На чтение: ≈ 16 мин.Минувшая неделя прошла под знаком Ивана Бунина. Сто пятьдесят лет со дня рождения великого писателя, поэта, переводчика, первого из русских авторов лауреата Нобелевской премии по литературе отметили не только в России, но и за рубежом. Ведь Бунин почти полжизни прожил в эмиграции, где его гений проявил себя в полной мере. Помимо выставок, конференций и торжественных речей юбилей классика был отмечен сразу несколькими телевизионными премьерами на канале «Культура». В этом обзоре «УГ» расскажет об авторском фильме Натальи Ивановой «Бунин» и программе «Игра в бисер», которая была посвящена поэзии последнего русского классика.
Иван Бунин в авторской программе Натальи Ивановой
Доктор филологических наук, замечательный критик, историк словесности, заместитель главного редактора журнала «Знамя» Наталья Иванова нашла простые и правильные слова об Иване Алексеевиче, а телевизионная картинка вкупе с актёрами, музыкой и самим Буниным ей в этом помогла.
Каждая из четырёх серий этого своеобразного фильма начинается со слов: «Он родился в один год с Лениным, а умер в один год со Сталиным. Судьба раскололась на две половины. Будущее представлялось Апокалипсисом. Франция не заменила Родины, но роковые слова были произнесены: «Прощай, Россия!» Две жизни, две судьбы Ивана Бунина». Такое повторяющееся начало показывает масштаб Бунина, выводит его за пределы только литературные и представляет как историческую фигуру, свидетеля и участника эпохальных событий, закончившихся для России катастрофой, а для Бунина эмиграцией и потерей Родины.
Неслучайно на первых минутах этого документального повествования звучат знаменитые бунинские стихи:
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – господь сына блудного спросит:
Был ли счастлив ты в жизни земной?
И забуду я все – вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав –
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.
Бунин прощается с прошлой жизнью, уходящей вместе с Россией, прощается с тем, что так любил: её природой, родными пейзажами, напоминающими ему о блаженной поре детства и юности, которые он блистательно воскресит в романе «Жизнь Арсеньева». Именно эти две жизни Бунина становятся композиционным центром программы. Вот почему история его жизни начинается с его смерти в Париже в ночь с 7 на 8 ноября 1953 года, а затем словно отматывается назад. На фотографиях перед нами предстаёт пожилой, но сохранивший благородный вид Иван Алексеевич, вот он же в первые послевоенные годы, а вот на вилле в Грассе вместе с женой Верой Николаевой в 1935 году, а двумя годами ранее писатель получает Нобелевскую премию по литературе. Зрители будто перелистывают бунинский альбом, двигаясь против часовой стрелки: от смерти к рождению. Таким образом, с одной стороны удаётся увидеть, как Бунин менялся внешне, примеряя на себя новый образ, а с другой, осознать всё многообразие его судьбы.
Родился в Воронеже, учился в Ельце, на поэтическое поприще вступил в Орле, где и встретил свою первую любовь – Варвару Пащенко, с которой позже переедет в Полтаву, но отношения эти закончатся драматическим разрывом. Широкая география бунинских мест предстаёт на архивных кадрах начала двадцатого века. В кинохронике появляется и Лев Толстой, который благословил молодого Бунина на творческий путь. Уходящий классик передал эстафету последнему классику в русской литературе. Такая высокая планка и определяла негативное восприятие Буниным модернистов и декадентов: от Блока до Маяковского. Серебряному веку он противопоставил традиции Золотого, пушкинского века. Неслучайно именно Бунин трижды удостаивался Пушкинской премии и был избран академиком по разряду изящной словесности.
