На чтение: ≈ 12 мин.ГЛЫБИНА Лада Леонидовна (4232) 32-78-90 (д.) – Владивосток. Дальневосточный регион (Хабаровский край, Амурская, Сахалинская, Камчатская и Магаданская области).
Для сестрицы Аленушки сахар по праздникам
– Эх, сюда бы с палаткой денька на три! Воздух медовый, а тишина какая… Даже лягушки не квакают! Почему?
– Известно, почему! Их всех китайцы выловили, высушили и к себе домой увезли. Теперь ни китайцев, ни лягушек. Одни наркоманы. А вот и наши Бровничи!
Машина круто сворачивает с дороги, и через каких-нибудь пятьсот метров нас приветствуют оскалом выдранных окон полуразвалившиеся стены коровников. По дороге чумазый мальчишка в драных портках тащит за собой, словно рикша, какую-то деревянную колымагу на колесах. Рядом с ним, чуть прихрамывая, семенит худенькая босоногая девчушка. Чудная парочка подходит к калитке домика и растворяется, как полуденный пыльный мираж…
– К вам можно? – решительно вхожу я следом за ними. – Господи, да как же вас много!..
Дом набит детворой, как стручок горохом. Записываю, чтобы не сбиться. Миша, Алена, Сева, Наташа и венцом всему – семимесячная Софья, примостившаяся на грязных пеленках прямо на полу.
– Все мои! – смущенно улыбается хозяйка дома 29-летняя Вика.
Мама дорогая! Почти моя ровесница, и пятеро детей. Я бы, наверное, или сошла с ума, или утопилась в ванной! Впрочем, может, в этом и есть великая правда? Только вот кормить чем?
– Да уж как-нибудь…Огород вон, 20 соток, картошка. Еще по людям хожу, работаю, когда 30 рублей дадут в день, когда даже 40! Еще кормят три раза. Иногда творожка принесу, молока…
Раньше называлось просто – барщина. Работы для Вики по специальности, она повар-кондитер, конечно же, нет. Впрочем, работы нет вообще. Никакой. Нигде. Вике, считай, повезло. Есть муж Серега, тракторист, который хотя и попивает, но не сильно, да еще время от времени приносит домой рублей 600, а то и 700! Вот и теперь нашел где-то по соседству работу, если хорошо заплатят, будет на что поехать во Владивосток и показать старших детишек врачам. У Мишки, того самого “дорожного рикши”, сильное косоглазие, а его сестренка, девятилетняя Аленка, правую ножку может ставить только на ребро. Врожденная косолапость, и с операцией дальше тянуть нельзя.
– Мы на очереди стоим у хирурга, только во Владивосток ехать денег нет. И за лекарства платить нечем, – будто бы оправдывается за что-то Вика. – Вы не думайте, они у меня умненькие! С похвальными грамотами школу закончили. Не знаю, правда, как дальше быть: школа наша начальная, а с этого года придется в ближайший город Партизанск ездить. Зимой автобус часто ломается, дети по два часа на остановке мерзнут. Наверное, отправлю Мишу к маме, в Амурскую область…
В этот момент разговор прерывается неожиданным образом.
– А это что за фифа? Викуля, откуда ты ее взяла? – на крылечке возникает особа, в которой с первого взгляда угадывается натура с бурным прошлым и непростым настоящим. – Из газеты? Про жизнь нашу хотите узнать? Ну, блин, пишите про всех!..
Я смотрю на ее опаленное огородным загаром, но не потерявшее тонких черт лицо, роскошные волосы, затянутые в небрежный хвост, и глаза, в которых сквозь пьяную пелену все еще просвечивают искорки неугасимого женского обаяния.
– Пишите, Железнякова я, Елена Михайловна. Мать-одиночка! Вы думаете, я почему с утра выпила? Просто у людей хороших огород прополола, они мне стопочку налили и денег дали. Могу теперь сегодня своего ребенка накормить. А завтра?.. Какие детские пособия? Четвертый год ни слуху ни духу. Хотя б на молоко маленькому! В грудях-то нет. Говорю председательше – работу дай, хоть какую, ладно не мне, вон Вике, у нее же пятеро по лавкам! А эти сволочи сидят, зады расклячили!
Последняя гневная фраза была обращена в сторону соседнего огорода, за которым виднелся большой и крепкий, не в пример Викиной лачуге, дом. Как выяснилось, там живет с семьей глава сельской администрации Раиса Брюховецкая, которую все здешние жители по старинке называют председательшей. Говорят, живет не тужит, ездит, на зависть всем, на “Ниве”, муж тоже работой не обижен – лесничий. Чуть позже я попыталась было выяснить, чем, собственно, занимается сельская власть и как она ухитрилась довести народ до такой распрекрасной жизни. Но, несмотря на будний рабочий день и приемные, судя по вывеске на двери конторы, часы, там висел грозный амбарный замок… Потом в администрации Партизанска, в отделе сельского хозяйства, мне популярно объяснили, что спрашивать у главы Бровничей про севооборот или, к примеру, поголовье скота было наивно.
