Дважды два в начальных классах может звучать как музыка

В этом году в пятерку лучших учителей Москвы уверенно вошла учительница начальных классов школы №1113 Центрального округа Светлана Сабельникова. На конкурсе она дала не только интересный урок, но и проявила себя незаурядным человеком. Но кто сказал, что учитель не может и, главное, не должен быть таковым?!

Мои дети – мои крылья

На конкурсе «Учитель года Москвы-2006» все начиналось с презентации опыта работы. Без детей учителю всегда трудно рассказать, как он работает. Наверное, поэтому Светлана Сабельникова пришла на конкурс… со своими учениками. Они ворвались в зал с экрана веселыми голосами, они вглядывались в лица жюри, словно спрашивая: как вы оцените труд нашей учительницы? А учительница тем временем рассказывала о том, какие они, ее дети.

– Мои дети добрые, веселые, отзывчивые, искренние, щедрые. Я очень хочу, чтобы они оставались такими. Ребенок, как правильно заметил Шалва Амонашвили, знает о справедливости больше, чем любой взрослый, он чувствует справедливость и не терпит фальши. Однажды несправедливо поступивший взрослый никогда больше не вызовет доверия у ребенка. Я не пытаюсь в детских спорах и конфликтах выступать в роли судьи, я выступаю только организатором их взаимодействия, незаметно помогаю им определить причину возникшего конфликта, говорю: «Давайте попробуем разобраться вместе, попытайтесь договориться самостоятельно!»

Как-то я попросила детей подобрать слова к слову «справедливый». В словаре они нашли: искренний, беспристрастный, честный и добавили – а еще хороший, добрый. Я тоже считаю, что справедливость должна быть и доброй.

Каждый ребенок уникален, неповторим, кто-то хорошо поет, кто-то хорошо танцует, а кто-то хорошо разбирается в растениях, кому-то хочется посидеть в тишине, а другому – петь и смеяться. Я учу своих детей уважать индивидуальность, уникальность каждого, друг друга. Потому что каждый должен иметь право быть таким, каков он есть. Я учу детей общаться, выслушивать и высказывать разные мнения, взаимодействовать в группе. Все это дело непростое, но ребята с первого класса составляют правила дружбы, которых потом стараются придерживаться. Например, такие: не копить обиды и не дуться, лучше первым улыбнуться, в решающий момент себя сдержать и конфликта избежать; старайся проявлять терпение, чтобы выслушать любое мнение.

Хорошее настроение, ощущение праздника – таким должно быть настоящее детство. Дети охотно идут в школу только тогда, когда им там комфортно, когда они чувствуют себя легко и непринужденно.

В нашем классе всегда благоприятная атмосфера. Класс – это родной дом, где ребенка окружают привычные ему вещи: игрушки, рисунки, фотографии на стенах. Дети чувствуют себя хозяевами, а не гостями класса и совсем не хотят отсюда уходить. При этом говорят друг с другом только благожелательно, у них на лицах всегда добрые улыбки, и они не допускают даже предположения о каких-то плохих мыслях, а тем более о плохих поступках.

Мы говорим: «Улыбнись миру, и мир улыбнется тебе!», и дети сразу чувствуют себя уверенно, убеждены в своих возможностях, ведь они постоянно решают трудные задачи. В самом деле, какой знак писать в слове «в…юга» – твердый или мягкий? Тут нужно подумать, поспорить и поволноваться.

Но никто не осудит за неверный ответ, поэтому дети не боятся сделать ошибки. А я в конце урока постараюсь сделать так, чтобы каждый почувствовал себя успешным, ведь он преодолел затруднения и сделал шаг вперед, а это самое главное.

На уроках мы вместе с детьми шутим, смеемся, хорошее настроение помогает моим детям учиться.

Я владею многими педагогическими технологиями, но больше всего мне близка технология деятельностного метода. Самоопределение, целеполагание на личностно значимом уровне, самореализация, форма творчества, а также рефлексия – вот составляющие деятельности моих учеников. Я формирую в них важные способности – исследовательские, творческие, коммуникативные, учу самостоятельно принимать решение, а значит – нести ответственность.

Безусловно, процесс формирования деятельностных способностей очень сложен, он очень разный по времени для каждого. Наверняка каждый взрослый человек может поставить перед собой некую цель, выделить главное, нестандартно мыслить, избегать трудностей. Для моих детей трудности – настоящий дар, потому что, только справившись с ними, обязательно чему-нибудь научишься, узнаешь что-то новое. А добытое самостоятельно и ценится больше.

Ребенок думает, творит, исследует, он действует, а значит, развивается. «Я все умею и все смогу!» – говорят мои дети, а я поддерживаю их и говорю: «Пусть ваши возможности будут намного сильнее ваших желаний».

Учитель – только дирижер, а исполняют музыку урока, безусловно, дети. Мне кажется, что они справляются с этим просто виртуозно.

Для каждого ребенка важна оценка собственной деятельности, и самооценка более значима, чем оценка учителя или другого человека, потому что это его оценка, его взгляд, его мнение не только на результат, но и на процесс выполнения работы.

Я никогда не сравниваю работу разных учеников, а предлагаю детям самостоятельно сопоставить свой результат с предыдущими работами. При этом каждый ребенок находится в ситуации успеха. Если он оценивает свою работу положительно, значит, он заметил свое продвижение вперед. Отрицательный результат тоже хорош, потому что он нашел свою ошибку и знает, как ее исправить.

