Дети вокзала. Экзистенциальный вакуум «молодеет»

«Несчастные изгнанники не нашли и теперь в городе своей колеи. По утрам спускались в город самые невероятные и подозрительные фигуры, которые исчезали в сумерках. Своим появлением они возмущали течение городской жизни, выделяясь мрачными пятнами. Люди косились на них с враждебною тревогой. Кроме этих выделявшихся из ряда людей, ютилась еще темная масса жалких оборванцев, появление которых производило всегда большую тревогу среди торговок, спешивших прикрыть свое добро руками, подобно тому, как наседки прикрывают цыплят, когда в небе покажется коршун» – это наблюдение Владимира Короленко сделало повесть «В дурном обществе» одним из самых волнующих произведений. Меняются эпохи, общественные уклады, нравы, а вопрос – если «человек создан для счастья, как птица для полета», то почему он предпочитает жизнь в подземелье, на вокзале, на дне – тревожит не только философов и психологов. В 2001-2002 годах, будучи вице-премьером Правительства Российской Федерации, Валентина Матвиенко тоже пыталась исследовать эту проблему до конца. Она беседовала с детьми о том, что заставляет их убегать из дома. Возможно ли как-то остановить бродяжку или принцип «нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы» неизбывен?

Сегодня, по словам специалистов из отделов по делам несовершеннолетних, бродяжничающих детей стало меньше. Но они не исчезли. У каждого из отверженных своя история. Каждый ушедший из дома твердо знает, почему он это сделал.

Татьяна Михайлова учится на 1-м курсе 28-го училища Маринского Посада Чувашии. Ей 17 лет и хочется самостоятельности. А для этого нужны деньги. Дома заработать непросто. Сложность ситуации усугубляется тем, что у Тани нет контакта с родителями. Ей кажется, что отец ее не любит, может, он ей не родной? Ей душно в атмосфере непонимания, она пытается создать дополнительные психологические барьеры, чтобы оправдать пустоту в отношениях. И она бежит от тех, кто забывает о ней, кто не способен доказать ей, что она нужна и любима. У нее есть сестра, которую обстановка в семье устраивает совершенно, но конформизм противен Татьяне. Ей нужна искренность. И свобода. И деньги, дающие независимость.

С конца июня в Москве на Ярославском вокзале ее задерживают уже третий раз. В августе инспектор отдела милиции уберег ее от панели. Вокзальная «мамка» предлагала девочку за 500 рублей. Думала ли Татьяна, что деньги зарабатываются таким путем, а свобода – это подчинение прихотям падких на юных дев извращенцев? Она пребывает в растерянности, но вера в то, что в Москве возможностей заработка все равно больше, у нее осталась. А значит, она будет «умнее», и тогда никакой рыцарь в погонах не сможет вырвать ее из рук порока.

Анатолий Самсонов приехал в Москву посмотреть на звезды Кремля. Так объясняют свое пребывание в столице многие гастролеры. В этих словах есть пафос и издевка, их невозможно опровергнуть, и они ни к чему не обязывают. Анатолий родился в Киеве в 1991 году. В мае 2007-го умерла мама. В протоколе, оформленном при задержании на вокзале, в графе об образовании стоит 0 классов. Сестра находится в сизо Рязанской области. Они напали на мужчину, отобрали у него мобильный телефон, порезали человека. Анатолия поставили на учет в РУВД. Но он еще мал. Расплачивается за преступление одна сестра. А он – в Москву, смотреть на звезды Кремля. Что ему еще делать? Он один во всем мире и ничего не умеет.

По правилам беспризорников из отделов по делам несовершеннолетних с вокзалов отправляют на обследование в

21-ю больницу. Там у Анатолия выявили сифилис. Он получил направление в кожно-венерологический диспансер… и сбежал. С болезнью и своими проблемами он предпочел справляться сам. Может быть, вымещая свою агрессию из-за несправедливости мира на тех, кто совершенно не виноват в его бедах.

