На чтение: ≈ 15 мин.Несколько дней назад в одном из нижегородских СМИ, специализирующихся в основном на криминальных и скандальных новостях, прошла информация о том, что в кадетской школе-интернате воспитанник ударил одноклассника ножом. Спустя совсем непродолжительное время горячую новость, обросшую подробностями, комментариями и даже фотографиями «орудия» и участников инцидента, опубликовали еще несколько местных желтых изданий. Информация попала в Интернет и стала достоянием общественности. ЧП получило широкий резонанс, по факту ранения было возбуждено дело, началась следственная проверка, подключилась прокуратура, на место происшествия в срочном порядке выехали глава городского Департамента образования и руководство районного отдела образования.
Начальство было возмущено (и совершенно справедливо) тем, что узнало об инциденте не от директора учебного заведения, а из СМИ. Долг каждого руководителя образовательного учреждения – докладывать учредителю обо всех ЧП, которые произошли на его территории. Если информация замалчивается, учредитель вправе подозревать руководителя образовательного учреждения в сознательном сокрытии вины.Сотрудники кадетской школы-интерната, имевшие прямое или косвенное отношение к ЧП, уже неделю пишут объяснительные. Директору, само собой, досталось больше всех, но и его заместители, воспитатели, классные руководители, учитель физики, в кабинете которого все произошло, тоже вынуждены оправдываться и подробно объяснять, почему они не виноваты в случившемся.А был ли ножик?Что же на самом деле произошло в злополучный октябрьский день, который начинался вполне обычно и ничего плохого не предвещал? В 11-м классе закончился урок физики, почти все кадеты вышли из кабинета, учитель еще оставался. Он складывал приборы, журнал, учебник и тетради, чтобы тоже покинуть кабинет и закрыть дверь, после того как все ученики выйдут. Двое задерживались, они дольше обычного складывали свои портфели. Но что тут удивительного? Копуши есть в любом классе. Парни о чем-то между собой разговаривали, но их интонации были самые обычные, повышенного тона, ругательств слышно не было, поэтому учителю даже в голову не пришло прислушиваться к разговору и тем более вмешиваться в него. Учитель даже не понял, что произошло, когда двое вдруг неожиданно быстро выскочили в коридор. Он спокойно закрыл дверь и отправился в учительскую. О случившемся педагог узнал лишь в половине девятого вечера, когда весть о ЧП мгновенно разлетелась среди сотрудников кадетской школы-интерната.А кто же узнал о нем первым? Медики кадетской школы. Одиннадцатиклассники побежали туда, потому что ужасно напугались. И было чему. На форменном кителе одного из них выступило бурое пятно крови. Боль была несильной, как и бывает в первый момент ранения. Испугались именно вида крови. Ее никто из парней не ожидал. Один хотел показать другому ножик-бабочку, которую ему не так давно подарили одноклассники, – вещь изящную и красивую, но практически, по мнению знатоков, ни на что не годную. Пока один доставал ножичек из потайного кармана, второй неожиданно повернулся, причем так неудачно, что лезвие уперлось в грудь. Думали, что слегка царапнуло. Потом, уже в больнице, оказалось, что задето легкое. Вот вам и «бабочка», ни на что не годный ножичек! К слову, для справки: лезвие его 8 см длиной, режущей поверхности нет. Но для человека ножик представляет серьезную опасность, если конец заострен и наточен.И виновник ранения, и пострадавший в кадетской школе не первый год, оба учатся с седьмого класса. Они прекрасно знают, что бывает за такие «игрушки». Приносить в школу холодное оружие, даже ненастоящее, сувенирное, недопустимо. За это следуют суровые санкции вплоть до отчисления. По дороге в медкабинет друзья договорились, что о ножике ни слова не скажут, а предъявят другую версию. Долго искать предмет, на который можно было свалить вину, не пришлось. Старшие кадеты носят на груди несколько значков, в том числе эмблему ВДВ – расправленные крылья (смотрите на фото к тексту). Вот им якобы и «укололся» случайно один из друзей. До крови. Медики не стали долго разбираться в причинах (им нужно было как можно скорее справиться с последствиями), хотя в версии резонно усомнились. Вызвали «скорую» и отправили кадета в дежурную больницу. О чем сразу же и сообщили директору по телефону, повторив рассказ одиннадцатиклассников про нелепую случайность. Директор в это время находился в Департаменте образования, он был вызван туда для решения важных вопросов, поэтому к сообщению о травме (слово «ранение» появилось уже после осмотра врача в приемном покое больницы №33) отнесся спокойно – принял к сведению.Лишь в половине девятого вечера в школе-интернате узнали о ножике. И о том, что ранение оказалось не таким уж пустяковым, как показалось вначале. Медики 33-й больницы, оказав первую помощь пострадавшему, поставили в известность органы правопорядка – это их обязанность. Следствие по факту причинения вреда здоровью началось. Были допрошен виновник и родители обоих учащихся. О ножике-«бабочке» друзьям пришлось сознаться – рассказывать сказки людям в погонах было бессмысленно. Для следствия более важным (я бы даже сказала, принципиально важным) был другой вопрос: намеренно или случайно был нанесен удар. Парни настаивали на случайности. По мнению родителей и педагогов, которых тоже опросили, они не конфликтовали ни раньше, ни теперь – повода к кровавому решению противоречий объективно не находилось.