Дорога поэта,. или Женщина с берега Конч-озера

Передо мной книга о жизни и творчестве «Дорога поэта» Лидии Сычевой (М., КДУ, Университетская книга, 2016. – 348 с.), признание в любви поэту Валентину Сорокину. Она излучает свет, обнажает чувство национального самоопределения. Как все-таки хорошо, что в наше время можно говорить о национальном, не боясь быть неправильно понятым! Кроме этого, чувствуется какая-то августовская грусть – щемящая, но еще согретая летним солнцем. И словно луч, все повествование пронизывает вопрос: что твоя Родина? А за ним и все следующие вопросы: есть ли она у тебя? Любишь ли ты ее? Есть ли в ней Бог? Ответов нет. Мы, молодое поколение, не всегда знаем, где наша Родина, где источник нашей живительной, как в былинах и сказках, силы, мы порой не чувствуем связи с чем-то благодатным и важным. Мы потеряны.

Книга создавалась на протяжении долгого времени. Вначале лирическая, трогательная, в финале она превращается в плач по России, по Руси: «В эти минуты тоскливо и горько на душе. Все кажется напрасным и зряшным, жизнь бессмысленной. Как спастись? Для чего жить?» После знакомства с «Дорогой поэта» хочется говорить красиво, в ветвях изящного литературного языка появляется образ былинной женщины – женщины с берега Конч-озера, как автор себя называет.«Я знаю, что я пришла в мир восхищаться и любить», – слова Лидии Сычевой. Грусть грустью, хотя «родители постарели, но держатся», у дома все еще растет тополь, и «сердцу легко и печально». Эта печаль не бремя, не кандалы на щиколотках прокаженных, не гранитная плита. Она толчок к созиданию, мало понятный в наше время. Лидия Сычева рассказывает о судьбе глубокого и пронзительного русского поэта Валентина Сорокина (в «УГ» вышло его интервью). И о его пути читатель может прочесть на страницах «Дороги поэта». Но автор искусно и легко вплетает свою жизнь, свои мысли, радости и обиды в жизнь поэта. Впрочем, как же могло быть иначе – долг ученика чтить учителя.Валентин Сорокин был именно учителем для автора этой книги. Не случайны мысленные возвраты Лидии Сычевой к эпизодам во дворе Литинститута, где она впервые увидела поэта.С любовью и трепетом описаны перипетии его судьбы. На каждой странице пионами расцветают стихи, каждый раз подтверждающие, что быть поэтом – это дар. «Поэтами рождаются! А уж сумеешь ты сохранить свой дар или обменяешь его на богатства иных богов – это твой путь, твой выбор», – утверждает автор, глядя на извилистую, с кочками и непролазными терниями дорогу русского поэта Сорокина. Путь его не случайно так труден. Он родом с Урала, из края сурового.Голос автора прерывист, интонации иной раз будто падают со стремительностью сокола с гор Урала, и тогда хочется читать книгу шепотом, сочувствуя и переживая за поэта. «Я пишу о том, что меня волнует, и мне нет дела до того, как все это соотносится с «официальными концепциями», с «приличиями», с «умолчаниями» и проч. Я пишу, потому что представляю одно из самых оборванных поколений – поколение «шестидесятников» – тех, кто родился в шестидесятые» – такова позиция автора, и она непреклонна.История творческого пути Валентина Сорокина рассказана в четырех частях, при этом она разбивается на множество фрагментов – картин из жизни поэта и собственных наблюдений автора книги. Каждый фрагмент похож на акт бесконечной человеческой драмы или на стеклышки калейдоскопа, не подсвеченные солнцем удачи. И поэтому так резко звучат финальные предложения очередного фрагмента: «Нынешние «благословители» России – владельцы телеканалов. Мы – на коленях» или «Бога надо выстрадать в себе и услышать. Но нельзя, нельзя его услышать, минуя Родину, минуя зов ее и неблагополучие!..»Женщина с берега Конч-озера смотрит на сегодняшнюю Россию и не верит своим глазам. Если раньше, в шестидесятые, уже во многом были утрачены традиции русского народа, то теперь от них остались только пыль и память. Телевидение, радио, постоянное промывание мозгов рекламой, бесконечные акции, выдаваемые за искусство, достигли своей финальной стадии в оболванивании людей. Хотя скорее всего и это еще не конец. В книге «Дорога поэта» о фактах гражданского противостояния написано много, сквозь слезы обиды за свой народ. Письма Шолохова Хрущеву и Брежневу, давление КГБ и много чего еще, о чем без ироничного словца не скажешь.А все потому, что «люблю Москву. Нет, совсем по-другому ее люблю…». И любовь эта чувствуется в каждом слове, полном ласки и доброты или обличения и негодования. Жизнь не черная и белая, она разная, а потому прекрасна в своих неисчислимых оттенках. Света в книге Лидии Сычевой, несмотря на тяжелый предмет повествования, много. Чувство красоты, по мнению автора, главное мерило всего на земле. Полностью соглашусь. Во времена, когда неприглядное по форме и содержанию в искусстве выставляют напоказ и учат других смотреть на это с наслаждением, хочется крикнуть: «Хватит!»