Дочки-матери на фоне внучки

В один далеко не прекрасный день супруги Бакакины получили повестки в Сафоновский городской суд: их дочь Елена подала иск «об устранении препятствий к общению с ребенком и защите своих родительских прав», которые, по мнению Елены Альбертовны, ее папа и мама нарушали постоянно и злостно. И началось дело, за развитием которого с немалым интересом наблюдает все Сафоново.

Комментарий «УГ»Мы считаем эту публикацию официальным обращением к губернатору Смоленской области Виктору Николаевичу Маслову с просьбой разобраться и дать оценку действиям должностных лиц Департамента образования и молодежной политики.Мы также просим считать эту публикацию официальным обращением в Генеральную прокуратуру РФ с просьбой провести проверку состояния дел с международным усыновлением на территории Сафоновского района Смоленской области, к которому причастна ведущий специалист отдела интернатских учреждений, опеки, попечительства и усыновления Департамента Смоленской области по образованию и молодежной политике Смоленской области Надежда Бекедова.Мы ждем ответов на свои обращения и расскажем об этом на страницах «Учительской газеты».

В доме бабушки и дедушки Лизонька появилась в четырехмесячном возрасте. Ее, рожденную и сданную в Дом ребенка матерью-одиночкой, они забрали к себе, потому что не могли допустить такого, как они считали, позора на их, образно говоря, седые головы. Елена считала, что родители вольны поступать как хотят, а она вольна жить так, как ей хочется. А хотелось ей жить вольно, поэтому она уехала в Смоленск, поселилась там в общежитии. В Сафоново приезжала редко, но метко: каждый приезд сопровождался шумными скандалами, родители расстраивались, ребенок замыкался и выглядел подавленным. Радости от приездов Елены не было никаких, но препятствий в этом ей никто и никогда не чинил – ну как можно не пускать на порог родного, пусть и не очень расположенного к родственному общению, человека. Материально Елена Альбертовна ни родителям, ни дочери никогда не помогала, пособия матери-одиночки ей, наверное, и на себя не хватало, потому что из 100 долларов, которые присылал на содержание дочери человек, признающий себя отцом Лизы, Елена Альбертовна отдавала родителям только половину. Между тем Лизонька жила в трехкомнатной квартире, имела свою комнату, множество книг и игрушек, училась на «отлично» и в обычной школе, и на хоровом отделении в Детской школе искусств, занималась в различных кружках, изучала английский язык, плавала в бассейне, была хорошо одета и всегда хорошо накормлена, летом отдыхала с бабушкой и дедушкой на даче.

Сафоновский городской суд внимательно рассмотрел дело, выслушал соседей Бакакиных, учителей Лизы из обычной и музыкальной школы, психолога, который знает девочку вот уже два года, и принял решение: в иске Елене Альбертовне отказать и передать Суворову Елизавету Петровну на воспитание Бакакину Альберту Ивановичу. Решение, прямо скажем, неординарное, поскольку никто и никогда родительских прав Елену Альбертовну не лишал, но принято оно было в интересах ребенка, потому что как отметил суд, «перемена места жительства с лишением ребенка устоявшейся среды обитания опасна для психического состояния ребенка». В судебном заседании Бакакины обращали внимание и на то, что в свое время их дочь лечилась в психиатрическом отделении Сафоновской ЦРБ от истерической психопатии, видимо, поэтому она так несдержанна, агрессивна, неадекватно реагирует на слова и поступки окружающих. Ни с этими утверждениями, ни с таким решением суда Елена Суворова не согласилась и подала кассационную жалобу в Смоленский областной суд, который пришел к выводу, что в Сафонове дело рассмотрено не так внимательно и всесторонне, как это следовало бы сделать. Не было установлено, на основании чего Бакакины делали заявления о психическом расстройстве у Елены Альбертовны, не были обследованы ее жилищные условия в Смоленске, суд не исследовал и то, что собой представляют мама, дедушка и бабушка Лизы, какие у них имеются возможности для воспитания девочки. В преддверии нового рассмотрения начался сбор всех недостающих данных. И вот тут началось самое интересное.