– Бровничи – бывшее отделение совхоза “Казанский”, – рассказал мне Александр Синица, начальник сельхозотдела. – Хозяйство было богатейшее! Гостей туда возили на экскурсии, достижения показывать. А потом развалилось все в момент. Пошла приватизация, народу выделили земельные паи, хозяйствуйте, говорят! Пытались кооператив создать, а кончилось тем, что технику частью разрушили, частью растащили. Всю землю, какая была, продали, а теперь ничего не делают, только водку пьют! Добро бы только в Бровничах была такая картина. И в Мельниках, и в Хмельницком, да везде то же самое…
– Но ведь так не бывает, чтобы не было никакого выхода?..
– Бывает, не бывает… Их там всех сначала от наркомании да от сифилиса надо вылечить, а потом разговоры разговаривать…
Милые бранятся – только чешутся!..
Ну с коноплей дело ясное. Куда ж без нее? Опять же доход стабильный. К августу, когда урожай созревает, в Бровничи, равно как и другие окрестные села, начинают подтягиваться перекупщики.
Вика со мной про наркотики говорить отказалась наотрез.
– Мы не сеем, и ладно. Хотя, что там скрывать, вся наша молодежь – сплошь наркоманы…
Зато тема сифилиса задела моих новых знакомых за живое.
– Сейчас-то полегче, вроде прошла зараза. А в прошлых годах было, это всем известно! Есть тут у нас одна ненормальная по этой части… Из города приехала. Ну мужики, где выпьют, так, сама понимаешь, к ней… А следом в вендиспансер всей деревней на автобусах!
– Так хоть вылечились?
– А шут его знает! Вон тетку одну лечили, потом сказали: пять лет детей не заводить. А она, как нарочно, одного за одним, четверых наштамповала. Все дети, говорят, больные, с врожденным сифилисом в крови!
Слушаю рассуждения Вики и вспоминаю жуткие цифры, о которых мне рассказали в Партизанском городском отделе здравоохранения. На сегодняшний день в городе выявлено 24 ВИЧ-инфицированных! Страшно себе представить, что будет, появись в округе, среди любвеобильных селян, хотя бы один потенциальный носитель СПИДа!.. А ведь это вполне реально.
И хотя вокруг по-прежнему голубое небо и дивные, словно акварелью писанные, лесные пейзажи, хочется бежать от всей этой красоты сломя голову куда подальше.
Говорят, в Бровничах сейчас активно скупают дома городские. Чтобы потом приезжать сюда на шашлыки и плескаться в чистой здешней речушке. Да уже сейчас в селе можно видеть некий прообраз возможного будущего деревни. В самом ее начале высится ладный, словно с картинки, кирпичный теремок со спутниковой антенной. Там живет бизнес-леди здешних мест. Барыня, как ее за глаза называют. По рассказам Вики и Лены, в этом чудо-домике часто гостит известный певец Юлиан, говорят, не так давно заезжал Малежик. Московские звезды веселятся, охотятся, вкусно едят и сладко пьют. Наверняка у себя в столице они рассказывают своим знакомым, какое есть в Приморье прекрасное село Бровничи…
Возвращаемся в Партизанск. По дороге мой гид, шофер, продолжает свою экскурсию.
– А еще тут несколько лет назад мужик летал на вертолете. Сам его смастерил. Честное слово! Только что-то давненько его не видать…
– Ну да. Улетел, наверное, не выдержал…
Комментарий… без комментариев
Видит Бог, я не выбирала деревню. Просто поехала наугад и увидела то, что увидела…Обычное приморское село. Простая деревенская жизнь. Да только разве можно назвать ЭТО жизнью?! Конечно, никто не строит иллюзий. Давно прошли те времена, когда в трех березках искали некое идиллическое убежище от городских соблазнов и суеты. Но как быть с тем, что когда-то уютные сельские домики ныне сплошь и рядом превратились в пристанище откровенной нищеты, пьянства и прочего набора существования класса люмпенов? Бесспорно, есть исключения, но я – о тенденции…
– Конечно, все это, к сожалению, не новость, а отвратительная реальность, – так сказал мне, прочитав материал, председатель комитета Думы Приморского края по социальной политике Михаил Журавский. – Что вы хотите от меня услышать? Когда хоть что-то изменится к лучшему? Вы же сами знаете ответы на эти вопросы. На тему “Чья власть?” можно говорить бесконечно. Беда лишь в том, что ровным счетом ничего не меняется. Разного рода социальные структуры могут помочь на каком-то одном уровне, но переломить ситуацию в корне мы, увы, не в силах…
Страшно. И странно. Комментарий без комментариев… Еще капля. Еще…Какая из них станет последней? Сколько времени отмеряно “до”..?
Выбор читателей
Комментарии