Дискредитатор Физика лопнувшей сосиски

– Петр Николаевич, будьте добры, объясните нам свое антипедагогическое поведение! – очень уж круто начался разговор за закрытой дверью.
Слова – точно гвозди, по шляпку уходящие в доску, с одного удара. Учитель посмотрел внимательно на директора, делающего какие-то записи в блокноте, и на обвинителя – завуча, инспектировавшую уроки. Захотелось ляпнуть что-нибудь типа: “Я делаю это от нечего думать!”. Но ждали чего-то более официального и протокольного. И он попытался отгадать:
– Это вы насчет резонанса в девятом классе? Но я же уже объяснял. За двадцать минут до конца урока возникла необходимость подтвердить теорию опытом. Под руководством учителя дети дисциплинированно перешли в кабинет музыки. Сняв переднюю панель у пианино, обнажили струны. А затем наблюдали воздействие внешних звуковых волн широкого частотного диапазона на струны инструмента.
– Три десятка человек гаркнули кто во что горазд. И к этому безобразию вы еще применяете научную терминологию? – холодно поинтересовалась завуч.
– Инцидент исчерпан, – отложил свои записи директор. – Коллегии директоров школ нашего района, совещание которых проходило в это время в соседнем кабинете, я объяснил суть этого эксперимента. Кстати, некоторые из присутствующих потом поинтересовались, что из этого вышло?
– Часть струн вошла в резонанс и ответила нам, – поняв, кто скрывается под этим “некоторые”, ответил нарушитель тишины.
– Сейчас речь не об этом, – уточнила замдиректора.
– Тогда, может быть, об опыте Рэлея в восьмом? На уроке пытались определить диаметр молекулы оливкового масла. Но для этого, как вы знаете…
Она не знала. Рэлея спасла иностранная фамилия, иначе взяли бы его на заметку как нерадивого ученика.
– Для этого необходимо получить на поверхности воды пятно – мономолекулярный слой масла. Какой площади получится – неизвестно. Так что кювету из реек и полиэтилена сделали с запасом: полтора на полтора метра. На шесть ведер воды. А когда капнули…
– Можете не продолжать, – заметила всезнающая женщина, – знаем, чем дело закончилось. Вскоре этот ваш молекулярный слой проявился над головами у учащихся нижнего кабинета и закапал.
– Бывает, – дипломатично поддержал директор. И поинтересовался: – Выходит, диаметр молекулы детишки так и не определили?
– О чем вам еще рассказать? – задумался учитель. – Может, об определении мощности, развиваемой человеком при его подъеме с первого этажа на пятый?
– Вот значит, что за соревнования проходили на лестнице после уроков, – получил ответ директор, – а то у физруков интересовался, а они не в курсе.
– Расскажите нам лучше, Петр Николаевич, о маленькой зеленой кастрюльке с цветочком на боку, – устала играть в “кошки- мышки” завуч.
– Да нечего пока рассказывать, – задумался тот.
– Насколько мне известно, такая посуда среди оборудования физического кабинета не числится?
– Конечно, нет.
– А сосиски и яйцо?
– Я все это принес из дома, – чистосердечно признался учитель.
– И все это вы использовали на уроке в седьмом? – плелась паутина.
– Варил “обед”, – согласился он. – Как же еще… Без этого ничего бы не вышло…
– Наконец-то сознался! – обрадовалась она, уличив. И перешла ко второй части – обвинительной речи:
– Как это непедагогично! Как неэтично! В то время как наши дети решают задачи по теме, – бросила взгляд в тетрадь для записей. – По теме “Давление твердых тел, жидкостей и газов”…
Физическая терминология явно сбила логику ее мысли.
– Вы позволяете себе на глазах у всех… Вы показываете им… Слушатели ожидали: директор – четкой формулировки названия состава преступления, учитель – осознания своей вины. Дождались:
– Вы понимаете, что в своем лице вы подрываете авторитет всех учителей, администрации, дискредитируете школу?
Они еще не понимали.
– Неужели вы дома не могли плотно позавтракать? Неужели это надо было делать на уроке? Дискредитатор! – заклеймила она. – Сегодня вы на уроке обедаете, завтра носки штопать и бриться начнете… А что послезавтра?
В этот словесный поток трудно было вставить и слово. Стихия! Прервался он только тогда, когда секретарь срочно позвала ее к телефону. На самом интересном месте, как и тогда, на уроке, о котором вела разговор.
Помолчали.
– Вы что, прямо на уроке трапезу устроили?
– Да нет, съел потом на перемене в лаборантской. Не пропадать же продуктам?
– Да уж… А как дети на подготовку к обеденному перерыву отреагировали?
– Трудно сказать… Завтра узнаю. При проверке домашнего задания.
Еще немного помолчали.
– Извините, взаимосвязь непонятна.
– Если желаете, подробно объясню, – достал авторучку учитель.
– Будьте добры, – перевернул директор какой-то документ чистой обратной стороной.
Учитель нарисовал сосиску.
– Достали мы ее в конце урока из кипятка и осмотрели. А потом записали вопрос: “Почему при варке сосиски обычно лопаются вдоль, а не поперек?”.
– Действительно, почему? Никогда не задумывался! – повеселев, признался собеседник.
– Сам я такое объяснение придумал, – протянул руку к листу учитель. – Если избыточное давление внутри нее равно р, то на единицу длины (l) поперек сосиски приходится сила:
S1 = pS1/l1 = pR2/2R = pR/2,
где R и S – радиус и площадь поперечного сечения. Вдоль сосиски длины L на единицу длины приходится другая сила:
F2 = pS2/l2 = p2RL/(2L + 4R)
Так как R много меньше L, то F2 pR, что почти в два раза больше F1!
– Интересно, додумаются до этого ребята?
Научная беседа была в самом разгаре, когда появился третий собеседник.
– Вы не знаете, Наталья Михайловна, почему погружение в холодную воду вареного яйца так благодатно влияет на отделение скорлупы от его содержимого? – поинтересовался директор.
Спрашивал и не мог скрыть улыбки.
Сергей КИРИЛЛОВ,
учитель физики
Москва