Перво-наперво нужно было выяснить, что за человек Елена Альбертовна Суворова и какие у нее основания, достоинства для того, чтобы забрать к себе на воспитание дочь из вполне благополучного дома своих родителей. Характеризовали Елену Альбертовну в основном те, кто работал вместе с ней на протяжении последних лет и характеристики эти были довольно любопытными. Оказалось, что с 1997 года Елена Альбертовна трудилась уборщицей производственных помещений на Смоленской ТЭЦ-2, где к своим обязанностям относилась халатно, под различными предлогами не выходила на работу, жаловалась на нехватку средств и постоянно брала деньги в долг у работников ТЭЦ, причем отдавала их с большими задержками, а некоторым и по сие время долги не вернула (некоторые доходят до 10 тысяч рублей). Суду, кстати, стала известна история о том, как несколько лет тому назад Елена Альбертовна брала деньги в долг, не вернула, и только то, что прокурором Сафоновского района было заведено уголовное дело, заставило ее расстаться с деньгами. Поразительно то, что в характеристике, подписанной директором ТЭЦ В.Лапиным и старшим инспектором отдела кадров В.Савченко (это как же надо себя вести, чтобы заслужить такую характеристику!), написано: «Положительных качеств, которые можно отметить, нет». То есть ни нормальными заработками, ни положительными качествами, по мнению людей, работавших с ней вместе, Елена Альбертовна не отличалась в течение довольно долгого времени. Есть и другая характеристика – из ООО «Энергосервис», где Суворова работала уборщицей производственных помещений с 1 января по 1 декабря 2003 года. Генеральный директор И.Чекулаев пишет коротко: «За время работы проявила себя недобросовестным, недисциплинированным работником. Неоднократно нарушала трудовую дисциплину (отсутствовала без уважительной причины на работе, не подчинялась распоряжениям бригадира)… В коллективе не пользовалась уважением». Такая у Лизоньки мама, которая считает, что куда лучше деда с бабушкой может воспитать свою дочь.

Между тем Альберта Ивановича Бакакина характеризуют совсем не так. Директор Сафоновского филиала ГЭПП «Смоленскоблкоммунэнерго» В.Кузнецов и начальник отдела кадров Т.Руженцева, где Бакакин проработал с ноября 1998 года по май 2003 года мастером участка механизации, пишут, что он проявил себя только с положительной стороны: инициативен и настойчив в решении производственных вопросов, что он исполнительный, добросовестный и компетентный работник, пользуется авторитетом, активно участвует в общественной жизни коллектива, человек чуткий и отзывчивый к людям. В прошлом году Альберт Иванович стал инженером по промышленной безопасности в Сафоновском филиале ООО «Смоленскрегионтеплоэнерго», где, по мнению директора Н.Голоскока, проявил себя как высококвалифицированный специалист, подготовил и разработал для вновь организованного предприятия всю необходимую документацию, принял участие в обучении и аттестации специалистов, осуществил регистрацию и пуск оборудования в намеченные сроки. В характеристике особо отмечено, что инженер Бакакин уравновешенный, трудолюбивый человек, пользующийся в коллективе уважением, всегда приходящий людям на помощь. Вот такой у Лизоньки дедушка. Тут становится понятно, кого мог выбрать суд для воспитателей девочки, тем более что Бакакины уже вырастили одного внука, и хорошо вырастили. Комиссия, созданная по просьбе Елены Суворовой для того, чтобы сделать вывод о возможности передачи ей дочери (в состав входили специалисты комиссии по делам несовершеннолетних, отделов по делам семьи и молодежи, главный специалист по охране детства и педагог), в своем заключении отметила: в присутствии матери и бабушки с дедушкой Лиза отказалась переезжать к матери. Такова воля ребенка, которую суд обязан учитывать, как и свидетельства педагогов двух школ, где учится Лиза: девочка панически боится, что мать ее украдет и насильно увезет к себе.

Теперь оставалось еще одно поручение суда – обследовать жилищные условия, в которых живет и может жить Лизонька. 9 января 2004 года ведущий специалист отдела интернатских учреждений, опеки, попечительства и усыновления Департамента Смоленской области по образованию и молодежной политике Надежда Бекедова приходит с комиссией в общежитие, и в акте появляется запись о том, что в комнате чуть больше 10 метров, проживают двое – мать и дочь (хотя дочь только зарегистрирована по этому адресу), что санитарное состояние комнаты удовлетворительное, что кухня общая на 4 семьи, горячей воды нет, зато есть диван, два кресла, журнальный стол и комод. Неизвестно почему, в акте записано со слов Суворовой, что ее зарплата составляет 3000 рублей. Вывод: материально-бытовые условия для воспитания ребенка имеются.

Непонятно, почему Департамент образования так поторопился с обследованием, кто просил его это обследование проводить, почему в обследовании принимала участие именно Надежда Бекедова. Кстати, именно в Сафонове на протяжении последних лет количество детей, усыновленных и увезенных за границу, составляет немаленькое число, а Бекедова, кроме всего прочего, весьма активно занимается международным усыновлением. Но это так – заметки по поводу.

По поручению суда отправились обследовать жилищные условия Елены Суворовой те, кому это было поручено, – заместитель председателя комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав при администрации Смоленской области В.Прудникова и ответственный секретарь комиссии при администрации Промышленного района города В.Антощенкова. В присутствии двух свидетелей, которые подписали акт и таким образом подтвердили, что написанное правда, было отмечено, что в комнате на тот момент нигде не работающей Елены Суворовой грязно, обои оборваны, ползают тараканы, на диване – грязная посуда и еда, нет даже плафона – висящая лампочка просто прикрыта платком, то есть условий для жизни и воспитания девочки нет. Два акта – два мнения об одном и том же увиденном, и такие разные! Возникает вопрос: почему комиссия по делам несовершеннолетних увидела то, чего не увидела ведущий специалист Департамента образования области? Может быть, потому, что специалист многое не захотела увидеть?

