Добавленная стоимость

Сейчас в сфере бизнеса очень популярна аббревиатура KPI – key performance indicators («ключевые показатели эффективности»). И кое-кому очень хочется непременно притащить все это и в систему образования, особенно на фоне разговоров об эффективном контракте. Многие вузы уже приняли KPI на вооружение, некоторые школы тоже стараются быть в тренде. А вот я не совсем понимаю, как это можно применить непосредственно к деятельности педагога.

Какие показатели эффективности есть в учительской профессии? Количество поступивших в вузы?

Олимпиадники? Победители конкурсов? Но тут очень сложно понять, чья в том заслуга – учителя, репетитора или родителей. А даже если и учителя, то какого именно, ведь ученика может до 8‑го класса учить один педагог, после – другой, а про учителей начальных классов в этом случае вообще почему-то забывают, хотя от них зависит очень и очень многое. Опять же если ученик плохо читает, то это мешает ему осваивать не только литературу, но и все прочие предметы, в том числе математику. А если его не научили считать, вычислять, то вряд ли ему удастся добиться успехов в физике или химии. В конце концов каждый пятый неуспешный по математике просто не понимает условия задачи. Это чья «заслуга»? Только ли математиков?

А вот я считаю, что один из наиболее справедливых подходов к оцениванию деятельности учителя-предметника – это так называемая добавленная стоимость, то есть позитивная динамика, которую можно увидеть, проведя контрольные срезы на входе и на выходе, в начале и в конце года. Выросло количество детей, которым нравится предмет, уменьшилось количество неуспевающих, появились желающие посещать кружки по данному направлению – значит человек трудится не зря. Все это поддается процедуре измерения, есть соответствующие материалы и инструменты. По большому счету те же ВПР в принципе тоже могут быть использованы для определения, насколько качественные знания дает тот или иной педагог. Ведь если дети при повторном срезе показывают лучший результат, чем был, и у них ликвидированы пробелы, выявленные предыдущим испытанием, то «добавленная стоимость» налицо. Хотя и здесь очень важен контекст, который у каждого может быть строго индивидуальным, – болезнь, трагедия, любовь, конфликт и так далее.

На мой взгляд, почти все попытки описать ключевые показатели эффективности приводят лишь к увеличению отчетности (просили – получите!) и/или к воспитанию лицемерия в людях. Ведь если в школе у директора в почете те педагоги, которые задерживаются на рабочем месте допоздна якобы из особой любви к своему делу, то кое-кто обязательно станет ошиваться там просто так, лишь бы показать начальству, насколько он влюблен в свою школу.

А вот теперь давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Например, можно ведь описать не требования, а ожидания. Не перечислять, что ты отвечаешь за качество преподавания, воспитательный процесс, развитие компетенций, дисциплину и так далее, ибо это совершенно очевидные вещи, а отметить, что в данном классе желательно получить такие-то результаты – выше тех, что были ранее. А вот как именно этого достичь и что вам для этого нужно, давайте поговорим отдельно. То есть тут нет стандартных рецептов, каждый случай индивидуален.

Учитель не слесарь и не маляр, он не может за смену выдать такое-то количество деталей или покрасить такую-то площадь поверхности в соответствии с ГОСТ и ТУ. У учителя иная специфика, и это проявляется абсолютно во всем – от работы с трудными подростками до коллективных творческих проектов.

Поэтому я категорически против того, чтобы в должностных инструкциях, которые касаются педагогов, были прописаны те же требования, что и к ремесленникам. В работе учителя слишком много неформального и не регламентируемого в принципе.

NB! Виктор Александрович БОЛОТОВ – президент Евразийской ассоциации оценки качества образования, профессор, академик РАО.