Душа небесного происхождения. Так воспринимают каждого ученика в Школе Жизни Шалвы Амонашвили

Все обычно наслышаны только о самых известных системах обучения. Это традиционная система, использующаяся в сегодняшних школах, а также программы Занкова и Эльконина – Давыдова. Иногда за счет своеобразия подхода вспоминаются и другие интересные идеи – школа-анархия Нилла, метод Монтессори, метод Шалвы Амонашвили… Последняя – детище профессора, академика и доктора педагогических наук, чьи принципы гуманной педагогики сегодня воплощены в нескольких школах Москвы, Санкт-Петербурга и других городов. Метод Шалвы Амонашвили появился в СССР в период оттепели и развивался в смутные 90-е, когда людям очень хотелось надежности, уверенности в светлом будущем. Его Школа Жизни, пожалуй, одна из самых оптимистичных, светлых и поэтичных педагогических теорий.

База подхода Амонашвили – традиционная педагогика, однако система, созданная ученым и исследователем, во многом дополняет классическую – и в основном это идеологические усовершенствования. Многие нововведения можно заметить невооруженным глазом, просто ознакомившись с учебным планом экспериментальных школ. Базовая реформа заключается в том, что Амонашвили не предлагает конкретного расписания годовых мероприятий, а предлагает заинтересованным в его методике педагогам самим адаптировать его систему к условиям, уже установившимся в том или ином учебном заведении. И все это затем, чтобы преподаватели, искренне желая добра своим воспитанникам и друг другу, разработали наиболее эффективную методику.В школах Амонашвили вообще многое, и даже слишком многое, зависит именно от преподавателей, а не от родителей или учеников. Основной целью педагога является ни много ни мало «победить себя». На это направлено большинство обязательных мероприятий в системе: это и постоянно действующий научно-методологический семинар для учителей, и круглые столы, и частые встречи с другими специалистами – психологами, философами, учеными-педагогами, и проведение мастер-классов для воспитанников, и фестивали уроков. Также всем наставникам нужно принимать активное участие в деятельности родительского университета, то есть по мере сил решать проблемы семейного воспитания с отцами и матерями школьников.На первый взгляд все это звучит неплохо. Но что же требуется в таком случае от школьников? Ведь им даже оценки не ставят. В младших классах ученикам описывают некий эталон, к которому нужно стремиться, а ребят постарше и вовсе вовлекают в ведение оценочной деятельности. Оказывается, от детей тоже требуется ответственный подход к делу обучения, а еще ребятам предстоит заниматься самоуправлением и даже разработать школьную конституцию. Что-то вроде Детской Свободной Республики Януша Корчака, разве что без собственного суда. А можно даже и с ним – почему бы и нет?В методике Шалвы Амонашвили образовательные результаты сводятся скорее к становлению гармоничной личности, а не к тому, чтобы каждый ребенок овладел базой знаний. Это прописано в «Манифесте Гуманной Педагогики» – тексте, насквозь пропитанном проповедническим пафосом. Каждый учитель, трудящийся на благо Школы Жизни, должен всем сердцем полюбить своего ближнего, понять, что каждый ребенок – это душа небесного происхождения, а значит, ему нужно помочь постичь истину, гармонию, красоту и добро. Если по итогам образования ученик научился воспитывать самого себя, верить в людей, следовать традиционным нравственным ориентирам – это безусловный успех учителя, который сумел донести до воспитанника истинный Свет. А коль скоро чаду нужно дать свободу самовыражения, его следует наделить правом корректировать свое домашнее задание и даже учебник, составленный педагогом! Звучит странно и даже неубедительно? Но Школа Жизни невозможна именно без этих двух составляющих: с одной стороны, искренняя любовь преподавателя к ученикам, с другой – желание ребенка повзрослеть и измениться к лучшему.Но следует задуматься – раз уж на бумаге все так хорошо, почему о школах Амонашвили до сих пор слышало не так много людей? К сожалению, такая теория вряд ли может быть жизнеспособна в российских общеобразовательных реалиях. И если идея уместной религиозности, диктуемая Школой Жизни, вполне сочетается с современными стандартами, то безоценочная система вряд ли приживется: сегодня мы, наоборот, видим стремление предельно детализировать оценочный метод. В большинстве школ Москвы каждому школьнику заводят электронный дневник, дают дополнительные баллы за хороший аттестат, а с этого года привычными станут бонусы и за спортивные достижения «Готов к труду и обороне». К тому же вот уже полвека школа ассоциируется у нас в стране с таким понятием, как «родительское собрание», а Школа Жизни подобных мероприятий не предполагает.