До и после уроков

Забудьте про “манную кашу”

Оптимисты из “Оптимиста”

птимист” – название Дома культуры в муниципальном округе “Тропарево”. А оптимисты – его директор Елена Александровна Борщаговская, руководитель студии лоскутной пластики Татьяна Викторовна Басова, руководители изостудии Воджо Утомо Интойо и Алексей Интойо. Все они работают в цокольном этаже, а правильнее – в полуподвале жилого дома. Именно там, за неимением специального помещения, располагается “Оптимист”. Но где же еще работать оптимистам?

В студии керамики, которой руководит сама директор, – царство колокольчиков. Керамических и совершенно прелестных. Смотришь на них, слушаешь их звон и как-то сразу представляешь людей, их сотворивших. Вот нарядный, изящный, даже кокетливый колокольчик с высоким нежным звуком. А вот крупный, увесистый, солидный колоколец, и звон у него бархатисто-матовый, рассудительный. Есть колокольчик-зверек, колокольчик-клоун, колокольчик-человечек.

Керамикой занимаются около 80 детей от 6-7 до 16 лет. После совершеннолетия, если занятия нравятся, ребята могут продолжать их в молодежных и далее – “взрослых” группах. За 25 лет работы у Елены Александровны даже сложилось нечто вроде “трехпоколенного” состава: дети, их родители и бабушки-дедушки.

А вот в студии лоскутной пластики занимаются родители вместе с детьми. Бабушки с внуками тоже. Даша и Данила Жиляевы, например, приходят с мамой, так же, как Ира и Андрюша Симонян; Лерочка Добрынина занимается со своей бабушкой Викторией Яковлевной. Все эти взрослые – служащие. Есть среди них множество “сокращенных” на работе, есть экскурсоводы, переводчики, даже кандидаты наук. Что же движет ими, когда они берут ребенка за руку и идут в студию?

– Наверное, потребность в творчестве, – предполагает руководительница студии. – Эта потребность – одна из самых глубоких в человеке. Ведь мы занимаемся живописью при помощи лоскута. Как художник создает свою неповторимую палитру, так и студийцы ищут определенную ткань – по цвету, фактуре.

В студии стоят несколько швейных машин, в том числе и ручная маленькая, детская, “игрушечная”. В шкафах – рулоны тканей, на полках – изделия детей, на стенах – панно из лоскута. Отдельный шкаф занят книгами и альбомами по искусству. Все здесь обустроено Татьяной Викторовной. Ей же принадлежат и книги, и все эти ткани, которые она скупала в течение многих лет, еще не работая здесь, а теперь передала студии. Все ткани хозяйка делит на “базовые” и “компаньоны”. Вроде бы просто, но без знания технологии, без тонкого прочувствования колорита и фактуры не сделаешь и примитивного лоскутного цветка.

Вот почему занятия в студии обязательно включают в себя такой важный раздел, как изучение истории искусств. Здесь и Бакст, и Сарьян, и Климт, и Машков. На занятия преподавательница приносит собственные репродукции, в том числе редчайшие, которых больше нигде и не увидишь. Но, может быть, это больше понятно взрослым, а для ребят нужно что-то попроще? На сей случай у Татьяны Викторовны свое мнение.

– Не держать детей на “манной каше”, а воспитывать на шедеврах, – горячо убеждает она. – И дети первыми делают прорыв в своем развитии, принимая и “присваивая” сокровища искусств. Взрослые же еще довольно долгое время остаются в плену догм, стереотипов, нескоро освобождаются от страха “сделать не так”, от зашоренности. Но когда этот этап пройден, “новыми глазами на живопись смотрят”, – улыбается Басова.

А в изостудии “Оптимиста” хозяйничала кошка. Было видно, что она разбирается в искусстве не понаслышке: обойдя свои владения, животное уютно замурлыкало на коленях у Воджо Утомо Интойо.

