Диагноз: “новообразование” Что выгоднее – филиал или представительство? Воронежский экономико-правовой институт ответил на этот вопрос по-своему

Первый материал, в котором упоминался Воронежский экономико-правовой институт (ВЭПИ), “Учительская газета” опубликовала 22 октября прошлого года в N 43, тема номера – “Филиалы вузов: качество или халтура”. Заметка в рубрике “Острый угол” называлась “Московский диплом. Провинциальных студентов заманивают “корочкой”. Первый заместитель начальника Управления образования и науки администрации Белгородской области Светлана Острикова коротко рассказала читателям “УГ” о судебных перипетиях, разыгравшихся вокруг Старооскольского представительства ВЭПИ. Именно деятельность представительств на территории области явилась главной причиной конфликта. По мнению Светланы Александровны, представительства не имеют права работать в качестве филиалов вузов: вести образовательную деятельность по очной форме обучения и проводить итоговую аттестацию студентов. “По идее за такие нарушения должны лицензии лишать, но число представительств у ВЭПИ год от года только растет. Нам коллеги из Липецкой области рассказывали, что у них тоже подобная ситуация – и там регистрируются как представительство, а работают как филиал. На все наши возражения преподаватели ВЭПИ говорят, что это мы отстали от жизни, а они идут в ногу со временем. А законы – несовершенны”. Вот, если коротко, что рассказала нам зам.начальника Белгородского управления образования в прошлый раз – словно предугадала, что будет дальше.