Не этому нас учили классики. Не так нас учила природа нашей Родины. Чувство красоты в человеке заложено на генном уровне, его не обманешь болванками и лжефилософией.Странное дело: с этой книгой не возникает желания спорить. В ней много о первоначале русского человека, о любви к природе. Вспоминаю свои долгие летние каникулы у бабушки с дедушкой под Курском. Там, в деревне, невероятно приятно было пить чай. Пробежишь по саду, сорвешь листьев мяты, смородины черной и красной – и в кипяток. Аромат золотистого напитка дурманил до самозабвения. За столом шутки и смех. И так спокойно и важно насыщается чернотой вечернее небо.Другие мои бабушка с дедушкой ждали меня в деревне Белоруссии. Совсем другая история. Дом, близкий сосновый лес, волнистое поле напоминали мне сказочный мир. Так, мне казалось, должен был выглядеть хутор из «Вечеров на хуторе близ Диканьки». И пусть там описывалась украинская сторона, мне, ребенку, плохо получалось уловить разницу, уехали из России – значит заграница.С темой природы сливается тема творчества. «Творчество делает радость возвышенной, беду – благородной, мудрой, страдание – красивым». Только тот, кто попробовал что-нибудь создать своими руками, своим умом, своей волей, поймет, что такое радость со-творения. Что-то большое, теплое, легкое наполняет грудь, заставляет шире открыть глаза, губы невольно растягиваются в улыбку. Вот оно! А потом сладостное, ни с чем не сравнимое послевкусие. Не важно, какие беды ждет твое творение. Ты настолько уверен в нем, в его силе и важности, что не боишься отпускать, как мать отпускает своего ребенка в большое путешествие.Мне знакомо это чувство, хоть, подозреваю, не до конца. Я не познала его во всей полноте, но верю, что всё еще впереди. Перед глазами пример несломленного и незабытого писателя Валентина Сорокина. С новым мироощущением, с новыми путями в пустыне современности я хочу равняться на него. Героизм в античном понимании воплотился в образе русского поэта. Это тот человек, за которым хочется следовать. Начиная с его стихов о любви, а потом дальше, дальше, тяжелее, серьезнее, поэма за поэмой, я проникалась к наследию Валентина Сорокина теплой любовью. А проводником стала Лидия Сычева со своей книгой.Она четко сформулировала идею творчества: «Нужно чувственно услышать мир и себя в нем – это и есть творчество, зоркость и родственность самым высоким, горним высям». Полет в высь, свободную и безграничную – вот чему учит «Дорога поэта», вот чему научился сам автор за время своего творчества. Именно поэтому ей не нужны вычурные слова и кричащие издания для привлечения бестолковой публики. Лидия Сычева не нуждается в ежеминутном подтверждении своих слов, ибо эти слова идут от сердца, чистые и честные. Вся остальная мишура блекнет на фоне сияющих мыслей и беззаветной любви к творчеству. «И можно прожить всю свою жизнь правильно, благополучно, нудно-честно, в достатке, в удаче и никогда не испытать этого чувства. Можно быть писателем, даже успешным, «мастеровитым», сюжетным, читаемым, но даже и не догадываться о существовании этого чуда».Приятно увидеть на страницах книги свой Литературный институт, посмотреть на него со стороны. Удивительно, как много изменилось за короткий промежуток времени. Хотя есть и неизменные вещи: многочисленные истории Бориса Андреевича Леонова (он нам тоже рассказывал про своего замечательного друга Валю Сорокина), вступительные речи Сергея Николаевича Есина 1 сентября. Внутри института постепенно складывается иное, озлобленное, отношение к литературе. Но, несмотря на это, с подачи Лидии Сычевой я увидела поэта с посеребренной головой во дворе своего вуза. Он словно прошел вдоль тополей, сейчас уже сильно подрезанных, скрылся в ветхом здании очного отделения. Живой поэт стал воплощением мужества и трудолюбия в среде нынешней пишущей молодежи Литературного института. Многие будут пытаться низвергнуть его с вершины своими пустозвонными рассказами и стихами. Все потому, что добро не может существовать без зла, как сказал Гавриил Николаевич Троепольский, иначе как, не познав зла, можно научиться ценить добро?!В сознании теплится еще один образ – силуэт смелой, но одинокой женщины. Она училась у Валентина Сорокина, пропустила через себя его жизнь, написала книгу и пустила ее, как лодочку, в сторону читателей. А сама осталась стоять, думать и мечтать о будущем. Строгая и искренняя женщина с берега Конч-озера.