В изостудии, которую Воджо Утомо возглавляет много лет, выросли целые поколения любителей живописи. Например, семья Гимон, из которой все четверо детей прошли через изостудию. Старшие – Тимофей, Дмитрий и Илья – ее уже окончили. Их мама, посещающая субботнюю “взрослую” группу в керамической студии, для своих изделий пользуется эскизами сыновей. Младшая дочь – Сонечка Гимон учится у Воджо Утомо второй год.

Руководитель изостудии неторопливо расставляет работы Сони. “Натюрморт”, “Собор Василия Блаженного”, “Вид Новодевичьего монастыря”… Волнительно рассматривать творения 8-летней художницы! А им на смену появляются полотна-портреты ее сверстницы Полины Волковой – “Старый мужчина” и “Красная рубашка”…

В глубине студии неслышно хлопотал Алексей Интойо – молодой художник, преподаватель, сын Воджо Утомо.

Летом прошлого года ученица его группы Аня Кондакова за серию работ была удостоена национальной премии детского творчества “Призвание”. Первое, что сделала Аня, узнав об этом, перепугалась. Не на шутку были взволнованы и Алексей, и его родители.

Откроем секрет: мама Алексея – тоже профессиональная художница. Мы с ней уже познакомились, когда речь шла о студии керамики. Да, правильно, директор ДК и оба руководителя изостудии – одна семья, и это замечательно. Тем более бок о бок с ними работает талантливая единомышленница Татьяна Викторовна Басова, и все понимают друг друга с полуслова. Не жизнь – мечта!

– Да нет, – устало улыбается директор. – Какая тут мечта, когда денег нет, а из пяти помещений ДК – два в аварийном состоянии? Обидно за детей.

– Да и с кадрами тоже проблема, – продолжала художница. – Кто из профессионалов согласится работать на ставку в 250 тысяч?

Но стоит ли сгущать краски оптимистам? Ведь нашлась же, например, Татьяна Викторовна. Значит, и оклад ее устраивает?

– О! Что вы! – директор, волнуясь, крутит в пальцах карандаш. – Она работает…Ну совершенно бесплатно… Ну просто так…

Просто так? Из любви к искусству? Да возможно ли это в наше-то время?

– Да, представьте! “Сколько стоит моя работа, вы заплатить не сможете, – сказала Татьяна Викторовна, устраиваясь на работу. – Давайте я буду работать просто так”.

Ну и чудеса! Но не зря же ДК называется “Оптимистом”. А это значит, что художники, его населяющие, видят в прекрасном своеобразный способ бытия. И делают это бытие способом существования прекрасного. Как же иначе? Правители приходят и уходят, а человек с его извечной потребностью в творчестве остается. Тем более человек растущий.

NB!

ТКС “Оптимист”

Москва, 117526, пр.Вернадского, д.89, к.4

Тел. 433-23-74

Откуда берутся сладкие булочки,

или Зачем нужны подачки сиротам

сть ли специфика в дополнительном образовании у школ-интернатов для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей? Директор 24-го московского интерната Людмила Романовна Маслякова считает, что для их воспитанников дополнительное образование – самое что ни на есть основное. Какие доводы? Из 146 воспитанников 56 человек – сироты, в том числе 33 – круглые. Но и остальные – тоже сироты, потому что при живых родителях они стали им совершенно не нужны. Такие родители – в основном алкоголики – периодически поставляют в интернат озлобленных, невротичных, педагогически запущенных детей с задержками психического и умственного развития. Есть еще особая категория ребятишек – “отказники”. Это те, от кого еще в роддоме отказались матери. Не будем обсуждать, что толкнуло их на страшный шаг. Но очевидно: вся жизнь “отказников” – это постоянное замкнутое пространство, где нет возможности ни уединиться, ни побыть с самим собой, ни помечтать в тишине.

Можно ли ставить знак равенства между обихоженными, обласканными семьей чадами и этими несчастными существами, не знающими главной ценности жизни – любви? Не знающими и других азбучных истин: как заваривается чай, например. Потому что сладкий чай, как и все остальное, они регулярно получают в готовом и самом лучшем виде.