Все это идет вразрез и с авторитарной системой контроля, которая установлена в современных общеобразовательных организациях: турникеты, пропускные карточки, камеры наблюдения, sms-оповещения почти о каждом действии ребенка… Наблюдая за тем, как современных детей пытаются контролировать в малейших проявлениях свободы, невольно задумываешься о том, что альтернативный путь мог бы быть куда более удачным. Ведь система Шалвы Амонашвили учит ценить свободу, а не бояться; получать знания с удовольствием, а не из-под палки.И все-таки метод Амонашвили, возможно, оказал определенное влияние на массовую школу. Это касается как минимум попыток совместить религиозное и светское образование – идея о необходимости подобного подхода закрепляется в сознании людей по всему миру. Так, в ноябре 2015 года в Великобритании родители школьников обратились в суд с необычным делом: старшее поколение требовало, чтобы в общеобразовательных организациях гуманизм преподавали наравне с религиоведением, которое введут на туманном Альбионе как обязательный предмет уже с сентября. Не правда ли, очень похоже на идеологию Школы Жизни? Умеренное просвещение по вопросам веры и в то же время значимость общечеловеческих ценностей.А что касается российских школ, то можно заметить влияние Шалвы Амонашвили и его постулатов, когда мы говорим о том, что все-таки у школьников стало немножко больше прав и власти в пределах своей образовательной организации. В минувшем году по всей Москве проходили недели ученического самоуправления: старшеклассникам было дозволено внести предложения по оформлению школы, организации дополнительных мероприятий. Ребята из 9-11-х классов смогли провести несколько уроков в начальной школе и помочь преподавателям в сопровождении группы продленного дня. Конечно, некоторые скажут: это все не то, дескать, Амонашвили больше всего опасался, что такое самоуправство превратится в игру, а у нас почти так и случилось… С другой стороны, такие акции кажутся мне куда более многообещающими, чем, например, идеи Селестена Френе, автора методики «Технология свободного труда», который предлагает предоставить школьнику возможность не подчиняться правилам, а придерживаться установленных им самим норм общежития. Честно говоря, я слабо представляю это в современных реалиях: мотивировать подростков 13-14 лет взрослым подходом можно только на время…Есть ли будущее у Школы Жизни в современной России? Существуют ли нормативные препятствия? Если говорить в общем, государство должно бы скорее поддержать идею Амонашвили. Так, в Федеральном законе «Об образовании в РФ» черным по белому написано: один из принципов государственной политики – «гуманистический характер образования, приоритет жизни и здоровья человека, прав и свобод личности, свободного развития личности». К тому же федеральные государственные органы и органы государственной власти субъектов нашей страны имеют полное право пробовать новые методики, готовить все условия для апробации инновационных программ. В целом ни принятая в Школе Жизни методика общения администрации с родителями (с возможностью для родственников иногда присутствовать на уроках детей), ни тенденция к сокращению количества экзаменов до минимума – ничто не может помешать и дальше продвигать в России теорию Амонашвили. Ведь и сам ученый не возводит в абсолют свои тезисы и всегда настаивает: любой план, любой критерий оценки подвергается изменениям, главное – ценить и беречь ребенка, сотрудничать с ним.На самом деле мне самой идеи Шалвы Амонашвили во многом симпатичны. Как бы банально это ни звучало, человеку очень важна поддержка тех, кто по-настоящему помогает ему овладеть материалом, поддерживает во всех начинаниях, тактично наставляет на путь добра, а не заставляет зазубривать огромные тексты, беспрестанно ругает и держит в страхе. Вот только подобрать коллектив педагогов, которые смогут соответствовать высочайшей моральной планке, – это, на мой взгляд, в современных реалиях, когда престиж профессии учителя пока еще далек от запланированных высот, почти нереально. Любовь ПИСАРИК, учитель технического труда, координатор ПАШ ЮНЕСКО ГБОУ «Школа №1450 «Олимп», Москва