Диалог и молчание. Успехи и неудачи детей публично не обсуждаются

Долго искать эту школу в финском городке Лаппеенранта мне не пришлось, хотя школ здесь больше двух десятков. Стоило спросить по-русски, и первый же прохожий, явно не владеющий нашим языком, верно указал направление. А стайка финских ребят, крутившихся у дверей, дружно откликнулась русским приветствием. «Значит, они себя уже чувствуют знатоками!» – обрадовалась директор Катри Антилла, когда я рассказала, что дорогу найти мне помогали в том числе и дети.

Углубленное изучение русского языка началось здесь 12 лет назад, когда было принято решение открыть в трех поселках, расположенных вдоль границы с Россией, отделения единой Школы Восточной Финляндии. Понятно, как важен общий язык для расширения сотрудничества двух стран, развития туризма, торговли, культурных и просто дружеских связей. И с первых же шагов нашим соседям пришлось разрабатывать довольно сложную языковую программу. Часть детей изучают русский как родной, финский как иностранный, со второго-третьего класса обязательный английский, позже – второй государственный шведский и еще один иностранный по выбору. Другая часть, более значительная по числу ребят, изучает русский как иностранный, финский как родной, английский, шведский и еще один иностранный как во всех школах Финляндии. Прибавьте сюда уроки русской культуры, православия и все остальные общеобразовательные предметы – нагрузка получается весьма солидная. Но два выходных дня в неделю, каникулы, учебные поездки, свободное время для занятий спортом, музыкой или другим любимым делом есть у всех.

Особая забота – дети-мигранты. Они-то меня интересовали особенно. Известно, в какую острую проблему вырастает сейчас обучение детей переселенцев из стран Средней Азии, Кавказа, из Китая, которых становится все больше в крупных городах России. Учителя начальных классов во многих районах Петербурга, например, считают эту проблему главной. О специальных букварях и учебниках пока только идут разговоры. Не хватает специалистов, умеющих объясняться с детьми, не говорящими по-русски. С детьми, которые в семьях не слышат русской речи и продолжают жить в кругу своих национальных традиций. Любопытно, как выглядит работа с русскими детьми в городе, где мы переселенцы, часто не знающие ни слова по-фински.

В филиал, которым руководит Катри Антилла, до сих пор поступали ученики начиная с пятого класса. Набор с первого – в ближайшей перспективе. Есть несколько новичков-старшеклассников, которые в России проучились 8-9 лет. Здесь они попадают не в 9-10-й класс, а в 8-й, поскольку финский изучают с нуля. Вот кто знает ситуацию изнутри, может сравнивать программы, судить об особенностях школьной жизни! Радуясь такому случаю, я знакомлюсь с девочками, живущими в Финляндии не более полугода.

Не будем обсуждать тему хотелось не хотелось переезжать, расставаться с привычной обстановкой, друзьями. В этом возрасте она особенно болезненна. Здешние педагоги считают, что переезд в другую страну без знания языка – это всегда стресс для ребенка, а для подростка особенно. Отсюда льготный режим занятий в первые месяцы, ласковое внимание со стороны всех взрослых, постоянная готовность к диалогу на любом языке. Но посещение вместе с финскими детьми уроков физкультуры, музыки, математики, английского, не говоря уж о таких предметах, как русская культура и православие, обязательно с первых дней. Освоение финского языка и культуры происходит практически индивидуально. Для этого постоянно открыты двери в кабинете у Натальи. Для них это самый главный человек в школе. Официально – организатор работы с переехавшими детьми. А по сути – друг и помощник. Наталья Александровна Седиг оканчивала дефектологический факультет педагогического института (теперь университета) имени А.И.Герцена. Полтора десятка лет назад сама была в Финляндии новенькой. Ей понятны все оттенки настроения этих ребят. И трудности, с которыми они неизбежно сталкиваются в общении, и вопросы тоже очень понятны. Но кроме решения проблем психологических, культурологических она занимается здесь работой, которая показалась мне абсолютно уникальной. Для того чтобы восьмиклассники быстрее осваивали словарный запас, необходимый для уроков биологии, физики, химии и прочих предметов общеобразовательного цикла, она вместе с учителями-предметниками составляет специальные словари. Учитывая, что дети уже изучали этот материал в русской школе, им теперь предстоит опознать и осмыслить пройденное на другом языке. Как говорит Наталья Александровна, это не подстрочник и не опорный конспект на двух языках, а вынесенные в отдельные фразы смысловые доминанты, которые должны будить мысль, вызывать интерес. Тогда освоение языка как бы складывается с естественным стремлением понять проблему и заметно ускоряется. Творческий накал, которого требует такая проработка материала, невольно заражает и ребят. Словари, составленные для них ко многим главам финских учебников, сами восьмиклассники показывали мне с восторгом. Им нравится быть первопроходцами. Зная изложенную в учебнике тему, они сами догадываются о смысле многих слов, и это вдохновляет. А на уроках русской культуры русские новички часто оказываются в роли ведущих, что тоже повышает их авторитет.