Дети не пытаются скрывать свои ошибки, потому что, проговаривая что-то, они фиксируют не только место, не только причину затруднения, но и ставят цель дальнейшей деятельности. Я могу сказать: «Спасибо тебе за ошибку, она показала следующую ступеньку, которую мы должны преодолеть!» Ребенок заметил очень маленькое, но зато свое собственное продвижение вперед. Мы с ним очень гордимся этим. Ему очень хочется поделиться своим успехом со всеми, он составляет копилку своих личных достижений.

Каждый ребенок уверен, что сегодня он лучше и умнее, чем был вчера. И это правда!

Два голоса в мелодии жизни

По условиям конкурса каждому участнику нужно было прочитать лекцию на тему, которая больше всего его волнует. Светлана Сабельникова говорила о поэзии педагогического труда.

– Если бы я была музыкантом, я без труда сумела бы написать двухголосную мелодию, состоящую из двух линий, из двух рядов или нот, которые соответствуют друг другу, дополняют друг друга, обуславливают друг друга, даже борются друг с другом, во всяком случае, каждый миг, в любой точке взаимосвязаны и находятся в теснейшем, живейшем взаимодействии.

Каждый, кто умеет читать ноты, смог бы прочесть мою двойную мелодию, увидел бы и услышал при каждом звуке его противоположность, его двойника, его спутника и брата. Именно эту двухголосность, эту вечно идущую антитезу, эту двойную линию я и хочу выразить своим материалом, словами, жестами, бьюсь над этим. Вот только получается ли?

Я постоянно думаю: возможно ли создание красивой мелодии, одновременно звучащей у учителя и учеников? Будут ли стройны ряды нот, или мы услышим только какофонию звуков?

Мне так хочется дать всем возможность услышать гармонию этих голосов и в музыке математического примера, и в танцующей поступи стихотворения, и в таинственной сообразности закона природы, и в тяжелом неумолимом движении истории. Я делаю все новые и новые попытки, и если что-то придает моему труду энергию и упорство, то только эта устремленность к чему-то невозможному, эта отчаянная борьба за нечто недостижимое.

Я хочу найти способ выразить эту двойственность, дать услышать сразу мелодию и контрмелодию, где разнообразие непременно опирается на единство, шутка – на серьезность.

Все дело в том, что однообразие и однобокость губят живую юную душу, ее непрерывный процесс движения, трансформации, познания и поиска. Она способна вместить гораздо больше, чем мы ожидаем от нее, потому что она, подобно этому миру, пластична и готова изменяться.

Только в этом состоит для меня жизнь – в колебании между двумя полюсами, в движении между обоими столпами мироздания.

Мне постоянно хочется с восторгом указывать на блаженное разнообразие мира и также постоянно напоминать, что в основе этого разнообразия лежит единство, что прекрасное и безобразное, свет и тьма, вдох и выдох, грех и святость противоположны всегда лишь на миг, что они непрестанно переходят друг в друга. Поэтому не имеет смысла ни окончательная, надутая в своей уверенности правота, ни самоуничижительная виноватость – это всего лишь две стороны одного поступка. Для меня высшие истины человечества – те несколько, где эта двойственность выражена магическими знаками. Это те немногочисленные таинственные изречения и символы, где оба полюса жизни как бы соприкасаются, чтобы вспыхнуть вновь.

Кажется, что вот еще совсем немного, и эта мелодия будет создана и услышана, но только лишь на миг. А этот миг так быстротечен, и в душе ребенка эта драгоценная вспышка понимания рождается на границе незнания и знания. Еще благороднее и проще, еще сердечнее это чудо сотворено в библейских притчах. Я не знаю ничего более потрясающего, чем то, что та или иная религия, теория, духовная школа тысячелетиями оттачивает и совершенствует учение о добре и зле, о правде и кривде, предъявляет все более высокие требования к справедливости и послушанию, чтобы под конец, в высшей своей точке, прийти к магическому открытию, что перед Богом девяносто девять праведников – это меньше, чем один грешник в момент раскаяния!

Так и учитель, обмирая и боясь спугнуть, вдруг улавливает искру контакта, осознания и радости обретения смысла в глазах самого равнодушного и нерадивого – и понимает в этот момент, что нет равнодушных и нерадивых, есть только непроснувшиеся для знания и постижения. Юные сердца готовы открыться миру, они стоят на пороге, готовы впустить его в себя во всем его единстве и разнообразии. И именно мне предназначено приподнять завесу, приоткрыть дверь, убрать преграду между их разумом и огромной Вселенной.

Но, может быть, это большое мое заблуждение, даже грех – считать, что я должна быть глашатаем этих высших озарений. Может быть, такие неслыханные, смелые, даже пугающие озарения следовало бы тщательно спрятать и обнести защитным валом. Может быть, ради того, чтобы узнать какие-то из этих могучих слов, человеку приходилось жертвовать целыми годами и рисковать жизнью, как это ему и приходится делать ради других высоких ценностей жизни. Если это так, тогда учитель, рутинно и обыденно выполняющий свою работу от сих до сих, резко прочерчивающий границу между «это вам нужно» и «это вам не нужно» и избегающий полета детской мысли как ненужного фона, поступает лучше и правильнее, чем тот, который старается дать детям прикоснуться к вечному.

Но разве можно обмануть новую волну поколений? Представьте себе: детская серьезность, рассудительность и уравновешенность, солидные обязательства, опыт в своей области, капитал верных суждений и оценок, полная такта умеренность требований, тонкость чувств, безошибочное чувство справедливости.

Такова моя дилемма и проблема. Говорить о ней можно много, но к решению можно только стремиться: окончательно достичь его невозможно. Повернуть оба полюса жизни друг к другу, записать двухголосную мелодию жизни не удается. Она ускользает. Но каждый раз, вглядываясь в ясные детские глаза, я буду вновь и вновь предпринимать такую попытку. И именно эта пружина заставляет ходить мои часы.