Разумеется, замечательно, что наши сироты не голодают. Школу-интернат вообще печальным местом не назовешь: и чисто, и уютно, и по-домашнему хорошо. Но ребятам, конечно, невдомек, как сбивается с ног замдиректора по воспитательной работе Андрей Владимирович Отменов, сколько тянется реальный рабочий день у директора Масляковой. Для старших девочек они нашли возможность сделать уютные спальни на четверых; выкроили места для уединения – “уголки отдыха”; оформили специальную комнату, где можно помолиться. Образование, которое принято называть дополнительным, развернуто здесь в 11 кружках и спортивных секциях. Каникулы дети проводят то в путешествиях, то на море, а то и за рубежом. А итог? Итог в том, что ребята слабо адаптированы к самостоятельной жизни, не любят трудиться, ждут готового. Один бывший воспитанник признавался как-то Отменову, что года два после выпуска из интерната не мог приспособиться к настоящей жизни, не понимал, почему ему “никто ничего не дает”…

Интернатская жизнь “на всем готовом” – это одно. А другое – это “подачки” от богатых людей, которые сироты получают довольно часто. Но, к сожалению, вовсе не то, что им необходимо.

– Нам нужны мастерские! Дети должны привыкать к труду! – умолял Отменов. А бизнесмены привозили тонны размякшего мороженого, не подлежащего продаже. Дети уписывали это мороженое несколько дней из расчета килограмм на человека ежедневно. Аналогичная ситуация произошла с “дарением” подкисшего яблочного сока, изьятого из продажи.

– Эти подачки формируют потребительскую психологию! Мы должны научить детей трудиться и зарабатывать! – по лицу Андрея Владимировича видно, как глубоко оскорбляет его это положение дел.

Директор же признается, что скрепя сердце она каждый раз благодарит “дарителей” и чуть ли не в пояс им кланяется. Чтобы и в другой раз что-нибудь выпросить, как выпросила однажды спортивные костюмы. Уповать же на бюджетные деньги и совсем бессмысленно: их хватает лишь на питание детям да зарплату сотрудникам.

Сейчас в интернате всех детей начиная с 7-го класса “пропускают” через кружок кулинарии. Здесь ребята не только с удивлением узнают, откуда берутся сладкие булочки, но и сами учатся жарить картофель, варить супы и каши, лепить котлеты и пельмени. Директор Маслякова при этом регулярно отбивается от инспекторов КРУ. Тем постоянно кажется, что идея кружка кулинарии ненужная и что нормы питания в нем завышены.

Трудно живется и швейному кружку. Раньше можно было быстро приобрести лоскут для пошива по копеечным расценкам. Сейчас же в интернате подходят к концу остатки “гуманитарной” ткани. Руководители школы выкручиваются, как могут, чтобы “трудный” 8-классник Саша Летунов научился сам жарить рыбу, сервировать стол; чтобы его одноклассник Муслим Алиев смог сшить себе новые шорты; чтобы ребята имели адекватную реакцию на мир, любили и умели трудиться.

Известно, что есть два способа помочь бедному. Можно дать ему рыбу, а можно – удочку, чтобы он сам ловил рыбу. Нашим сиротам, похоже, вручать удочку никто не собирается. Речь идет о сложившейся практике воспитания детей-сирот. Да, подарить шоколадку намного легче, чем научить несмышленыша работать. Но разве не видно, как пресловутая шоколадка оборачивается серьезными социальными проблемами, создает криминальную среду? Отдельно взятая школа-интернат не в счет. Закрывать глаза на эту проблему неумно. А может, преступно?

Кофеварка для “Василисы”

не была здесь лет сто. Неважно, что тогда он назывался Московским городским Дворцом пионеров и школьников, а теперь называется Дворцом творчества детей и юношества. Главное, на меня нахлынули детские воспоминания.

Нет, описать эти ощущения невозможно. У нас экскурсия, нас ведут сюда, во дворец… Здесь, при входе, я по рассеянности спотыкаюсь… Но, войдя, вижу много зелени, маленький бассейн прямо в полу и – о чудо! – живых играющих рыбок! Да, все повторилось. Кроме спотыкания -на сей раз я поскользнулась, зима же. Но бассейн, рыбки, чувство восхищения, детская легкость приятия жизни – да, все так же! Удивительно приходить туда, где осталась часть твоего детства!

