“Древнерусская тоска”

по-орловски

Егор Строев ратует за введение церковно-славянского языка в начальной школе

“Дети, изучающие с раннего возраста церковно-славянский язык, которым написаны шедевры древнерусской литературы, не страдают заиканием и нервными расстройствами. К такому выводу пришли специалисты Орловского государственного университета, которые провели специальные психологические исследования и уже приступили к подготовке учителей церковно-славянского языка”…

В этом сообщении, переданном по “Радио России”, допущено сразу две ошибки. Во-первых, тот язык, который сегодня называют церковно-славянским и на котором ведутся церковные службы, – это совсем не тот, на котором писались древние книги. С тех пор он претерпел множество изменений, и хотя название осталось тем же, по сути являет собой образец церковно-славянского языка XVIII века и к древнерусской литературе имеет самое отдаленное отношение. Во-вторых, никаких психологических исследований Орловский государственный университет не проводил. Эти наблюдения были сделаны еще в XIX веке профессором С.А.Рачинским, основателем православной педагогики. Занимаясь старославянским языком с детьми дошкольного возраста, он заметил, что ребята, отстающие в развитии, быстро овладевали навыками правильной речи и в будущем даже опережали в учебе своих сверстников.

Правдой остается одно – специалисты Орловского университета действительно предлагают ввести курс церковно-славянского языка в программу начальной школы, эта идея принадлежит заведующему кафедрой русского языка и методики его преподавания Борису Бобылеву. Его предложение, на первый взгляд странное и нелепое, получило положительный отзыв в местном управлении образования и даже было одобрено губернатором области, председателем Совета Федерации Егором Строевым. В университете обрадовались и ввели с этого учебного года в рамках факультета педагогики и методики начального обучения, начиная с IV курса, специализацию со сложным названием – “формирование духовных основ языковой личности в младшей школе”. Ее уже выбрали пять студентов, так что в 2001 году первая пятерка учителей церковно-славянского языка будет готова вступить в классы орловских общеобразовательных школ. Только… вряд ли к тому моменту новый предмет появится в расписаниях. Этот проект носит пока умозрительный характер. Александра Копылова, начальник управления общего и профессионального образования администрации Орловской области, считает, что на уровне факультатива церковно-славянский язык вполне имеет право на жизнь, но на сегодня эта идея еще очень далека от реальности. Ее предстоит обсудить на совете директоров, хорошенько обдумать, не повредит ли это ребятам, не перегрузит ли чересчур учебную программу. Правда, ректор Орловского государственного университета Федор Авдеев утверждает, что факультатив по церковно-славянскому появится в школах уже в будущем учебном году. Александра Копылова не разделяет его уверенность. “Далеко не все учителя приветствуют предложение университета”, – говорит она.

“Ну наконец-то! – подумал кто-нибудь из читателей. – Наконец-то коснулись самого главного: зачем вообще нужно вводить этот предмет, забивать голову бедному первокласснику, который и без того повержен в пучину информации?” Именно такая реакция была у преподавателей 22-го орловского лицея: после разговора с профессором Борисом Бобылевым мне захотелось услышать мнение рядовых учителей, и я зашла в первую попавшуюся на моем пути школу.

– Да вы представляете себе, что значит внедрить новый курс?.. А учебники? А программа, стандарты? И потом – как на это посмотрят родители, ведь образование у нас в стране, как известно, светское? – посыпался на меня шквал вопросов.

Я попыталась объяснить теорию Бобылева, которая состоит в том, что изучение церковно-славянского языка воспитает у ребят бережное, трепетное отношение к своему родному языку, они уже не смогут сквернословить, ругаться матом… До революции церковно-славянский язык преподавался во всех школах и гимназиях, и это давало очень многое: через познание тонкостей языка человек окунался в богатейшую культуру своего народа. Борис Бобылев считает, что сегодня существует огромная опасность потери у русских людей культурно-национальной идентичности, а возрождение дореволюционной традиции даст нам реальный шанс остановить этот губительный процесс.

Послышались возражения:

– А если школа многонациональная, как быть детям, чей родной язык грузинский или татарский? Они будут освобождены от этого предмета или также будут обязаны его изучать? В нашем лицее, например, учатся дети разных конфессий, и мы не имеем права заставлять мусульманина зубрить церковно-славянский язык.

– Конечно, принуждать никого не будут. Если его и введут, то только как факультатив, – попыталась я успокоить своих оппонентов.

– Тогда, извините, теряется всякий смысл. Желающие и так могут посещать православные гимназии.

– …И между прочим, от заикания это не лечит. Я знаю одного мальчика, который ходит в воскресную школу, учит церковно-славянский и по-прежнему заикается, – вступила в спор учительница литературы, которая, по-видимому, тоже слушает “Радио России”. – Нам бы современному русскому их научить, пишут с ошибками! А вы про церковно-славянский говорите.

– Да, прежде чем усложнять программу, мы должны быть уверены в необходимости эксперимента. Я не знаю никаких убедительных примеров, говорящих о том, что изучение этого языка благотворно влияет на здоровье. Скорее наоборот – ребенок переутомится от лишней зубрежки. А национальное самосознание мы можем воспитать в нем каким-нибудь другим образом. В нашем лицее для этой цели существует предмет “Литературное краеведение”, дети эти уроки очень любят и воспринимают их как отдых. Церковно-славянский очень сложный язык, он не всем студентам дается, а вы хотите, чтобы малыши в нем разбирались, – резюмировал директор.

Я не стала спорить, хотя профессор доказывал мне, что церковно-славянский – это тоже отдых, только не для тела, а для души. Ясно одно – теория Бориса Бобылева получит практическое применение только в том случае, если кто-нибудь из директоров проникнется ею и согласится ввести такой факультатив наряду с риторикой, информатикой, английским. Как мне объяснили в Министерстве образования, такой вариант действительно возможен – в школах с шестидневкой, когда по субботам проходят занятия по неосновным предметам. Так что если будут квалифицированные учителя, появится хороший учебник, а главное – желание у детей и родителей, уроки церковно-славянского могут вернуться в наши школы. Радоваться по этому поводу или хвататься за голову – пускай каждый решает самостоятельно. Вгонять в “древнерусскую тоску” будут только тех, кто сам этого искренне захочет.

Мария ФОМИНА

Орел