Показаны и трогательные отношения Бунина с его женой Верой Николаевной, воспоминания которой читает актриса Любовь Толкалина. Роль Бунина играет народный артист России Борис Романов. Особенно трогательно, когда они в диалогах воссоздают первую встречу Ивана Алексеевича и Веры Николаевны во время литературных чтений на квартире у писателя Бориса Зайцева в 1906 году. Дальше будут их странствия по Востоку и Италии, трогательная переписка и признания, увлечение Бунина Галиной Кузнецовой, но, несмотря ни на что, преданность и любовь друг к другу они пронесут через всю жизнь. Вместе переживут две мировые войны и «окаянные дни», наступившие в 1917 году и погрузившие Россию в пучину небывалого насилия. Дневник Бунина первых послереволюционных лет – наглядное свидетельство преступлений большевиков: уничтожение и осквернение храмов, оболванивание и ожесточения людей, открыто идущих на террор.
Своеобразным символом окончания первой жизни Ивана Бунина становятся кадры парохода в бурлящем море. Он и уносит его в бессрочную эмиграцию. Здесь Бунин написал свои шедевры «Митина любовь», «Жизнь Арсеньева», сборник «Тёмные аллеи». Записи из дневника писателя, которые звучат в программе, помогают понять его внутренние переживания в изгнании, связанные и с восприятием жизни в Грассе, его любовью к этому прованскому городу, который подарил ему необыкновенный творческий взлёт, и тяжкие мысли по поводу начавшейся Второй мировой войны, тревогу за родные места, оставленные в России. Цитируется в картине и знаменитый «Грасский дневник» Галины Кузнецовой, в котором она подробно описывает, как Иван Алексеевич работает, и рассуждает о том, как о нём будут писать в будущем. Их любовь и уход Галины Николаевны к Марге Степун, потрясший Бунина, не изменил её нежного к нему отношения и благодарной о нём памяти.
Подобных слов нельзя сказать о советской власти, враждебно воспринявшей присуждение «белому эмигранту» Бунину Нобелевской премии по литературе в 1933 году. Тогдашний посол Советского Союза в Швеции Александра Коллонтай даже пыталась сорвать нобелевскую церемонию, но сделать ей это не удалось, и Бунин стал первым русским писателем, которого удостоили этой престижнейшей награды. Премию он получил как представитель несуществующей страны, ведь уже более десяти лет вместо России царствовал СССР. Бунин не взял французского паспорта, но и не взял советского. Он навсегда остался предан России, которую сохранил в своём сердце и в необыкновенно прекрасной прозе и стихах.
Поэтический мир последнего классика
25 октября на канале «Культура» вышла программа Игоря Волгина «Игра в бисер», посвящённая поэзии Ивана Бунина. Его стихи читали и обсуждали поэты Юрий Кублановский и Надежда Кондакова, директор Государственного музея истории российской литературы им. В.И. Даля Дмитрий Бак, а также доктор филологических наук Иван Есаулов.
Так уж сложилось, что Бунин в сознании многих читателей скорее писатель, чем поэт. Между тем, его стихи не менее прекрасны и с точки зрения формы, и по своей философской наполненности, чем его проза. Более того, сам Иван Алексеевич себя считал прежде всего поэтом, о чём и сообщил в интервью другому поэту, Борису Нарциссову, которое дал в Эстонии вскоре после получения Нобелевской премии по литературе. Об этом интервью во время программы напомнила Надежда Кондакова, а Игорь Волгин открыл беседу, прочитав особенно часто звучащие в последние дни бунинские строки.
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – господь сына блудного спросит:
Был ли счастлив ты в жизни земной?
И забуду я все – вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав –
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.
Первый вопрос, который Игорь Волгин задал всем участникам дискуссии, был связан с восприятием Бунина современниками, значительная часть которых видела в нём лишь певца природы. Такая оценка особенно укрепилась после выхода его поэтического сборника «Листопад», который вышел в издательстве Валерия Брюсова «Скорпион». История парадоксальна, поскольку издательство это символистское, то есть чуждое Бунину по направленности. Символисты смотрели на него как на человека прошлого, уходящего века. Александр Блок упрекал поэзию Бунина в отсутствии мятежных исканий, упадке и даже вульгарности. Бунин в долгу не оставался и беспощадно высказывался и выступал против новейших течений, обвиняя их в искусственности.
