На чтение: ≈ 8 мин.Переходный период для единого государственного экзамена завершился. В следующем, 2009, году он станет обязательным для выпускников по всей России. Результаты ЕГЭ этого года, по мнению руководителя Рособрнадзора Любови Глебовой, показали реальную картинку качества образования. Впрочем, несмотря на то что ЕГЭ вскоре перейдет в штатный режим и за семь лет многие учителя пришли к выводу, что это реальный путь к объективной оценке знаний, в редакцию «УГ» тем не менее продолжают приходить письма, в которых педагоги высказывают свои сомнения в целесообразности единого госэкзамена и его универсальности. «УГ» неоднократно публиковала мнения учителей словесности по поводу единого госэкзамена. Сегодня своими соображениями и опасениями на страницах газеты делятся учителя математики.
Несколько лет назад, когда ЕГЭ только начинали вводить в некоторых регионах страны, мне довелось обсуждать причины и цели этого экзамена с доктором физико-математических наук профессором МФТИ Геннадием Яковлевым (к сожалению, Геннадий Николаевич в прошлом году ушел из жизни. – Прим. ред.) разговор был достаточно продолжительный, но неофициальный.
Я пытался выяснить, как научные круги ведущих вузов страны относятся к необходимости такого экзамена, как этот экзамен отразится на возможности поступления в вуз выпускника обычной средней школы, в силу каких-либо причин не набравшего на ЕГЭ проходного балла. Надо отметить, что общие позиции нашлись:
– ведущие вузы страны должны обладать правом проведения собственного конкурсного экзамена;
– преобладающее право зачисления в вуз должно принадлежать призерам профильных олимпиад;
– система «вуз – школа, школа – вуз» – оправдывающее себя «изобретение» в свете отбора профессионально ориентированных будущих студентов;
– единый государственный экзамен должен быть только по русскому языку обязательным для всех;
– единый государственный экзамен по математике должен проводиться по выбору, то есть учащийся заранее должен определить для себя необходимость такого экзамена и соответственно готовиться к нему, и именно в этом случае результат является определяющим фактором при зачислении в вуз.
Министерство желает конкретно выяснить, как обстоит дело с качеством образования. Но если это так, то зачем здесь ЕГЭ?
Постараюсь показать это на конкретном примере.
В 1951 году я оканчивал 10-й класс, и вместе со мной его оканчивали 20 моих одноклассников, но вот в 8-й класс нас поступило 33 человека. И это реальность. Такова же она, эта реальность, и сейчас, то есть способность учащихся воспринимать определенный уровень знаний достаточно стабильна.
В те годы еще не было лозунга «Советский ученик не может быть неуспевающим», потому и сдавали в 10-м классе 11-12 экзаменов по базовым предметам, в том числе 4-5 экзаменов по математике (устно и письменно), а необъективность оценки на экзаменах была практически невероятной. Наверное, поэтому и медалистов были единицы на район, несколько десятков на область, а не несколько сотен. Так что, судя по количеству медалей, либо программы стали проще, либо требования стали ниже.
И справедливость этого легко доказать на примере решения задачи С4. Эту задачу по геометрии решила очень небольшая группа учащихся. Лично мне при проверке экзаменационных работ не пришлось встретить ни одной работы, в которой имелись хотя бы начала решения. И я не могу обвинить в этом учащихся и их учителя тоже. Как можно их обвинять, если в базовых учебниках по геометрии Погорелова и Атанасяна задач на определение расстояния между элементами различных, образующих некоторую комбинацию пространственных тел практически нет, потому что те одна-две задачи, которые можно хотя бы примерно сравнить с предложенной на экзамене, более чем элементарны и не требуют каких-либо дополнительных построений.
Так уж случилось, что я знаком почти со всеми учителями математики городов Орла, Ливен и Мценска и встречался примерно с 60 процентами учителей сельских районов. Среди этих учителей есть великолепные знатоки своего дела, да и другие не лыком шиты. Почти 50 человек из этих учителей входят в состав экспертной группы. Так вот, при проверке работ завуалированно или в открытую постоянно звучал вопрос: «Знакомы ли авторы заданий С3 и С5 хотя бы чуть-чуть с реальной программой по математике обычной общеобразовательной средней школы?»
Задание С5, записанное в условии своеобразной реккурентной формулой, оказалось непонятным практически всем экзаменующимся. И здесь опять же приходится говорить о том, что нет заданий подобного типа в школьных учебниках. Разве только в учебнике Виленкина «Алгебра и начала анализа», 11-й класс, есть краткое упоминание о кусочно заданной функции и пять примеров на ее вычисление, а не применение. Но ведь это учебник для спецклассов, а экзамен-то для всех.
И снова я возвращаюсь к вопросу: «Что хотят получить (речь идет не о гонораре) авторы от проекта ЕГЭ?» Объективной оценки знаний учащихся? Тогда дайте мне возможность и право эту объективную оценку ставить и не выставляйте меня к позорному столбу, если реальная успеваемость в обычном классе составит 68-75 процентов, а реальное качество знаний 27-35 процентов.
Введение ЕГЭ по математике для всех учащихся школ страны никак не увеличивает шансы выпускников стать студентами престижного вуза. Наоборот, шансы эти уменьшаются. Не лучше ли снять фактический запрет учителю пользоваться пятибалльной системой оценки умений и навыков учащихся, а не трехбалльной, дать возможность ставить двойку в аттестат, и с этой двойкой аттестат выдавать?
Уверен, что в этом случае успеваемость будет лучше результата ЕГЭ.
Александр НОЗДРИН, учитель математики, член экспертной группы и конфликтной комиссии, Орел
Выбор читателей
Комментарии