В одном из коридоров – выставка работ выпускников, приуроченная к 60-летию дворца. Вижу, как волнуется мой персональный гид на этой выставке Наталья Васильевна Воропаева. Рассказывая, посмотрит на какую-нибудь фотографию, а голос задрожит. Бывает, что и глаза повлажнеют.

– Вот эта девочка, Непша Алла, выпускница студии вязания. Посмотрите, какие у нее изделия! Сейчас она, конечно, взрослая… Ей за сорок… Приходила на вечер встречи, вспоминали. Где шутки, а где и слез не сдержать… А это Поваров Юрий. Ох, какой одаренный! Художник от Бога!

И впрямь, подарочный платок, выполненный Юрием, роскошен. Кружево сплетено на коклюшках, превосходная вышивка. Трудно представить себе мальчишку за этим нелегким делом. Оно, как говорят, только женским рукам да женскому терпению покоряется.

– А это Саша Лившиц. Она у нас в роли манекенщицы прославилась. Знаете, как хорошо у нее это получалось! Потом поступила в техникум легкой промышленности.

Наталья Васильевна подводит меня к следующему экспонату. Это исключительной красоты передник с ласковым названием “Рязаночка”. Украшен он типичным рязанским рисунком-вышивкой “копеечка”. Автор его – Наташа Шишкина, ныне экскурсовод, специалист по истории Москвы.

Мы подошли к стенду, на котором экспонировался костюм “Нежность”. Изготовила его Маша Фридьева. Сейчас она искусствовед, а тогда, в детстве, сумела тонко почувствовать прелесть северного народного костюма.

Возле фотографии, где запечатлена бессменная руководительница студии прикладного искусства дворца Ольга Степановна Молотобарова, моя экскурсовод заволновалась еще больше. Даже интонации голоса изменились. Так говорят не просто о глубокоуважаемом человеке, а о человеке, перед которым преклоняются, которого искренне любят.

Заслуженный работник культуры России О.С.Молотобарова работает во дворце уже 30 лет. Профессиональный художник по вышивке, выпускница Московского художественно-промышленного училища имени М.И.Калинина. Сейчас к ней приходят на занятия вышивкой дети от 7 лет и старше, а по окончании курса обучения получают диплом “мастер по вышивке”.

Сама Наталья Васильевна пришла в студию в 1974-м, а через пять лет ее окончила. Потом был индустриально-педагогический факультет Московского пединститута имени В.И.Ленина. А затем молодая учительница труда вернулась во дворец и стала работать вместе с Ольгой Степановной. Волнительно, конечно, но и интересно тоже.

Педагогическое “амплуа” Н.В.Воропаевой – театр моды “Василиса” и лаборатория моделирования и конструирования одежды. Ее коллектив недавно вернулся из Иванова, где проводился российский фестиваль детских театров моды, привез диплом и кофеварку. Привычного распределения на 1-е, 2-е, 3-е места там не было, поэтому наличие диплома и кофеварки красноречиво подтверждает: модели понравились! Девочки показали новые коллекции “Цветной бульвар”, “Красная Москва”, “Москва белокаменная”, “Свет земли московской”, а Оксана Егорова и Юля Павлова – модели коллекции “Город из шелка”.

Девочки не только конструируют, шьют, но и артистично демонстрируют одежду. Для этого предусмотрены занятия с хореографом под музыку. Есть в коллективе и манекенщик – 16-летний Женя Качкин.

Еще раз проходим с Натальей Васильевной по выставке. За каждым экспонатом – чье-то детство… На одном из фото замечаю очень похожую на мою спутницу девочку.

– Да, это я, – сознается преподавательница. – А рядом – мои изделия тех лет. Знаете, иногда прихожу на работу и при входе во дворец ощущаю себя той, с фотографии, школьницей. Это невозможно описать… Как в песне – “Ведь здесь мое осталось сердце”. Знаете?

Знаю. Но описать действительно невозможно.