Петра Панченко 1994 года рождения к мошенничеству приохотил отец. Родом они из Карачаево-Черкесии, сейчас говорят, что живут в Орехово-Зуеве. Но по регулярному обитанию на Казанском вокзале становится очевидно – эти дети подземелья обитают где-то поблизости. Они меняют яркие, «под золото» цепочки на мобильные телефоны. Как ни парадоксально, улов простофиль у них немалый. Говорить о воспитании в этом случае не приходится, оно есть, правда, весьма асоциальное.

Вокзал – особый мир. С трагедиями, когда обворовывают и невозможно попасть домой. Но находятся люди, готовые поддержать и оказать помощь. Здесь формируются группы. Делятся опытом обмана. А ведь, как говорят специалисты отделов по делам несовершеннолетних, самой главной проблемой становится детское вранье.

Нередко дети убегают из дома, потому что им там плохо. Их избивают родители, они боятся оставаться дома. С любой бедой человек приходит на вокзал. В каждом случае обнаружения такого беглеца инспекторы выявляют причины ухода из дома, пишут письма в соцопеку и отделения милиции по месту жительства с просьбой разобраться. Иногда на этих нерадостных весточках ставят пометку: «Без разрешения УВД родителям не передавать». На вокзале выявляют, дальше работает система профилактики или, если уже предотвращать поздно, карательные структуры. Взаимодействие ведомств выстроено, но проблем все равно остается много.

Можно ли говорить о том, что XXI век породил новые формы психологических отклонений?

Психологи нередко упоминают о современных тенденциях, первая из которых связана с притуплением способности к сопереживанию. Дети-бродяжки, обитающие на вокзалах, стремятся выжить. Им нельзя размякнуть, тогда жестокая действительность проглотит их. Очерствение души – одно из условий выживания ребенка в нечеловеческих условиях. Проявляется подобный комплекс безродности в чрезмерном своенравии и душевной скупости, утрате чувства здоровой сентиментальности по отношению к окружающим людям, включая родных и близких. Над личностью довлеет чувство одиночества. Причем не ситуационного одиночества, которое может посетить каждого, а постоянно сопровождающее человека, становящееся доминантой его мироощущения и не дающее ему возможности почувствовать себя счастливым, то есть причастным к жизни других людей. Ведь «счастье» по-старославянски – это соучастие, встреча… Такие люди пытаются заглушить свою внутреннюю одинокость алкоголем, наркотиками, стяжанием, азартными играми, блудом и тем самым уничтожают себя и физически, и духовно.

Австрийский психиатр Виктор Франкл называл экзистенциальным вакуумом состояния взрослых людей, не видящих в своей жизни смысла. Сейчас нечто подобное можно заметить и среди детей. Быть может, это комплекс опустошенности, который проявляется в апатичности, скептицизме, скудности и приземленности интересов. Специалисты считают, что современные дети стали менее романтичны.

Все дело в ориентации общества на вещественные блага как на главное мерило качества жизни. Неискушенные, неокрепшие юные души податливы и пластичны, поэтому нравы, царящие в обществе, незамедлительно накладывают свой отпечаток на психологию детей. Там, где возникает экзистенциальный вакуум, начинают разрастаться деструктивные проявления. Дети, попадая под влияние суррогатных ценностей, оказываются втянутыми в те или иные антикультурные течения. На бытовом уровне ценностно-смысловая дезориентированность часто проявляется в радикальности взглядов, категоричности суждений, ожесточенности и враждебном настрое.

Вопрос о том, что делает человека человеком, а что препятствует этому, волнует каждого. Ребенок, который в своей семье не чувствует себя одиноким, уже защищен. Воспитание в любви и достоинстве – условие психологического благополучия детей. Если в семье прочные отношения и доброжелательная атмосфера, если старшие сумели своевременно перестроиться и, сохранив контакт с младшим, стать для него интересным собеседником и доверенным лицом, это уже немало. Подростки вполне самостоятельны в своих взглядах и оценках. Если они были приобщены к верному и доброму, если существует устойчивая духовная связь с родителями – это самый сильный фактор, оберегающий подростка от пагубы.