний балл по предмету высокий, то образование качественное – это суждение абсолютно субъективно. За этим критерием мы забываем о процессе воспитания гражданина. Если ребенок сдал ЕГЭ плохо, то система образования плохая. Спорно. Есть немало примеров, когда мальчишки и девчонки, окончив школу на удовлетворительные оценки, становятся хорошими комбайнерами, трактористами, портнихами и т. д., получают заслуженные награды, воспитывают великолепно своих детей.
Оценить качество образовательного процесса, на мой взгляд, можно, проследив судьбу выпускников лет через 5-10 после окончания школы и сравнив с теми показателями, которые были у юноши или девушки при выпуске.
Так за что платят учителям: за качество или хороший взгляд модного управляющего совета и администрации школы?
Мой предшественник, директор школы, вел тетрадку, в которой отмечал, какому учителю и за что платить деньги. «1000 рублей вам, дорогой мой учитель, вы мне 500 вернете, надо подарок купить начальнику управления образования, собрать деньги на организацию ЕГЭ, да лампочки у нас вышли из строя». Мне казалось, это единичный случай, но, общаясь с коллегами-директорами, понял, что так делают многие. А как выжить школе (директору): в бюджете денег на ремонт оборудования, покупку хозинвентаря, канцтоваров, ремонт автобусов нет. А проверки санэпиднадзора, пожнадзора, технического надзора, надзора за эксплуатацией автобусов, архнадзора никто не отменял. Каждая проверка – это штраф: повезло – 500, 1000, 2000 рублей, не повезло – накажет суд.
Подушевое финансирование должно повысить качество образования
Учитель, который показывает высокие результаты, должен получать хорошие деньги. На практике все выглядит иначе. Возьмем, к примеру, две сельские школы с численностью 250 учеников. В одну школу заходишь и чувствуешь себя комфортно, дети общительные, с воодушевлением рассказывают о школе, о результатах, которые показывает образовательное учреждение. Во второй – темно-синие стены (другой краски не было), детвора смотрит на тебя неприветливо (очередная проверка), учителей все достало, результаты в школе плачевные. Финансирование этих школ одинаковое, так как численность детей одинаковая, следовательно, и учителя получают одинаковую зарплату.
Качество образования не зависит от финансирования, а зависит от профессионализма коллектива, от директора школы и отношения учителей к своему социуму. На мой взгляд, необходимо создавать рейтинг образовательных учреждений, создавать необходимые финансовые механизмы поддержки школ, показывающих хорошие результаты.
Еще печальнее, когда школа, имеющая вывеску «лицей», «гимназия», показывает результаты, которые трудно в эту вывеску вместить. Но эти школы по нормативу получают больше, потому что у них есть вывеска.
Богатый регион – высокое качество образования, бедный регион – качество образования низкое
Если же сравнивать регионы, то вопрос финансирования качества образования еще больше дифференцируется. В регионах-донорах норматив финансирования на одного ребенка в разы может превышать финансирование в дотационных регионах. Если сравнить нормативы, то получается, что самое лучшее образование у нас в регионах, где норма 90 тыс. рублей на одного ребенка в год, а худшее, где 10-15 тыс. рублей. Учителю сложно объяснить, что в регионе нет нефтяной и газовой трубы, нет крупных комбинатов и заводов, поэтому он получает меньше, чем его коллега из соседнего региона. Норматив финансирования, на мой взгляд, должен быть универсальным и единым на всей территории России. Конечно, в определенной степени норматив должен иметь социальную направленность – для малокомплектных и сельских школ норматив должен быть выше, качественную – приоритетом должны стать школы, работающие с детьми, имеющими отклонения в развитии, работающие с одаренными и способными школьниками (например, лицей №31 Челябинска, РФМШ Сыктывкара и т. п.), школы, развивающие творческие способности школьников (школа С.Казарновского в Москве и т. п.).
