Дневник учителя. Короткая память

Хороший политик, как и писатель, умеет вспоминать. И он тем гениальнее, чем длиннее его память. Так, Наполеон явно вспомнил крестовые походы, когда отправился завоевывать Египет и Сирию, хотя внешне руководствовался другими побуждениями (вражда к Англии).

Войны в Италии и Швейцарии, образование Цизальпинской республики – это воспоминание деяний Цезаря. Причем героический образец в данном случае всё равно припоминание. Не важно, посредством чего происходит оно: посредством ли чтения книг или непосредственных воспоминаний.

В этом, между прочим, суть династического принципа власти: генетическая память потомка о прежних временах и деяниях предков. Не имеет значения, что этот конкретный царь плохо правит, – пусть делами сиюминутными, повседневными занимается первый министр, которого можно сменить в случае неудач. Значение царя – помнить и сохранять связь с прошлым. Прошлое для царя – это его родители, деды, прадеды. Их деяния записаны у него в крови. Время от времени династия выдвигает такого деятеля, который разом вспоминает всё.

Любое новаторство лишь кажется новым – присмотритесь, и увидите повторение, вернее, воспроизведение чего-то уже бывшего. А то, что совсем ново, чего ещё не было, не имеет прочного основания в истории. Так, в деятельности Петра I, вопреки господствующему представлению о царе-новаторе, много воспоминаний; новизна имперской власти, неожиданная на первый взгляд геополитическая переориентация на северо-запад на самом деле имеют глубокие исторические корни. В каком-то смысле Пётр вернулся к истокам русской государственности – к Ладоге. Совершил очередное призвание варягов, современных ему. На службе у русского императора, как и в далеком IX веке на службе у русского князя, оказались немцы, голландцы, датчане, шведы… Так и франкские короли «вспоминали» древние права, которые записывались и приобретали статус законов («Салическая правда»). Они помнят, потому что их предки так делали. Вообще память политика – это прежде всего его дела. С другой стороны, народ, видя своего царя, тоже вспоминает свою историю.

Демократическая власть куцая: она убирает звено, связанное с историей, и оставляет только сиюминутное, «первого министра». Она не хочет воспоминаний. Что мы вспоминаем, о чем задумываемся, глядя на демократического властителя? Вот этот человек будет править нами 4-5 лет. Может быть, его изберут на второй срок. Тогда он проправит нами 8-10 лет. А потом… «хоть потоп». Что станет с его семьей, с его потомками? В каком отношении они будут друг к другу? Может, они вообще уедут из страны. Почему нет? «Имеют право». И мы никогда уже о них больше не вспомним. Демократия – это разрыв связей, это внешняя, механическая «преемственность» власти вместо истинной, живой и кровной преемственности поколений.

Между прочим, приход к власти Буша-младшего говорит о том, что институт президентства в США, похоже, понемногу двигается в сторону принципов династии. Ведь люди, раз получившие власть, естественно, стремятся эту власть сохранить и передать потомкам. Вот было бы любопытно, думается мне, если бы виртуальная, раздутая прессой ельцинская «семья» действительно удержала бы за собой власть! Глядя на её представителей, мы бы вспоминали славный 1991 г., общее ликование, российские флаги на улице, ещё официально не утверждённые… Мы вспоминали бы и 1993 г. и говорили: «семья» должна была удержать власть любой ценой во имя интересов династии… Интересно, что за политическая ситуация будет в России через 10-15 лет, когда будет несколько «живых» президентов и несколько «семей» – ельцинская, путинская, следующая?..

На моем уроке в 8-м классе две девочки выражались так: Екатерина завоевала Крым, Екатерина выиграла войну… Я, конечно, поправлял, объясняя, что так говорить нельзя, что не она сама, а талантливые полководцы, русский народ и т.п. А вечером подумал дома: а может, они-то как раз правы: писали же египтяне: Рамзес победил, хотя сражалась его армия. Но все заслуги – фараону. Может, у них-то, 13-летних, еще как раз правильный, символический взгляд, согласно которому правитель и народ – одно и правитель идеально выражает всех? Может, так и надо? Мы научены, едва из колыбели, не любить власть, не любить правительство, отделять их от народа… А у девочек, пока ещё их не переучили и не засорили им сознание либеральной пропагандой, здоровое монархическое сознание.