Но даже если это нелепое стечение обстоятельств, если все именно так, как рассказали кадеты, вину с педагогов и директора школы-интерната никто не снял. «Почему допустили такое?» – вот основной вопрос, на который педагоги отвечают до сих пор. Предъявлены планы воспитательной работы, график дежурств педагогов во время перемен, расписания учебных и дополнительных занятий, должностные обязанности каждого сотрудника…Уже и пострадавший выписан из больницы с освобождением от уроков физкультуры на две недели, и мама его написала заявление о том, что ни к однокласснику, ни к его родителям и сотрудникам школы-интерната претензий не имеет и просит прекратить дело, а СМИ продолжают муссировать ЧП. Ради повышения рейтинга каждое нечестно добытое лыко плетется в строку, факты передергиваются, слова переиначиваются, монтажер перекраивает кадры по своему усмотрению, выдавая «развесистую клюкву» за правду, – «пипл схавает».Питательный бульон Криминальные новости и скандалы давно уже стали основным блюдом нижегородского информационного меню. Людям подавай ужасы – это является первым признаком некрофилизации сознания, в нашем случае уже не индивидуального, а общественного. Мы готовы к плохому, с нетерпением ждем его, всеми силами накликиваем беду. Поэтому каждый случай, подобный тому, что произошел в Нижегородской кадетской школе, возводится в ранг «очередного», предсказуемого и ожидаемого события. «Мы так и знали!», «Чему удивляться?!» – такова типичная реакция обывателей, не желающих разбираться, готовых верить любой чернухе, какой бы нелепой она ни была.Очень жаль, что несчастный случай (или несчастливое стечение обстоятельств), раздутый журналистами до размера преступления, наносит сокрушительный удар по репутации не только директора и коллектива Нижегородской кадетской школы-интерната, но и кадетского движения в целом.А ведь люди, профессионально связанные с кадетством, все последние годы прикладывали огромные усилия к тому, чтобы возродить старые добрые традиции кадетских корпусов, поднять престиж кадетских учреждений как среди воспитанников и их родителей, так и в глазах общества. И во многих регионах России это действительно получилось. Нижний Новгород не исключение. Когда руководителем кадетской школы (в то время она располагалась не на базе бывшей школы-интерната №6, как теперь, а в здании общеоразовательной школы №4) стал Сергей Корнилов, опытный педагог и руководитель, ветеран-интернационалист, председатель общественной организации ветеранов-«афганцев»» Сормовского района, рейтинг учреждения медленно, но верно пошел вверх. Сложностей на первых порах было очень много: как финансовых, организационно-хозяйственных, так и кадровых. Очень сложным был контингент учащихся – ежедневная работа с кадетами потребовала особых душевных усилий и ответственности от всех педагогов. Кто-то не выдержал нагрузок, ушел на более легкую работу. Было трудно, но зато теперь остались настоящие педагоги. Коллектив единомышленников, который сложился благодаря новому руководителю, постепенно справлялся с трудностями – все сотрудники были заинтересованы в результате, поэтому каждый выкладывался на сто процентов, не жалея сил и времени. В период реорганизации – слияния со школой-интернатом и переезда в новое здание (на самом деле не новое, а очень старое, с множеством проблем) – сотрудники буквально жили на работе, да и сегодня директор и его заместители редко уходят домой раньше девяти вечера.Результат не заставил себя ждать. В нынешнем учебном году был осуществлен набор в пятые и десятые классы. Набрали лучших, ведь конкурс составил пять человек на место, а на вакантные места в остальные классы было еще больше желающих. Родители, дети которых хотели здесь учиться, использовали все возможные рычаги (знакомства, связи) для устройства детей – и это тоже о многом говорит. В плохое учебное заведение так не стремятся. Нынешний набор позволил переломить существовавшую ранее модель, когда в кадетскую школу родители отдавали сложных и неуправляемых детей, с которыми сами не могли справиться. Что сказывалось на дисциплине. Предшественники Сергея Корнилова долгое время не могли наладить нормального учебного процесса. Не случайно родители писали начальству письма о дедовщине и низком уровне образования. Все это Корнилову и его помощникам постепенно удалось исправить. Кадетская школа-интернат уверенно шла к поставленной (они сами ее ставили) два года назад цели – стать одним из лучших учебных заведений, добиться уважения в городе. У нее есть для этого потенциал, а возможности изыскиваются ежедневно.И вот когда цель стала не призрачной, а ясно видной, школа получает удар под дых. Предательский полет пресловутой «бабочки» может свести на нет все, что было сделано за последние два года, перечеркнуть все успехи коллектива.Неужели это возможно? По нашим временам перспектива вполне реальная. И в этой связи я не могу не вспомнить известную притчу о мудреце. Помните ее наверняка. Один хитрый юноша решил «перемудрить» самого мудрого из мудрецов. Спрятав бабочку в ладони, он пошел к философу и спросил: «Что у меня в руке – живое или мертвое?» И мудрец ответил: «Все в твоих руках. Разожмешь ладонь, и останется живым, сожмешь посильнее – мертвым».Очень хочется, чтобы конец этой истории был хорошим. Пусть виновные будут наказаны, но лишь за проступки, которые действительно совершили, или за бездействие, которое по малодушию или забывчивости проявили. А хорошее, доброе дело пусть останется живым!Разрушить легко и просто, а созидать гораздо труднее, не будем об этом забывать.Людям подавай ужасы – это является первым признаком некрофилизации сознания, в нашем случае уже не индивидуального, а общественного. Мы готовы к плохому, с нетерпением ждем его, всеми силами накликиваем беду. Нижний Новгород
Выбор читателей
Комментарии