Детские суициды: может ли школа предотвратить трагедию? Событие недели

В Госдуму внесен законопроект об уголовной ответственности за склонение несовершеннолетних к суициду и доведение их до самоубийства. В том числе он коснется создателей пресловутых «групп смерти» в социальных сетях. Что со своей стороны может сделать школа для предупреждения суицидов среди детей и подростков? Способна ли она оградить их от опасного влияния в Интернете?

Ирина ЯРОВАЯ, заместитель председателя Государственной Думы РФ, председатель Комитета по безопасности и противодействию коррупции: – Наша рабочая группа по вопросам противодействия деятельности, связанной со склонением несовершеннолетних к суициду, пригласила Минобрнауки к совместной работе, и руководство ведомства откликнулось. В школе есть информатика, но информационная безопасность не преподается, а ее навыки сейчас совершенно необходимы. Зато есть предмет ОБЖ. Должен ли появиться в нем раздел, связанный с информационной безопасностью, касающийся в том числе и современных технологий? Для нас ответ однозначен – он необходим. И мы будем просить Минобрнауки, чтобы в рамках образовательных стандартов, разработки программ они рассмотрели вопрос по введению такого раздела. Мы надеемся, что ведомство после нашей совместной работы также выработает дополнительное решение применительно к сфере образования.Виктор БОЛОТОВ, научный руководитель Центра мониторинга качества образования НИУ ВШЭ, академик РАО:- На самом деле группы, которые призывали к тем или иным формам сектантства, асоциального поведения, суицидам, были и задолго до появления Интернета, но носили локальный характер, а потому легко отслеживались. С появлением социальных сетей ситуация стала развиваться по экспоненте. И решать ее надо профессионально, а не резкими выпадами и призывами к учителю.Я, честно говоря, не думаю, что эту проблему может решить школа. Я вообще противник того, чтобы школа становилась козлом отпущения во всем. И тем более я не думаю, что эту проблему может решить отдельный учитель.Представьте, что вы обыкновенный перегруженный педагог, а вам говорят, что теперь вы обязаны отслеживать еще и такие сюжеты. Я думаю, что в итоге это будет просто профанация. Да, конечно, учитель может оказаться первым, кто заметит какие-то «неполадки», услышит что-то в разговорах детей… Что в этот момент он может сделать? Начать беседу? Здесь очень тонкий момент: демонстративное поведение и разговоры – всегда ли это признак того, что ребенок попал под влияние? А вдруг это спектакль, бравада? Тогда учителю в лучшем случае просто посоветуют заниматься своими делами. Дети в таких ситуациях агрессивны. Здесь невозможно лобовое воздействие. Только доверительное, длительное, специальное взаимодействие, к которому нужно быть психологически готовым. Это не классный час, не разовая беседа, лучше, если это будет разговор на троих, включая родителя, о том, как вытащить ребенка из этой ситуации.По большому счету это скорее задача школьных психологов, и если их нет, то это проблема на уровне муниципалитета, района. Это ситуация в зоне ответственности специально обученных людей. В том числе и правоохранительных органов, которые должны искать «корень зла» – обычно это один-два человека, которые умеют технично манипулировать и получают от этого удовольствие.Уголовный кодекс у нас пока здесь работает не очень: да, есть нормы о доведении до самоубийства, но любой хороший адвокат скорее всего добьется оправдания для обвиняемого, если драма разыгралась в Сети. Мы можем наказать за терроризм или антиконституционные действия, даже за распространение порнографии в Интернете, а вот за манипулирование детским сознанием – нет.Анастасия ВАСИЛЬЕВА, учитель географии, Санкт-Петербург: – Пусть не обижаются коллеги, но школа как организация ничего не может сделать для профилактики суицидов. Как-то повлиять на ребенка может только конкретный человек – учитель. Но таких педагогов, которые вовремя заметят, что у ребенка что-то неладно, мало. Это действительно не только учителя, но в первую очередь люди.У нас в школе была ситуация, когда девочка-семиклассница начала прогуливать уроки. Классный руководитель озаботилась этим обстоятельством только тогда, когда ребенок прогулял две недели. Оказалось, что девочка и дома не ночует, и конфликт семейный так глубок, что разобраться в нем уже очень трудно. Слава Богу, дело до суицида не дошло, но что-либо исправить в этом случае школе не удалось. Девочку еле дотянули до 8-го класса, и после этого она ушла из школы. Нужно понимать, что школе, как бы ей ни хотелось, взвалить на себя миссию семейного психолога не получится хотя бы потому, что не все, работающие в ней, разбираются в особенностях подросткового возраста. И что она может противопоставить консолидации детей, отторгнутых семьей? Эти дети объединяются в собственные движения и проводят свой досуг так, как им хочется. К школе они относятся как к скучной архаичной структуре.Ольга СОЛОВЬЕВА, учитель сельской школы, Нижегородская область:- Мне кажется, чего-то особого для профилактики трагедий делать учителям не нужно. Главное – сделать все для того, чтобы детям в школе было уютно, чтобы она дарила каждому ощущение защищенности и радости. Чтобы учителя были детям не посторонними людьми, а близкими, которые могут в любой ситуации прийти на помощь, даже если в семье нет понимания. Ни одно школьное дело не должно проводиться формально, для галочки, если дети видят такое отношение к чему бы то ни было, они начинают разочаровываться в жизни взрослых и не хотят взрослеть. Особенно ужасно, когда взрослые с видом обреченных говорят детям о том, что от них ничего не зависит и что они ничего не определяют. Это, на мой взгляд, предательство детства. Даже если это и так (а на селе жизнь очень трудная), учитель не должен предаваться отчаянию и унынию, чтобы спасти детей. Вера в то, что возможна лучшая и более справедливая жизнь, должна быть у каждого.Светлана ДЯГИЛЕВА, психолог, мама ученика 10-класса, Омск:- Наверное, главное, что может сделать школа, – создать доброжелательную среду. Как говорит статистика, более 80 процентов школьников имеют отклонения в здоровье. Из тех, что вижу я, – целые комплексы пограничных расстройств нервной системы. Вгоняют в такое состояние не столько СМИ и Интернет, сколько конкретные люди – дома, на улице, в классе. Дети прячутся в Интернете так же, как пытаются спрятаться на том свете, не понимая, что это навсегда. Сегодня в школе много нервных, тревожных, конфликтных учителей, которые не могут и не хотят дать ребенку внимания и участия. Как ни странно, там лучше себя чувствуют дети из не самых любящих семей – для них переход из одной агрессивной среды в другую не так страшен. Но суициды, как правило, не их удел – они уже научились отвечать миру. Учитель, на мой взгляд, должен подавать пример доброты и внимания. И родителям, и обществу, и ученикам. Никакие мероприятия, стенгазеты, даже психологи, появляющиеся время от времени, ничего не дадут, если не будет самого простого и самого сложного – человеческого тепла.