Меньше чем через два месяца после публикации в “УГ”, 10 декабря, Минобразование издало приказ N4329 “О приостановлении действия лицензии муниципального учреждения “Воронежский экономико-правовой институт”. В основании этого документа, подписанного Владимиром Филипповым, – положение о лицензировании образовательной деятельности (от 18.10.2000), письмо Минобразования РФ “О нарушении законодательства РФ в организации и деятельности представительств вузов” (от 16.09.2002), а также письмо Департамента образования и науки администрации Липецкой области “О нарушении законодательства РФ в сфере образования Воронежским экономико-правовым институтом в части реализации образовательных программ по очной форме обучения на базе представительства в городе Грязи Липецкой области” (от 29.05.2002).
Своим приказом министр образования приостанавливает до первого марта нынешнего года действие имеющейся у ВЭПИ лицензии на право ведения образовательной деятельности в сфере среднего, высшего и дополнительного профобразования. Ректору данного муниципального института Юлию Золотовскому предписано до первого марта проинформировать Министерство образования России об устранении нарушений, ставших основанием для приостановления действия лицензии.
Есть в документе и еще один немаловажный пункт: управлению правового обеспечения министерства “в случае непредставления вузом до 01.03.2003 информации об устранении отмеченных нарушений подготовить исковое заявление в суд об аннулировании лицензии”.
Что думают о нарушениях здесь, на месте, я попыталась узнать в Воронежском экономико-правовом институте: привлекательный и импозантный фасад его главного корпуса располагается практически в центре Воронежа, а сам учебный корпус занимает часть здания одного из некогда крупных воронежских предприятий, давно уже закрытого. Ректор ВЭПИ не смог или не захотел выбрать время для беседы с корреспондентом “Учительской газеты” и перепоручил это дело своему заместителю Юрию Ветрову. Но, пообщавшись с ним, я поняла, что даже если бы и состоялась наша с ректором встреча, никакого конструктивного разговора у нас не получилось бы. Первая публикация газеты вызвала слишком большое негодование у вузовского начальства, привыкшего к совершенно противоположному отношению прессы. Почему? Но ведь не по собственной же инициативе Ветров отказался комментировать министерский приказ и ситуацию в целом, обвинив меня, а заодно и работников органов управления образованием Белгородской и Липецкой областей, в искажении образовательного процесса института и передергивании фактов. Да и высказался Юрий Николаевич вполне откровенно, потрясая перед моим носом копией с моим же материалом: заявил, что обратятся они к главному редактору и позовут другого журналиста из нашей же газеты. И вот ему-то все и расскажут. О новых формах уникальной организации учебного процесса института. А мне – ничего! “А диктофон себе оставьте! Вы его выключайте, потому что у нас неофициальная встреча, иначе она на этом сейчас и закончится…”
Разумеется, диктофон я не выключила, поэтому вот отрывок записи:
– Как вы сами объясните организацию учебного процесса в представительствах вашего вуза?
– Это не представительства. Они никогда не вели и не могли вести образовательный процесс, потому что в контингенте представительства, кроме трех технических сотрудников, в штате никого нет! …Все письма, которые направлялись до этого в министерство, искажали факты, говорили, что представительство ведет образовательный процесс. Оно никогда не вело и не может его вести…
– Но как тогда объяснить полное расписание занятий на каждый день, которое зам.начальника Департамента образования Липецкой области видит, заходя в ваше представительство?
– Что вы понимаете под представительством? Здание в Старом Осколе – это учебный корпус вуза, а не корпус представительства. И оно находится или в собственности вуза, или в долговременной аренде. В Алексеевке стоит здоровый корпус учебный, а представительства там нет! Вы заходите, там висит расписание, идет учебный процесс. Так что это, по-вашему? Это учебный корпус вуза! Вот что это.
– Учебный корпус воронежского вуза в Алексеевке Белгородской области? Это филиал?
– Он никакой не филиал, это корпус вуза.
– То есть в том городе живут ваши преподаватели, которые ведут там занятия?
– Вот здесь и кроется передергивание фактов… Там ни один преподаватель наш не живет. Все преподаватели являются штатными сотрудниками ВЭПИ и живут здесь! Вот в чем заключается разница в подходе к этому вопросу. У нас свой автопарк, единое расписание: в 7-30 в любое время – зимой, летом, в мороз, в дождь – от главного учебного корпуса отходят машины, и в соответствии с расписанием микроавтобусы развозят преподавателей во все эти учебные корпуса, которые находятся на территории сопредельных областей. Вот в чем фокус! А вы пытаетесь мне рассказать, что у нас в представительствах… Не в представительства они заходят… Речь идет об искажении образовательного процесса института!
Другими словами, уважаемый читатель, весь “фокус” в том, что воронежский вуз покупает, строит или арендует здание в городе или районе какой-либо из соседних областей (Белгородской, Липецкой, Тамбовской), а потом просто принимает туда студентов на платной основе и ведет там занятия. Причем это здание – со студентами, с преподавателями, которых ежедневно привозят на лекции (часто за сотни километров), с образовательным процессом и оборудованием – все вместе это не является представительством и не является филиалом вуза. Ни та, ни другая форма не устраивает. Почему? Возможно, потому, что представительство не позволяет организовывать полный учебный процесс и собирать за него немалую плату, а филиал по всем законам требует собственного лицензирования. Это более чем серьезно: каждый раз собирать документы о соответствии площадей количеству студентов, о наличии и возможностях собственной для каждого филиала библиотеки, о преподавателях, о соответствии и качестве учебных программ и т.д. Одним словом, дело сложное и утомительное, особенно когда филиал не один, а несколько. Ведь недаром самый крупный в Черноземье вуз – Воронежский государственный университет (почти 20 тысяч студентов) открыл всего четыре филиала: три в городах Воронежской области и один в уже упоминавшемся Старом Осколе. Во всех филиалах ВГУ обучаются около 900 студентов.
Старейший воронежский вуз – Государственный аграрный университет – насчитывает, по данным Главного управления образования Воронежской области, примерно 11700 студентов. А в ВЭПИ, по тем же данным, сейчас около 13 тысяч студентов, то есть он – второй по численности вуз области. В Управлении профессионального образования и науки мне не смогли ответить, сколько у этого вуза представительств. А уж сколько “новообразований” – это я так для себя определила те самые здания вуза с образовательным процессом “внутри”, со студентами и привозными преподавателями, – можно только предполагать. Хотя говорят, что руководство ВЭПИ такие “новообразования” называет удаленными кафедрами или факультетами.
А вот первый заместитель председателя Департамента образования и науки администрации Липецкой области Валентина Кисенко все равно считает их представительствами.
– Сейчас в нашей области у ВЭПИ несколько представительств. Липецкое они открыли летом, там учатся 112 человек по очной форме обучения и 400 заочников. В городе Грязи – 124 очно и 140 заочно. В Задонске – 29 студентов, в городе Чаплыгин – 80, в городе Лебедянь – 297 – в этих трех городах только заочная форма обучения. Всего студентов 1182 человека.
На всякий случай добавлю, что данные Валентины Петровны – на конец декабря прошлого года. К чему такая точность? Потому что по идее ситуация с ВЭПИ очень сложная, и какие-то изменения могут происходить постоянно. Например, что должен делать вуз в том случае, если ему приостановили действие лицензии? По всей видимости, он должен прекратить свою работу – и в головном вузе, и во всех филиалах с представительствами. Однако ВЭПИ как возил преподавателей по своим “новообразованиям” (удаленным кафедрам? факультетам? или, может, все-таки представительствам?), так и продолжает возить.
– На одном из заседаний, – продолжает Валентина Петровна, – когда нас перед судом собирали, руководители ВЭПИ нам сказали, что проводят эксперимент по региональному обучению. Кто делегировал им такое право, Министерство образования? Молчат в ответ. Так какой же это эксперимент и почему его надо ставить на липецких детях?!
– Что будет со студентами, если вуз лишится лицензии?
– Детей действительно жалко и родителей тоже. Я сама была в суде, когда мама студента одного из представительств судилась за сына, добивалась ему обещанной отсрочки от армии. Это на самом деле очень сложная проблема. Летом 2002 года я выступала на нашем областном радио, интервью в газетах несколько раз давала, просила: не отдавайте детей туда на учебу! Предупреждала, что будут проблемы. А родители послушают-послушают, а потом: “Соседка своего сына отдала, и хорошо учится – удобно, рядом с домом. Ну и я своего отдам, авось обойдется…”
Только, следуя всем законам и документам, вуз должен работать по месту своего нахождения. А вне места своего нахождения – через создание филиала или представительства. Мы в Грязях давали свое согласие только на открытие представительства и консультирование заочников, но никак не на занятия по очной форме обучения.
К словам Кисенко хочется добавить вот что. Совершенно неправильно, когда одни вузы стараются в точности соблюдать постановления своего министерства, а другие ищут лазейки в правовом поле и пытаются изобретать собственные правила. Неправильно, когда одни живут по закону, а другие – вроде как тоже по нему, но все равно немножечко над ним. Такого быть не должно. И хорошо то, что Министерство образования решило навести порядок в нашем общем вузовском хозяйстве.

Татьяна МАСЛИКОВА
Воронеж