Чтобы мы могли спокойно поговорить с Натальей Александровной, девочки вызвались вместо нее позаниматься с шестиклассниками. «Это нормально?» – спросила я. «Абсолютно! Здесь дети привыкли работать самостоятельно», – объяснили девочки. А Наталья Александровна уточнила: учитель в финской школе не сообщает детям новые сведения, а организует их работу так, чтобы они их добывали сами. Знакомая формула! Сколько раз в моей профессиональной жизни случалось писать и о групповой, и о парной работе на уроках! О так называемых французских мастерских – занятиях, на которых дети постепенно приходят к собственным открытиям. Но как бы ни старался учитель уйти в тень, стать только организатором, партнером, это, как правило, позиция временная. Заканчивается партнерский урок, и авторитет взрослого снова оказывается подавляющим.

– Здесь не так! – хором утверждают мои юные соотечественницы. – Здесь обстановка действительно демократичная. Всегда. Доказательства? Ну, например, можно не делать домашние задания. Ругать не будут. Если потом не справишься с контрольной работой – твои проблемы. Учитель сделал все, чтобы ты освоил материал.

На самом деле контроль за работой детей достаточно строг. Есть специальные рабочие группы, в которые входят психолог, медицинская сестра, врач, педагог-куратор. Если нужно, они собираются каждый месяц, чтобы обсудить, что происходит с учеником, как наладить диалог с ним. Постоянный диалог с ребенком обязателен. Питерские учителя, которые давно дружат с соседями, утверждают, что в финской школе особую роль играют постоянные неспешные разговоры с детьми. Не воспитательные беседы, а дружеские разговоры, иногда вроде бы совсем необязательные. Как минимум два раза в год устраиваются встречи с родителями ученика. Одноклассники об этом не знают, потому что успехи и неудачи детей не обсуждаются публично. Известна им только одна необычная для нас мера воздействия: час молчания наедине с учителем. Ты сидишь вдвоем с педагогом целый час для того, чтобы обдумать свое поведение или результаты своего учебного труда. Мои собеседницы не берутся судить об эффективности этой системы. Они не попадают в такие ситуации, потому что намерены хорошо учиться и взять от школы все, что она может дать. И от финской, и от русской. Переехавшие из Петербурга стараются не терять связи с друзьями, занимаются заочно, экстерном и собираются получить два аттестата. В России им особенно интересны уроки литературы, истории, биологии, а обучение языкам, по их мнению, в Финляндии лучше.

Откуда такая высокая мотивация, такое серьезное отношение к образованию? Не переезд ли в другую страну стал тому причиной? Можно было бы только гадать об этом, если бы не опыт лучших наших школ, давно связанных дружбой с финскими коллегами. Постоянный контакт, возможность сравнивать и кое-что делать вместе заметно стимулируют активность старшеклассников и без переезда на новое место жительства. Кое-что можно понять и увидеть, например, на совместных уроках в формате телемоста, которые второй год проводятся школой №238 города Петербурга и школой Мансиккала в Финляндии. Пока мне удалось побывать только на одном из них. Учительница физики Ирина Шишковская и Эйя Керонен, ведущая химию и математику, пользуясь английским языком, обсуждали с восьми- и девятиклассниками тепловые явления и влияние процесса сгорания топлива на экологию. Некоторые затруднения вызывали только разница во времени и несовпадение звонков. Зато абсолютно понятен был общий итог: прикладной характер изучения точных наук в финской школе в сочетании с хорошей теоретической подкованностью наших ребят дают интересный результат. Для того чтобы научиться грамотно обдумывать окружающую жизнь, нужны оба ключа. И дети, как мне показалось, хорошо чувствовали это по обе стороны границы.

Лаппеенранта – Санкт-Петербург