Елена Суворова нынче принята на работу младшим воспитателем, а проще говоря, нянечкой в один из смоленских детских садов, причем то ли на половину, то ли даже на четверть ставки. Информация эта для Бакакиных закрытая, им никто не хочет сказать в департаменте, в каком конкретно детском саду работает дочь. Тоже, интересно, почему? В этом деле вообще много интересных вещей. Например, после того как Сафоновская комиссия по делам несовершеннолетних и отдел по охране прав детства районного комитета образования сделали вывод о том, что Лизе лучше жить с дедушкой и бабушкой, Надежда Бекедова тут же приехала в Сафоново с плановой проверкой работы органов опеки и попечительства. Причем приехала именно в тот день, когда должен был состояться очередной суд по делу Лизоньки Суворовой. В департаменте говорят, что это просто совпадение, но, если это так, это интересное совпадение. Есть еще одно интересное обстоятельство – дело в том, что нянечка в детском саду на пол- или четверть ставки получает деньги маленькие, так кто же тогда оплачивает Елене Суворовой помощь очень опытного и дорогого адвоката? У Бакакиных тоже есть адвокат, они были вынуждены его взять, потому что иначе им трудно было противостоять опытному защитнику, но в семье на хорошем предприятии трудится дед и зарабатывает немалые деньги. Возникает вопрос: кто и зачем дал деньги Елене Суворовой (у нее денег нет, на середину марта была задолженность в 6 тысяч рублей по оплате квартплаты и коммунальных услуг, которую, видимо, ей было трудно погасить в течение продолжительного времени) для того, чтобы она получила в свое распоряжение дочь? Судя по всему, за этим делом стоят люди крепкие, потому что после обследования своих жилищных условий Елена Альбертовна посетила Смоленский отдел по делам несовершеннолетних и защите их прав, а затем и редакцию областной газеты. Везде разговор был один – Суворова грозила всем суровой расправой, а журналистов просто пригрозила убить (видимо, ей есть кому поручить это дело!). Сказать, что ее охватила горячая любовь к дочери, нельзя, нет на то никаких оснований, ведь за два года учебы Лизы в школе Елена Альбертовна там не была ни разу, девочка и ее дела были матери неинтересны. Спрашивается, откуда появился интерес сейчас, когда нет не только сносных условий для жизни ребенка в общежитии, но и средств для этой жизни? Понятно, что Елена Альбертовна надеется получить в будущем какую-то крупную сумму и обустроить свою жизнь по-другому. Непонятно, кто и за что эти деньги ей даст, но возникает серьезное подозрение, что деньги обещаны в обмен на то, что в недалеком будущем, получив в свое распоряжение ребенка, Елена Альбертовна от него откажется, и тогда можно будет отдать Лизу на усыновление в зарубежную семью, если мать даст на это свое согласие. О том, что эти подозрения имеют под собой некоторые основания, говорит повышенный интерес к делу специалиста по усыновлению из областного департамента образования. И что еще интересно: руководители Департамента в курсе происходящего, но никто из них, судя по всему, не посоветовал Бекедовой умерить свою прыть, наоборот, создается впечатление, что почему-то они в восторге от действий своего специалиста, хотя та и не защищает права Лизоньки Суворовой на счастливое детство.

Борьба за ребенка продолжается, суд в Сафонове рассматривает это дело уже который месяц. Сегодня принято решение направить Елену Суворову на психиатрическую экспертизу, ведь вполне возможно, что именно заболевание, а не сама Елена Альбертовна, виновно в том, что она устраивает скандалы, ведет себя неадекватно ситуации. Но дело не в том, больна или здорова Елена Альбертовна (дай, Бог, ей здоровья и счастья в жизни). Дело в принципе в позициях, которые должны отстаивать взрослые, когда речь идет о правах, интересах, наконец, нормальной жизни ребенка. Легко говорить в общем о том, как важно защищать права детей, но, как видим, на деле оказывается очень сложно защитить конкретного ребенка. Сегодня налицо противостояние сторон: тех, кто хочет обеспечить права Лизы Суворовой в полной мере, и тех, что не думает об этом по каким-то своим корыстным соображениям. Кто одержит верх, сегодня сказать трудно, но можно быть уверенным в одном – если корысть одержит победу, то бескорыстие пойдет до конца в своей борьбе за торжество правды и закона. Хотя бы потому, что в числе этих бескорыстных педагоги Сафонова.

Москва – Сафоново