Детство в пьяных хатах

Никогда еще в маленькой деревушке с патриотическим названием Третий Интернационал не происходило столько трагедий. В последние пять-шесть лет лавиной обрушивались на сельчан страшные новости.

Разбился на грузовой машине отец многочисленного семейства, врезался, будучи под хмельком, в столб. Его старший сын, сменивший за баранкой отца, погиб спустя год. Заснул в машине зимой, замерз. Был пьяный. Да ладно бы гибли от водки никчемные пьяницы, а тут вполне работоспособные. Нелепые, трагические случайности. Уважаемый в селе мужчина почтенного возраста, вырастивший хороших детей, соблазнился дармовой выпивкой с соседом. Принимали какую-то “бормотуху”. Соседу – ничего, не впервой, а хорошего чел ка не стало в один день.

– И что за напасть такая, – разводили руками старожилы. – Сроду такого не бывало.

Будто сломалось что-то в хорошо отлаженной жизни селения, возникшего в предвоенные годы. Гонимые судьбой и “отцом народов”, переселенцы из разных мест, немцы с Поволжья жили здесь дружно, согласно. Работать умели. Правда, их дети разлетелись в разные кон цы, а в поселок прибывали другие поселенцы, беззаботные “перекати-поле”. Пьянство, как лихая волна, размывало этот надежный островок.

Работа – вот что спасает деревенского человека, что наполняет смыслом его жизнь. Отними ее, ничего не останется. А какой резон работать сегодня? В соседнем селе под названием Дресвянка проживают 377 взрослых и 127 детей. Поля здесь заросли полынью и черт ополохом, развалились коровник и свинарник. Невыгодно доить коров, сеять пшеницу, выращивать свиней, овец. Не нужна продукция городу. Каково мужчинам на селе? Поневоле запьешь. Выходит, правы бедолаги, распевая во все горло частушки: “Хочешь жни, а хочеш ь куй, за работу получишь…”.

Незавидна участь образованного человека в селе, я имею в виду учителя. И все же. Кого в селе до сих пор называют по имени-отчеству? Учителей да врачей. А местные жители до старости могут проходить “Катькой да Ванькой”. Конечно, авторитет учителя изрядно пошатнулся, но все-таки…

Не случайно первыми в селах забили тревогу учителя. Стали писать во все инстанции, чтобы помогли, спасли деревню от вымирания, дали людям работу. В школы стали приходить голодные дети. Во многих семьях не работают ни мать, ни отец. Подростки вместо забро шенного клуба тусуются в “пьяных” хатах. Там всегда приютят.

Не может интеллигентный человек равнодушно наблюдать за вымиранием села. Сейчас невозможно притвориться чутким, добрым, сострадающим. Устали от слов. От интеллигента требуется поступок. На сельского учителя сегодня надо посмотреть иначе. Он последний опл от духовности. Сдастся он, и селу крах.

Когда приходит беда, обнажается суть человека. Есть в Каменском районе вполне благополучное село Новоярки. Школа всегда была на виду, ребята занимали первые места в олимпиадах, соревнованиях. Но совсем недавно погиб ученик этой школы. Повесился на стадио не, не выдержал издевательств пьяного отчима. Его единственной утешительницей была бабушка. Она умерла. “Бабушка, иду к тебе”, – написал в предсмертной записке подросток. Ему некуда было пойти. Горько, что рядом с ним не оказалось настоящего учителя.

В Каменском районе – 183 неблагополучные семьи. Представьте себе целое село с покосившимися избами, с окнами без занавесок, без цветов. Это дома, в которых зреет трагедия. Посмотрите на сегодняшний мир глазами ребенка. Какой выносит урок его душа, наблюд ая, как теряют человеческий облик взрослые. Правда, сегодня понятие “неблагополучная семья” расширилось. Трагедия нависает над любой семьей, где ребенок впитывает дух насилия, сидя часами перед “видаком” или играя в разрушительные войны.

Начальник отдела по предупреждению правонарушений среди несовершеннолетних Каменского РОВД Зоя Ивановна Невзорова в беседе со мной горько заметила: “Кажется, за пятнадцать лет работы я насмотрелась всякого. Но последний случай меня потряс. Ученики началь ных классов, совсем еще малыши, объединились в группу и выбрали себе жертву – сверстника. После уроков заводили запуганного пацаненка на стройку, били, раздевали, заставляли есть кал, мочились на него. Словом, терзали по всем законам преступного мира. У всех этих малолетних садистов полные семьи, по старым меркам, вполне благополучные. В детей как будто вселилась разрушительная сила”.

По сути дела мы все живем в состоянии войны. Каждый является врагом каждому. Мы так мало слышим сегодня о хорошем. Знаем все подробности об убийцах, насильниках, проститутках. Оскверняем свои души этими знаниями и передаем детям. Но ведь есть и другая ст орона жизни. Где-то сохранились благородство, сострадание, милосердие.

Живет в селе Толстовском Татьяна Борисовна Зинченко. Вот уже четыре года воспитывает она чужих детей. Мать бросила их, укатила куда-то за счастьем. Ребята голодали, побирались. Сейчас у них появилась добрая, надежная мама. В селе Луговом Любовь Филипповн а Воропаева воспитывает четырех чужих мальчиков. Это дети ее подруги, которая умерла. Казалось бы, и помощи, и поддержки особой ждать неоткуда, но если человек благороден, то он обязательно совершит добрый поступок и не будет ссылаться на тяжелые времен а, на безденежье, безработицу. Особые это люди. Духовные люди. О них мне рассказала Татьяна Федоровна Лымарь, инспектор по охране прав детства при районном отделе образования. “Вы знаете, как тяжело встречаться каждый день с бедой, – заметила она, – а во т возле таких людей легче дышится”.

