Диалоги у банкомата

Курс доллара в России колеблется. Большинство жителей Омской области сроду не держали в руках «зеленые», но многие все же поспешили в банки. Наш корреспондент побеседовал с посетителями, выходящими из отделения Сбербанка.

Очередей у банкоматов нет, но все пять заняты, и люди сюда идут постоянно. Настроение у них не слишком радостное.

– Были бы хорошие деньги, было бы сильно страшно, – говорит Александр, владелец салона печати. – Вот что будет с ипотекой, непонятно. Цены на жилье в столицах уже подскочили, в Омске вроде нет, но что дальше, неизвестно. Но даже если ипотечная ставка не изменится, цены на услуги вряд ли удастся поднять. Кто платить будет? Население нищее. Доход у меня был небольшой, но на ипотеку хватало. Сейчас оплатил, а что дальше, не знаю.

В Интернете уже ходит шутка: «В сложное время первым делом надо снять все вклады», – сказала старушка и сняла 600 рублей». Впрочем, для омичей с их пенсиями в этой шутке немало истины.

– Я всегда сразу пенсию снимаю, – рассказала Татьяна Константиновна. – Мне почти 90 лет, чего только не пережила, так что понимаю, что надеяться можно только на себя. Ну и заодно пыталась с оплатой за отопление разобраться. Весь дом получил платежки на две-три тысячи больше. Старшая по дому ходила в ЖКО разбираться, говорят, долги наши. Откуда? У меня никогда долгов не было, я регулярно плачу. В банке сказали, что они тут ни при чем – тепловая компания такие счета выставила. Все этим богачам не хватает, никак не нажрутся.

В банке говорят, что проблем со снятием средств нет и не предвидится. Правда, люди, пережившие 90‑е годы, этому не верят.

– Сняла все 15 тысяч, которые скопила на лечение, – вздыхает Ирина Анатольевна. – Не надо меня снимать, а то решат, что я панику сею. Работаю администратором в кафе. Теперь вот забрала все отложенное, думаю, надо продуктов подкупить. Родители в войну голодали, боятся повторения, да и я тоже в холодильник заглядываю и сразу прикидываю, на сколько хватит в случае чего.

Масло постное до Нового года еще можно было за 90 рублей купить, а теперь 120-130 за литр. Мыла и гречки в дешевом «Светофоре» уже нет, а в тех, что подороже, как ни зайдешь, все ценники меняют. Только и молюсь, чтобы не сократили, кафе не закрыли, зарплату давали. Помню, как в 90‑е, когда на мясокомбинате работала, колбасой зарплату получала. Не знала, кому продать: и на улице стояла, и знакомых обзванивала. Кто покупал, а кто на другие продукты менял. Бог с ним, с лечением. Врач мне сказала, что оно нужно для повышения качества жизни. Только какое уж теперь качество? Выжить бы.

Мужчина лет 30, долго возившийся с банкоматом, объясняет, что оплачивал кредит за холодильник.

– Мне повезло, что успел купить, – рассуждает он. – Раз доллар и евро повысились, то и техника до небес взлетит. Я даже не слышал, есть у нас в России свои заводы по выпуску холодильников? Даже если есть, все комплектующие-то импортные.

Светлана Петровна, технолог на пенсии, сама остановилась рядом.

– Почти всю пенсию отдала за коммуналку, – жалуется. – Сказала бы, что девяностые наступают, да боюсь, что будет еще хуже. Это сейчас по первости правительство вроде пытается сдержать цены, чтобы в панику мы не впали. А через месяц-два, думаю, вожжи-то отпустят, производителям тоже как-то выживать надо. Импорт замещали, замещали, да не заместили. В любом отечественном товаре немало импортных составляющих: упаковка, которая в России не выпускается, смеси, пальмовое масло, наконец, которое вредно, конечно, но сильно удешевляет продукцию. Теперь его вообще в Россию поставлять отказываются. Так что, думаю, цены вырастут не меньше, чем в два раза. Примерно на все. А вот пенсии с зарплатами – вряд ли.

Из дверей банка выходит высокий мужчина с расстроенным лицом.

– Двадцать лет назад я уехал с родины, из Туркмении, – объясняет. – Курс доллара поднялся, магазин разорился. Сейчас занимаюсь поставками консервов в торговую сеть. Поднять цены не могу, потому что по договору обязан предупредить об этом за два месяца, отказать в покупке – тоже. В общем, если сейчас сеть решит закупиться про запас, чтобы навариться на разнице цен, то я разорюсь опять. Похоже, надо и из России уезжать.

Впрочем, есть и безудержные оптимисты. Например, изрядно помятый молодой человек, назвавшийся Феофаном. Он долго не решался зай­ти в банк, а сделав глоток розовой жидкости из вынутой из-за пазухи пластиковой бутылки, обрадовался:

– Правда, что ли, курс доллара уже больше ста рублей? Так я богат! У меня целая тысяча есть. Может, завтра еще подскочит. Протрезвею, пойду менять.

К Феофану подтягиваются товарищи разного возраста, но похожего вида. Тоже в радужном настроении, хотя веселый дедуля Николай Степанович немного сердит.

– За пивом ходил, – сокрушается Николай Степанович. – По всей округе полторашка уже 130-150. Это куда годится? Только в «Красном и белом» за 90 рублей нашел.

Мужчина лет 40, представившийся Василием Ивановичем Чапаевым, улыбаясь, машет на него рукой:

– Ну что ты, Степаныч, кипишуешь? Родина сказала надо, значит, есть будем меньше. Но пить – никогда!

Наталья ЯКОВЛЕВА, Омская область