На чтение: ≈ 15 мин.Реваз (Резо) Габриадзе давно любим русской публикой. Он – свой и в Москве, и в Питере. И еще во многих городах мира, где ценят и чтут этого удивительного художника, режиссера театра и кино, писателя и скульптора. Сценарист более чем 35 фильмов, среди которых «Мимино», «Не горюй», «Кин-дза-дза», «Чудаки», «Необыкновенная выставка». Постановщик нескольких спектаклей в Швейцарии, Франции, США (где в главной роли сыграл Михаил Барышников). Автор популярнейших петербургских памятников «Чижик-пыжик» и «Нос майора Ковалева». Но главным делом его жизни стал основанный им в 1981 году Театр марионеток в Тбилиси. С ним он объехал почти весь мир и был желанным гостем на крупнейших международных фестивалях в Авиньоне, Эдинбурге, Нью-Йорке, Торонто, Белграде, Чарльстоне, Москве. Получил множество наград, став Командором ордена искусств и литературы Французской Республики, лауреатом Государственной премии СССР, премий «Ника», «Триумф», «Золотая маска» (1997, Россия), «Золотой Софит» (1997, Россия), Царскосельской премии (1997, Россия). Лауреат Государственной премии Грузии им. Шота Руставели (1989). И сейчас – в который уже раз? – прошли его гастроли в Москве, на которых в числе других спектаклей он показал премьеру – «Бриллиант маршала де Фантье».
Знаете, благодаря чему в Париже была построена Эйфелева башня? Благодаря любви. Любви, благородству, бескорыстию одного грузинского князя к прекрасной маркизе. Не знали? Но спектакль «Бриллиант маршала де Фантье» Тбилисского театра марионеток – придуманный и оформленный Резо Габриадзе, первоначально поставленный Тенгизом Мирзашвили – именно об этом. «История для базара, рассказанная в полночь», как определил сюжет своей пьесы сам автор. Наверное, мы много потеряли от того, что не знаем грузинского языка и не можем подслушать сплетни торговцев! Но даже среди них вряд ли найдется столь невероятный фантазер и выдумщик, как увенчанный лаврами автор этого спектакля.
Живет вполне беспечно немолодой, но не утративший блеска и красоты генерал и князь Вано в прекрасном Тбилиси, где столько солнца и музыки, кутит с друзьями, рассказывая о выигранных битвах и победах, пока не получает известие: в далеком Париже скончался маршал де Фантье, оставив наследнику бриллиант «Монте Роза» в десять тысяч карат – величиной с хороший булыжник. Самое же неожиданное, что наследник – именно он, ибо де Фантье – вовсе не де Фантье, а его родственник, урожденный Фантиашвили. И вот теперь ему придется ехать в этот самый Париж и вступать в права наследования. Но разве могут друзья оставить князя в трудную минуту? С целой толпой персонажей из знаменитой «Ханумы» (князь и сам – тот самый незадачливый жених, которого обвела хитроумная сваха), включая Кето и Котэ, сестру Тэклу, с духанщиком, собутыльниками и кинто, без которых немыслим грузинский фольклор, бравый генерал прибывает во французскую столицу. Позже к ним, спустившись на парашюте, присоединится и Ханума под предлогом, что хотела бы посетить Трианон, а на деле – на расстоянии почуяв, что в Париже без любви не обойдется.
А там – паника: если князь увезет бриллиант, это подорвет экономическую мощь Франции. Да настолько, что ей уже никогда не оправиться. Что делать? То, в чем французы особенно сильны: надо свести генерала с самой очаровательной дамой, перед которой он не сможет устоять. Он женится и останется вместе с бриллиантом здесь.
И все идет как по маслу: князь влюбляется в прекрасную маркизу, и она, истинная патриотка своей родины, посвященная в хитроумный план, готова связать себя узами брака с князем Вано. Но разве обманешь его чуткое сердце? И в канун венчания печальная маркиза признается: в нее давно влюблен один безвестный инженер, но, как истинная патриотка, она была готова пожертвовать этой любовью ради благополучия Франции, тем паче, что и князь вызвал ее благосклонность. Но застала поклонника с петлей на шее: он не сможет жить без ее любви. И тут случается чудо (впрочем, только для тех, кто не читал или не видел «Хануму») – одно благородство порождает другое: князь отказывается и от надежд на счастливое супружество, и от «Монте Розы». И произносит, даря ей кристалл вместе с тележкой, на которой его возят, вполне в духе героев Габриадзе: «Прими мой маленький подарок…». Маркиза благополучно выходит замуж за своего инженера, а инженер, которым оказывается не кто иной, как Гюстав Эйфель, возводит самое высокое сооружение мира в память об этой истории, в память о бескорыстной и жертвенной любви. Компания же грузин во главе с князем, дотла потратившись и продав паровоз ради «любви прекрасных парижанок», отправляется домой пешком по шпалам.
В этой забавной, словно детски-наивное бахвальство, нелепице, которую сам автор определил как буффонаду, собственно буффонады, бурлеска с кипящими страстями нет. Есть ее элементы, которые растворяются в своеобразном мире подлинного художника Габриадзе с присущим ему остроумием, замешанном на неожиданных контрастах бытовизмов и романтики, тривиального с патетикой, юмором, не лишенным изящества и тонкой иронии к стереотипам национального характера и нежной любовью к своему народу. Есть явно водевильный, чарующий музыкальностью любовный дуэт – пародия на лирические номера оперетты, есть ярко эмоциональный, истинно кавказский танец-битва, когда, проявляя доблесть и отвагу, князь спасает возлюбленную от тбилисских бандитов, тоже претендующих на наследство. И есть любовь мужчины – к женщине, ибо, в ней – любви, то мгновение счастья, которое, как подметил когда-то Габриадзе, оставляет воспоминание. Ибо «Счастье невозможно поймать. Как только вы его поймали — у вас в руках пыль от крыльев бабочки. Счастье ощутимо только в воспоминаниях. Как только ты о нем подумаешь — его уже нет, оно, как фотон, — только в движении, остановишь — и его нет».
