Дом с башней

Последний звонок онлайн и офлайн

…Дождь хлещет по стеклам машины, заволакивая перспективу взгляда. Мы пробираемся по сети залаврских улочек города. Залаврские – те, что лежат за Сергиевой лаврой и худо-бедно сохраняют в своей архитектуре память о том старом, прираставшем слободами вокруг монастыря поселении, которому императрица Екатерина дала статус посада.
– Башня, нам нужен дом с башней! Я ее хорошо запомнила, – голос Ульяны с заднего сиденья (вообще-то родители назвали ее Иулиания, но это имя сама она вроде бы недолюбливает). Поди разгляди эту башню в такой ливень, да и есть ли она вообще?..

За день до этого безмятежно светило солнце, и через день после тоже не будет и намека на эти словно разверзшиеся небеса. Сегодня Последний звонок. Проходил он, как и положено, в Zoom, но вы вдвоем с моей коллегой и подругой Оксаной, классной выпускников, поехали к гимназии, чтобы «выйти в эфир» прямо от ее стен. Конструкция из двух зонтов и телефона, устроенная так, чтобы до определенного момента зонты эти перекрывали красную кирпичную стену за спиной, а потом, наоборот, открывали вид на нее, вроде бы сработала, как ей было положено. Как и подъем в финале по лестнице на второй этаж – к кнопке, которая дает этот самый звонок.

…Дома с башенкой все не видно. Как будто майское небо дает отсрочку хоть минуту-другую, но это больше, чем ничего. А может быть, мы и вовсе проедем мимо, заблудимся в сплетении улиц, намотаем несколько кругов и так никогда и не найдем этого дома. Нет, конечно, чуть позже башенка появится перед нашими глазами, и, раскрыв зонты, мы выйдем из машины, чтобы неуклюже стоять и тянуть теперь уже эти минуты перед тем, что кажется нам расставанием.

Но путешествие к дому с башней не может закончиться так просто. Я имею в виду большое путешествие. Эти пять минут только сколок с нашего большого пути, на котором это условное расставание – репетиция расставаний иных, куда более основательных. И, может быть, есть красота в том, что эта последняя встреча не в свете лучей школьных прожекторов, с полным залом зрителей, а на заштатной и размытой улочке старого города…

Едва мы спускаемся со второго этажа, после того как дали звонок, как нас чуть ли не сшибает влетающая во входную дверь гимназии Ульяна, девочка с рыжими волосами и большим сердцем, выпускница этого года. Не досмотрела Zoom-трансляцию и припустила на электричку, на которой ей минут пятнадцать ехать до города, а потом еще минуты три бежать под дождем до школы, она, разумеется, без зонта. Кидается к своей классной, обнимает ее. Три человека в пустом холле первого этажа, где обычно так много людей, было бы и сейчас, если бы не високосный 2020‑й. Что-то сорвало эту девочку, вынесло из дому и довело до порога, что-то, что, кажется, больше нас самих, – то, что и позволяет нам совершать самые безрассудные поступки, которые стоят всего остального, размеренного и предсказуемого.

…Дом с башней выплыл на нас из-за очередного поворота, словно вылепленный ливнем из куска пространства, вот только сейчас, за секунду до нашего появления в этом месте. У ворот его нас уже ждет Элина. Может быть, даже ее фигурка с длинными светлыми волосами появляется перед нашими глазами раньше самого дома, думаю, так было бы вернее: девушка у дороги на переднем плане, а все остальное – к ней прилагающийся пейзаж: и пресловутый дом, и его забор, и другая машина, стоящая у ворот и заждавшаяся отправления.
Элина и Ульяна – две главные перформерши (или перформерки, как это нынче правильно?) 11‑го «Б». Притаскивали на занятия специальный прожектор, ставили камеру на штативе на запись, включали музыку и начинали резать на себе белые футболки, или разливать по полу краску, или плакать, или читать стихи, или кричать, или сидеть на полу, вжавшись в угол и закрыв лицо руками, разве что под дождем не стояли…

Надо выдвигаться из холла. Выпускники придумали развезти в день Последнего звонка каждому учителю домой цветы и подарки. К большинству приехали до него, но несколько остались на потом. И теперь Ульяне нужно добраться до места встречи с Элиной и ее мамой, чтобы оттуда поехать по адресам. Ко мне они тоже еще не заезжали, но делать это теперь несколько странно, раз мы уже встретились иначе. Загрузившись в машину Оксаны, благо дождь и не думает переставать и не дает возможности помыслить о других способах передвижения, мы едем к условленному месту встречи, для того чтобы, оказавшись на нем, понять, что поскольку Элина еще у себя дома, то куда разумнее отправиться туда. Тем более у нас есть ориентир.

Открываю дверь машины. Взгляд поднимается снизу вверх: черные лакированные ботинки, омытые небесной водой, руки с букетом и подарочным пакетом, мягкая улыбка на лице. Дальше склейка, и вот уже три зонта соединяются в полог над четырьмя нашими обнимающимися на обочине дороги телами. Объятия на обочине – не эти ли остановки и есть то, что оказывается смыслом путешествия именно потому, что их не нанесешь заранее на карту маршрута, не рассчитаешь точно их место, время, а главное – длительность?

Пакет размокает в руках, обретая форму продолжающегося времени. Если что-то и говорится сейчас, то в монтаже памяти оно останется поглощенным звуком дождя. Слова были бы значимы там, где сцена и зрители, но не здесь, на краю посада, у дома с уходящей в небеса башней. Подходит от своей машины мама Элины. Ульяна слишком легко одета и вся уже промокла. И сколько бы ни прошло лет с этого дня, девочка с длинными светлыми волосами будет стоять у обочины дороги, обещая ту встречу перед расставанием, которая обретает способность превозмогать время…

Потом, по дороге домой, в машине Оксаны я распакую подарки – бутылку белого вина и новую бабочку для своей коллекции – и обнаружу, что дождевой водой размыло прикрепленную к букету хендмейдную открытку с надписью «Вы научили нас мыслить во вселенских масштабах». И подумаю: правильно, что дождь размыл эти буквы, впитав в себя заслуженно принадлежащую ему часть. Потом мы заскочим в магазин у дома и долго еще будем сидеть в машине, перед тем как, исхитрившись расположить в руках композицию из букета, пакетов и зонта, я буду готов к преодолению дистанции до двери своего подъезда. Потом, в квартире, я поставлю бутылку в холодильник, букет – в вазу, бабочку определю к ее товаркам в ящик стола, а раскрытый зонт останется сушиться в коридоре. Потом.

Сейчас мы стоим у дома с башней, и наши машины еще не разъехались в разные стороны. Следуя правилам перформансов, Последний звонок обернулся нашей собственной жизнью. И, обретая расставание таким, как оно и должно быть, – не громким и общим, а молчаливым и личным, отгороженным дождевыми струями от оставшегося за его пределами, мы одновременно обретаем и его невозможность.
Точка нанесена на карту. Поворачивается ключ зажигания в машине. Мокрый зонт находит место справа от сиденья. Дом с башней и четыре фигурки рядом с ним скрываются от взгляда за пеленой дождя…

Александр ДЕМАХИН, абсолютный победитель конкурса «Учитель года России»-2012