Иван Есаулов назвал недоразумением такое описательное восприятие бунинской поэзии и отметил, что в лирике Бунин не так выпячивал своё «Я», как это делали те же символисты. Однако в его стихах несомненно раскрываются глубинные слои бытия. О неравной борьбе Бунина с символизмом писал и Владислав Ходасевич, цитаты из статьи которого зачитал Игорь Волгин. Ходасевич писал: «Бунинская поэтика, если в нее всмотреться, на всем своем протяжении (после ювенилий 1886-1900 гг.) представляется последовательной упорной борьбой с символизмом. Эта борьба была тем более героической, что Бунин оказался один и не побоялся глубоких ран, которые она ему нанесла. Он вырвал (или старался вырвать) из своего творчества все, что могло в нем быть общего с символизмом».
В свою очередь, Юрий Кублановский рассказал, что полюбить поэзию Бунина ему помог поэт Аркадий Штейнберг, который утверждал, что стихи Бунина не хуже, чем у Иннокентия Анненского. Так теперь считает и сам Кублановский. Он также отметил, что Бунин выступает своеобразным мостиком из века девятнадцатого в век двадцатый. Об этом говорили и другие дискуссии, выделяя преемственность Ивана Алексеевича с лирикой Тютчева, Фета, Полонского, Майкова, отчасти Некрасова и, конечно, Пушкина и Лермонтова. Лучшей иллюстрацией к таким сравнениям выступают стихи Бунина.
Настанет день — исчезну я,
А в этой комнате пустой
Все то же будет: стол, скамья
Да образ, древний и простой.
И так же будет залетать
Цветная бабочка в шелку,
Порхать, шуршать и трепетать
По голубому потолку.
И так же будет неба дно
Смотреть в открытое окно
и море ровной синевой
манить в простор пустынный свой.
Или вот это:
Я к ней вошел в полночный час.
Она спала- луна сияла
В ее окно – и одеяла
Светился спущенный атлас.
Она лежала на спине,
Нагие раздвоивши груди,-
И тихо, как вода в сосуде,
Стояла жизнь ее во сне.
Однако при всём влиянии своих великих предшественников Бунин, несомненно, узнаваем и разносторонен. Недаром у него есть большое количество стихов о путешествиях, далёких странах и континентах, а вместе с тем в его лирику проникают размышления о смерти и утраченном доме. Впрочем, гражданских стихов даже в «окаянные дни» Октябрьского переворота и Гражданской войны он практически не писал. Причины этого Дмитрий Бак видит в том, что для Бунина произошедшая с Россией катастрофа была связана и с утратой высокого слова, прежнего языка, а потому он не хотел переносить в лирику новую площадную лексику. Свою же политическую позицию он явственно выразил в «Окаянных днях».
Финальный вопрос, на который Игорь Волгин предложил ответить всем участникам дискуссии, касался того, насколько стихи Бунина воспринимаются современными поэтами. Иван Есаулов считает, что бунинская лирика может послужить своеобразным лекарством, инъекцией, а Юрий Кублановский обнаружил бунинское влияние в недавних стихах Сергея Гандлевского и Тимура Кибирова. В завершение программы Игорь Волгин прочёл одно из последних стихотворений Бунина 1952 года, в котором тот будто готовится к подступающей смерти.
Ледяная ночь, мистраль
(Он еще не стих).
Вижу в окна блеск и даль
Гор, холмов нагих.
Золотой недвижный свет
До постели лег.
Никого в подлунной нет,
Только я да бог.
Знает только он мою
Мертвую печаль,
Ту, что я от всех таю…
Холод, блеск, мистраль.
Александр ТРЕГУБОВ
Выбор читателей
Комментарии