Директор на час. или Почему школьники не захотели перемен

Эльвира Храмцова шла по коридору Комитета по образованию. Перед глазами все плыло, ноги подкашивались. Нет, у нее, к счастью, не умер никто из близких. Перед Храмцовой, директором гимназии №9 Железнодорожного городского округа, только что – как бы это сказать поосторожнее? – встал вопрос об увольнении. Звучит коряво, я бы рада была выразиться определеннее. Но ведь меня не было в тот день, 23 марта, в кабинете председателя окружного Комитета по образованию Людмилы Баклыковой. А участники разговора, который там состоялся, вспоминают его по-разному.

«Приедут в черных масках… Какой ужас!»

Эльвира Васильевна говорит, что председатель комитета пригласила ее в кабинет после окружного совещания директоров. Заговорила о том, что уважает Храмцову как грамотного и сильного руководителя, и вдруг ни с того ни с сего… предложила уволиться. А в противном случае гимназию навестят сотрудники местного отдела по борьбе с экономическими преступлениями…

– В голове было: какой ужас, ОБЭП! Приедут, в черных масках, с автоматами, будут везде копаться, и все это на глазах у детей! Клянусь, я боялась только этого, никаких нарушений за собою я не знала! – объясняла потом Эльвира Васильевна.

По версии Людмилы Баклыковой, все было не столь драматично. Никто с ходу не предлагал Храмцовой увольняться. Комитет по образованию заподозрил нарушения, и немалые, в хозяйственной деятельности гимназии. Эльвиру Васильевну поставили перед необходимостью эти недостатки исправить. Храмцова призналась, что это не в ее силах. Тогда вставал вопрос о том, может ли она дальше работать директором.

Было ли увольнение предложено открытым текстом, или на него просто намекали обстоятельства – в любом случае было отчего испытать шок. Увольняться за два месяца до конца учебного года! Когда у тебя еще столько сил и планов! С должности, которую ты занимала пятнадцать лет, на которой добилась стольких успехов! И куда идти? Храмцова раньше преподавала английский, но несколько лет назад уже перестала вести уроки. Ей предложили стать социальным педагогом. Но в ее гимназии даже не было такой должности…

Эльвира Васильевна выдавила, что ей надо посоветоваться с семьей, и закрыла за собою дверь кабинета Баклыковой.

Заявление сквозь слезы

Она даже не сразу смогла вспомнить телефон мужа. Всеволод Храмцов увез жену домой, уложил в постель, сделал укол. Только женщина забылась тяжелым сном, как позвонили из Комитета по образованию. Потребовали как можно скорее привезти заявление об увольнении по собственному желанию. Эльвира Васильевна услышала загадочную фразу: «Мы должны вас уволить до 24 числа…».

Почти ослепнув от слез и боли в висках, Храмцова написала это заявление. И в 17.45 привезла бумагу Баклыковой. По решению комитета преемницей Храмцовой стала ее бывшая заместитель по воспитательной работе Валерия Чалая. Валерия Юрьевна не рвалась на директорский пост: ей надо было готовиться к защите кандидатской диссертации. Но отказываться от должности она не стала.

Страхи не оправдались

Через неделю, оправившись от гипертонического криза, отлежав в неврологическом отделении госпиталя, Эльвира Храмцова нашла в себе силы послать в комитет телеграмму об отзыве заявления.

На следующий день, 31 марта, в гимназию приехала комиссия из отдела оперативно-аналитической работы администрации. «Копала» одиннадцать дней. Вопросов у нее возникло много. Почему в журналах не отмечаются замены уроков, а деньги за них выплачиваются? Где документация на проведение коммерческих образовательных услуг? Почему в основное расписание уроков были включены занятия по платной экспериментальной программе «Система развития человеческих ресурсов», не предусмотренной государственными стандартами? Откуда в гимназии недостача общим счетом на 79 тысяч 730 рублей 42 копейки?

26 апреля в ОВД Железнодорожного был подан рапорт об обнаружении признаков преступления. Храмцова не раз объяснялась в милиции, на все вопросы у нее нашлись ответы. 25 мая дознаватель майор Дмитрий Якушев постановил: отказать в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления. То есть вышло, что бояться директору было нечего!