Как чудесный романс, прекрасный грузинский романс начала 20 века, которым начинается и заканчивается действие. И есть величайшая степень одухотворенности, когда куклы становятся живее «живых» актеров – даром, что марионетка – это «пьяненькое» существо, которое и ходить не может прямо — только бочком», как охарактеризовал своих «артистов» творец театра. Да и размерами – разнокалиберные: словно сойдя с картин Нико Пиросмани, они сохранили пропорции произведений великого поэта примитива. Самые большие – естественно, герои: князь Вано в алом мундире с золотыми эполетами и его возлюбленная, одетая по последней парижской моде конца 19 века. Рангом пониже и размером поменьше – премьер-министр Франции, французский тайный агент мадам Галифе – автор и движущая сила интриги и – знаменитая сваха Ханума – куда ж без нее в любовной истории – со своим постоянным оппонентом Тэклой, ученой сестрой князя. Остальные – еще меньше. Здесь одухотворены не только куклы, изображающие людей. Даже паровоз, снующий из Грузии во Францию и обратно и снабжающий героев последними новостями, и тот кажется живым, настолько сросся с ним машинист. Введены и персонажи, к действию прямого отношения не имеющие, но позволяющие автору выразить свое трепетное отношение к французским живописцам – тому же Ван Гогу, которого князь посещает в мастерской. И вот еще говорящий штрих: французы здесь весьма схожи с грузинами, разве что одеты иначе.
К слову, Резо Габриадзе к туалетам своих героев очень внимателен, используя порой старинные, чуть поблекшие ткани, вобравшие в себя длинные истории. Так, в одном из его спектаклей королевские особы были одеты в платья, сшитые из одежд венценосцев Романовых (существовала традиция, по которой вышедшие из моды наряды отдавались в императорские театры, где перешивались для актеров. Иные из костюмов сохранились до недавних лет, а отсюда достались Габриадзе). Мечтавший о карьере живописца, Габриадзе создает особый стиль декораций. Обрамленная занавесом из красного бархата сценическая коробка, на которой происходит действие, оформлена роскошным сценическим задником. Вернее, их несколько: каждый обозначает новое место действия. Вот – Грузия с горами вдали, озаренными солнцем и железной дорогой с покосившимся фонарным столбом на первом плане, вот – Париж, написанный размашистым мазком постимпрессиониста и парк – место первой встречи героев, создавая единственно возможный фон для этой истории с элементами гиперболы и абсурда. И эти декорации, ассоциируясь с вневременными явлениями живописи, вызывают ощущение связи времен и народов, неизменности тех чувств, тех качеств, что составляют главную ценность человечества. А в финале в центре сцены на фоне грузинских гор вырастает знаменитая Эйфелева башня. Та башня, которая «позволяет почувствовать силу первой любви». Бриллиант же – «слеза любви». Вот почему «эта слеза должна остаться в городе вечной любви».
И еще одна важная составляющая спектакля: голоса актеров. Он идет под фонограмму. И в этой записи – запечатленные голоса тех, кого уже нет на этом свете, тех, кто составил цвет и славу грузинского театра: Верико Анджапаридзе, Медея Джапаридзе, Саломе Канчели, Рамаз Чхиквадзе, Гиорги Гегечкори. И если иные из них ушли совсем недавно, год-два назад, то Эроси Манджгаладзе, подаривший свой баритон князю Вано (он памятен нам по многим фильмам, включая «Мелодии Верийского квартала», «Древо желания»), не дожил даже до премьеры первой версии спектакля, состоявшейся в 1983 году и показанной москвичам в 1985.
Но в программке нынешних гастролей обозначено: премьера. Да, все верно: пьеса была написана по просьбе Театра им. Ш. Руставели больше 30 лет назад, была второй постановкой организованного Резо Габриадзе Театра марионеток и когда-то шла с большим успехом. А потом…
– Тут своя большая драматургия постановки, – поделился в одном из интервью автор, – люди, которые с ней связаны, ушли из жизни. Перестройка. Митинги. Политика. Театр переместился в политику. Политики научились руками размахивать и как-то больше внимания привлекали, чем театр. И вот совсем недавно мне захотелось «Бриллиант» поставить снова. Нет уже и художника Мирзашвили. А я начал работу над текстом. Я написал новый вариант пьесы, появились новые герои, новые ситуации, новые сцены. В спектакле участвуют и старые куклы, и новые куклы.
… На премьере «Бриллианта маршала де Фантье» в Театральном центре на Страстном, где состоялись гастроли Театра марионеток, яблоку негде было упасть. Много тех, кто еще помнит первые гастроли. Много молодежи. Много смеха. И – печаль, смешанная с радостью, когда слышишь голос скрипки, поющей последнюю мелодию. И шквал аплодисментов. Не механических, тех, что часто включаются звукорежиссером в телепрограммах и которые, по признанию Габриадзе, вызывают у него чувство неловкости, а настоящих, дружных, неумолкающих, в которых ощутим восторг и восхищение.
Фото из архива театра
Выбор читателей
Комментарии