ЕГЭ и качество образования
Сегодня на некоторых уроках можно услышать от учеников: «А этот материал будет на ЕГЭ?» Школьники начинают изучать предметы выборочно, эта тема есть в ЕГЭ, значит, нужно ее учить. А эту тему можно проскочить, на ЕГЭ не будет, зачем тратить время. Этой болезнью заболели некоторые школы и учителя. Астрономия исчезла из базисных учебных планов, учителя выбрасывают целые темы, они не нужны, так как в ЕГЭ этих тем нет, зачем учить тому, что не нужно на ЕГЭ. А потом задумываемся и удивляемся: почему это оцинкованное ведро потекло, когда в него налили медный купорос или чего это заискрила розетка, когда на нее попала вода?
ЕГЭ и содержательная часть наших предметов привели к тому, что мы на уроках говорим об абстрактных вещах, решаем абстрактные задачи, живем в абстрактном мире. Все, что нас окружает, – это страшный мир, который мы будем постигать после окончания школы методом проб и ошибок. В результате школьные годы вспоминаются энциклопедическим материалом и воспитательными мероприятиями, которые дали больше, чем все уроки вместе взятые.
Качество образования или воспитание и развитие ребенка?
В погоне за качеством образования мы забыли о развитии и воспитании. В результате оптимизации штатных расписаний школы потеряли огромную армию высококлассных педагогов дополнительного образования. Большинство же учреждений дополнительного образования несут жалкое, нищенское существование. Средств едва хватает на зарплату преподавателям и коммунальные услуги. Материальная база прошлого века не позволяет решать задачи «века нанотехнологий». Золотой фонд – преподаватели дополнительного образования, энтузиасты, которые творят чудеса за жалкие гроши, чьи выставки технического и художественного творчества поражают.
В хороших регионах эту проблему решили комплексно, создав сетевые учреждения дополнительного образования: детский дом творчества имеет свои филиалы во всех населенных пунктах района, детская спортивная школа открывает секции во всех образовательных учреждениях, эколого-биологические центры работают по своим направлениям в каждом сельском поселении, строятся спортивные сооружения, открываются центры дополнительного образования, клубы по интересам и т. д.
В других территориях решают проблемы с преступностью и правонарушениями, занятостью молодежи в вечернее время, алкоголизмом и наркоманией.
Школы получают самостоятельность, директор – менеджер, который решает образовательные
и воспитательные задачи
Блеф! По сути, власть свалила все проблемы безопасности пребывания детей и учителей, материально-технического обеспечения, капитального и текущего ремонта на директора школы. Бюджет школы очень небольшой, Госстандарт обеспечивает малую часть от необходимых для образовательных целей потребностей. Школе повезло, если ей перепала небольшая часть на текущий ремонт. Мы радуемся, если в районе проведен полноценный ремонт школы – если такие ремонты будут проводиться ежегодно, то через четверть века, может быть, дойдет очередь и до моей школы (чего за последние полвека не произошло!). Поэтому валится штукатурка, текут крыши, не работают туалеты и в регионах-донорах, и в дотационных регионах. А козел отпущения один – менеджер-директор: плохо просил, плохо доказывал, плохо руководил. Никто не вспомнит в этом случае о качестве образования, о выпускниках, которые показали великолепные результаты, об учителях и уборщицах, которые ежегодно делают ремонт, находя спонсоров и проводя отпуск с побелочной кистью и валиком в своем кабинете, который стал частичкой жизни.
Зарплата директора не намного отличается от зарплаты учителя, директор вынужден вести часы, брать дополнительную нагрузку. В небольших населенных пунктах школа является главным местом паломничества всяких инспекций: санитарных, транспортных, пожарных, технических. Вот и получается, что зарплата директора плавно перетекает из кармана директора чиновникам из различных инспекций, управлений, департаментов. Принцип сообщающихся сосудов Бергера, который писал: «Зарплата, спущенная на бюджетное учреждение, не уничтожается, не возникает из ничего и подчиняется закону сообщающихся сосудов», – в действии.
Андрей СЕМКЕ, учитель физики и астрономии, директор МОУ СОШ №11 Ейска, заслуженный учитель Кубани
Выбор читателей
Комментарии