Эльвира Васильевна подала в суд на окружной Комитет по образованию.

А может, не надо?

Адвокат Храмцовой, опытный юрист Шота Горгадзе, выглядел явно убедительнее молодого представителя ответчика. 16 ноября, на седьмом слушании, дело решилось в пользу Эльвиры Васильевны. Я была в тот день в суде. Суд признал, что заявление об увольнении было написано под давлением. Храмцову надлежало восстановить на работе, компенсировать причиненный ей моральный ущерб и выплатить зарплату за восемь месяцев вынужденного прогула.

Я посмотрела на сияющую Эльвиру Васильевну и искренне порадовалась ее победе. И только сейчас в первый раз подумала о том человеке, все это время работавшем на месте Храмцовой. Каково будет Валерии Чалой почувствовать себя «калифом на час»? И как отреагирует школа на вторую смену директора за неполный год?

Оказалось, об этом думала не только я. Когда на следующий день после суда торжествующая Эльвира Васильевна приехала в Комитет по образованию, его новый председатель Марина Гуськова (Баклыкова ушла с этой должности летом) попыталась отговорить ее восстанавливаться на работе. Она предложила Храмцовой с почетом уйти на пенсию. Или занять должность в Комитете по образованию – интересную, полезную. Налаживать связи школ с вузами, заниматься вопросами профильного обучения, повышения квалификации педагогических работников. Эльвире Васильевне будет где применить свою активность и организаторские способности! А в гимназии №9 она станет самым дорогим гостем…

Эльвира Васильевна, естественно, отказалась. Она не представляла себе жизни без своей школы! В тот же день Храмцова расписалась в том, что ознакомлена с приказом о восстановлении на работе. Символично, что это произошло в 17.45 – как и расставание с гимназией №9. Эльвира Васильевна провела без любимой работы ровно 238 суток. Теперь она вернулась на нее. Еще на пять дней.

«Вы же видите, что вас тут не хотят!»

21 ноября перед гимназией №9 собралась группа старшеклассников. Было их (по разным оценкам) от трех до семи десятков. Ровно в 8.30 они развернули и подняли над головами бумажные плакаты: «Самая лучшая директор – Чалая», «Наш директор – Валерия Юрьевна», «Не хотим перемен. Оставьте Валерию Юрьевну».

– Эльви-ру – с кресла, Чалую – на ме-сто! – с этой речевкой демонстрация несколько раз обошла вокруг школы.

Эльвира Храмцова, увидев «пикет» из окна, вызвала представителей комитета. Когда машина администрации въехала на территорию гимназии, к ней бросились дети с криками:

– Если вы не решите этот вопрос сейчас, мы будет стоять тут месяц!

После четвертого урока ученикам устроили встречу с директором. Эльвире Васильевне давно хотелось поговорить со школьниками, с которыми так внезапно рассталась прошлой весной, хотелось объяснить им, что она ни в чем не была виновата… Актовый зал заполнился до отказа и буквально бурлил. С трудом удалось добиться, чтобы остались только старшеклассники. Гимназисты выходили к сцене и задавали недетские вопросы:

– Куда девались деньги, которые наши родители сдавали на ремонт? Почему при вас ремонта не проводилось, а при Валерии Юрьевне его сделали?

И даже:

– Почему вы не хотите уступить место молодым? Какое моральное право вы имеете оставаться в гимназии? Вы же видите, что вас здесь не хотят!

Эльвира Васильевна была зажата в углу, возле самого окна. Она пыталась оправдываться, но ученики явно не хотели ее слушать. Чуть поодаль, перед сценой, стояли Марина Гуськова, Валерия Чалая, ее замы. Они ни единым словом не вмешались в ход «конференции».

Когда публичная экзекуция завершилась, Эльвира Васильевна на ватных ногах дошла до своего кабинета и рухнула в объятия учительниц. Протерев глаза от густой пелены слез, она увидела перед собою Марину Гуськову.

– Я же вас предупреждала… – сказала Марина Ивановна.

И сломленная Храмцова написала заявление о переводе на работу в Комитет по образованию. Заместителем заведующего по научно-методической работе методического центра.