Многие из нас потерялись в этой жизни. Давно замечено, что при утрате общего ориентира – вождя, глобальной общенациональной идеи – народ в целом приходит в состояние стресса. Отсутствие защищенности порождает испуг перед жизнью. Каждый начинает изживать его по-своему.

Одни рвут материальные блага любой ценой, надеясь обрести надежную опору. Другие подобны танку с задраенными люками: того и гляди либо стрельнет, либо рванет, либо задавит кого-то. Агрессия – это тоже способ защиты. А самые запуганные жизнью люди забиваю тся в угол, чтобы ничего не видеть, не слышать и не знать, чаще всего при этом оглушая себя алкоголем. Это добровольное самоуничтожение – самый отчаянный шаг беззащитного человека. Он взывает о помощи. Но кто его услышит?

Во мне крепко засело убеждение, видимо, еще с тех, “застойных” времен, что районное начальство представляют чаще всего мелкие чиновники, выполняющие приказания сверху и служащие только своему руководству. Но судьба свела меня в Каменском районе с другими начальниками. То и дело я слышала от разных людей: “Придется идти за помощью к Малыхову”. Немудрено, что заинтересовал меня этот человек, и пошла я к нему со своими вопросами.

– Часто ли приходится отказывать людям?

– Частенько. Я честно говорю, что могу, а что нет, – улыбнулся Малыхов.

Он тут же на память разложил по цифрам весь районный бюджет. Надо, к примеру, району два миллиарда, а получили всего 573 миллиона. А половина всего бюджета идет на финансирование народного образования. Безвыходное положение главы можно понять. Все требую т денег, а еще постоянные угрозы забастовок – то учителя, то врачи. Всем сейчас тяжело. Поэтому не зря Владимир Дмитриевич наизусть знает все цифры. Не раз приходилось ему объяснять, доказывать, уговаривать. Как бы ни было плохо, но еще ни одной деревни не ликвидировали. Умудрились даже построить 18 километров асфальтовой дороги. Без дороги любое село обречено. “Я для того сижу в этом кресле, чтобы сделать жизнь моих сельчан хоть чуть-чуть полегче”. Эти слова, можно сказать, девиз Малыхова. Он сам из эт их краев. Семь лет на комбайне отработал, знает, чем держится село. Его заместитель по социальным вопросам Галина Петровна Павлович свой рабочий день начинает с того, что просит денег. Умудряется же Малыхов как-то никого не обидеть. Недавно в районе откр ыли детский приют. Говорят, что это прямая заслуга Павлович. О Галине Петровне – особый разговор, ее называют защитницей всех обездоленных. Сама она живет в малюсенькой квартире с мужем и матерью. Приютила и дочь с зятем и ребенком. Но об этом я узнаю от других людей. Сама же Галина Петровна больше рассказывает о своих подопечных. Знает наперечет все неблагополучные семьи в районе.

– Галина Петровна, ну чем вы можете помочь семье, в которой пьют родители, – задаю я вопрос.

– Как чем? – удивляется она. – Надо будить общественное сознание. Каждая такая семья живет не в изоляции. Мы проводим сельские сходы женщин, на которых откровенно говорим о всех бедах. Оживилась работа женсоветов. Нельзя оставаться равнодушным, когда гиб нут дети. Они страдают от нашего безучастия. А результат? Была, к примеру, у меня одна семья. Муж пил, у жены руки опустились – ни хлеба в семье, ни денег. Детей пришлось забрать в приют, чтобы хоть как-то подкормить. Я откровенно поговорила с матерью, п редупредила: если наведет дома порядок, детей отдадим. Через две недели она заявляется ко мне: “Приезжайте, у нас в доме порядок”. Я приехала, сидит женщина в доме и красными нитками шьет на окна белые занавески. Мы ей помогли, выписали на складе простын и, нехитрую утварь. Детей вернули. У этих людей изменилось даже выражение лиц. Я имею в виду отца и мать. Другими лица стали. В глазах засветилась надежда.

Конечно, права Галина Петровна, если мы все опустим руки, будем жаловаться и ныть, то ничего в этой жизни не изменится.

Живет в детском приюте пятнадцатилетний Сергей Донов. Он ушел от родителя, который пил, издевался над подростком. Да и родителем его назвать можно с натяжкой, отсидел в тюрьме за убийство жены, вышел и устроил сыну беспросветную жизнь, Сергей сам пришел в роно: “Определите меня в приют. Не хочу жить с отчимом”.

– Да не отчим он тебе – отец, – возразили женщины в отделе.

– Нет, отчим, – упрямо твердил подросток.

В приюте заметили у Сергея способности к рисованию, определили его в художественную школу. Теперь стены украшают рисунки подростка. На них удивительно нежные, чистые, яркие краски. В этом парне живет поэт. Чтобы выстоять, он должен был отторгнуть грубую жизнь.

Да будут благословенны люди, поднимающиеся над обыденностью. Пока они живы – есть вера в будущее.

Надежда ТУМОВА Камень-на-Оби, Алтайский край