Кто созвал митинг?

Марина Гуськова одобряет демарш гимназистов: «Очень грамотные, умные дети! Мы в городе старательно поднимаем правовую культуру школьников. Я вижу, что мы делаем это не зря». Ей вторит и Александр Шубенкин, заместитель директора гимназии №9 по информатизации: «Первый раз видел детей, которые могут отстоять свое мнение».

Но, по свидетельству учительницы русского языка и литературы Ларисы Балдиной, этот акт гражданского самосознания школьникам на пользу не пошел:

– Ученики после этого бунта совершенно распустились! Они хамят учителям! Разве наша школа теперь имеет право называться гимназией?

Ларисе Балдиной особенно больно было видеть в рядах пикетчиков ребят, которые совсем недавно выражали бурную радость от возвращения Эльвиры Васильевны. Шота Горгадзе, адвокат Храмцовой, тоже может подтвердить, что дети восторженно встречали вернувшегося директора. «В пятницу, 17 ноября, я вместе с ней приехал в гимназию и… Я такого никогда не видел! Ребята постарше – те просто радостно улыбались. А третий, четвертый класс – они прямо налетели на Эльвиру Васильевну, обхватывали ее за талию, прижимались к ней. Как будто к маме или бабушке!».

Сторонники Храмцовой не сомневаются, что «школьную революцию» 21 ноября организовали взрослые. Сотрудники школьной администрации, естественно, это отрицают. Отрицают и дети – те, с которыми мне удалось поговорить.

– Мы приняли решение насчет пикета сами, накануне, на собрании актива школы, – рассказал одиннадцатиклассник Никита. – Мы были даже удивлены, что Храмцова так быстро сдалась. Мы и в самом деле готовы были продолжать митинговать и неделю, и месяц… Я лично против Эльвиры Васильевны ничего не имею. Просто я очень хотел, чтобы Валерия Юрьевна осталась директором. Понимаете, при ней в школе отношения стали лучше, есть нормальный человеческий контакт с учителями…

«Хотим развиваться с новым директором»

Не только среди учеников были те, кто не хотел возвращения Эльвиры Васильевны. И не только Валерия Чалая могла быть оскорблена тем, что в понедельник, 20 ноября, Храмцова пришла в школу и как ни в чем не бывало начала вести оперативное совещание учителей – безо всякой преамбулы, будто и не было увольнения, а значит, будто и Чалой здесь, как говорится, «не стояло»…

В свое время тридцать девять педагогов (не считая самой Чалой) подписали письмо и просили зачитать его в суде: «Храмцова Э.В. не обладает педагогической этикой руководителя, она мстительна, злопамятна, груба (…) не сдержанна в выражениях. Особенно это стало заметно последние несколько лет, видимо, из-за чувства безнаказанности и вседозволенности(…) Несколько месяцев школа с новым директором(…) В гимназии спокойная и рабочая обстановка (…) Нет длительных (более трех часов) пустых заседаний, где присутствуют назидания и оскорбления, прерываются выступления завучей и учителей и навязываются свои идеи, мешающие учебно-воспитательному процессу(…) Директору в 66 лет невозможно управлять гимназией. Мы хотим двигаться вперед и развиваться с новым директором».

В это же время двадцать семь родителей поставили свои подписи под обращением в Комитет по образованию с просьбой не возвращать Эльвиру Васильевну в школу.

– В понедельник, 20 ноября, ко мне в комитет приходила делегация родителей, узнавших о возвращении прежнего директора, – говорит Марина Гуськова. – Им было жаль тех позитивных изменений, которые произошли в школе во время работы Чалой. Они просили не допустить возобновления деятельности Храмцовой.

Людмила Баклыкова, бывший председатель комитета, сейчас жалеет, что тогда, в марте, сразу не прислала в гимназию ОБЭП. Он бы нашел неопровержимые доказательства финансовых нарушений, и Эльвиру Васильевну уволили бы по статье. А может, и не нашел бы – тогда бы ей и увольняться не пришлось. В любом случае не было бы восстановления на работе через суд, стресса для нового директора, возмущения среди учителей, «школьной революции», раскола и скандала.

Железнодорожный, Московская область