На чтение: ≈ 17 мин.Мы часто слышим о том, что на Донбассе война шла восемь лет. Постоянно говорим об этом нашим западным партнерам в ответ на их претензии к специальной военной операции на Украине. Но в реальности, думаю, большинство из нас все равно до конца не понимают, что такое восемь лет непрекращающихся военных действий, восемь лет обстрелов, взрывов, постоянного страха смерти, потерь самых близких людей. Для того чтобы понять, насколько кровоточащей и сколь незаживающей раной стал за эти годы Донбасс, надо просто поговорить с донецкими детьми и попытаться заглянуть им в душу.
С начала специальной военной операции Московская область приняла около 30 тыс. беженцев из Донецка, Луганска и других районов Украины. Большая часть из них находятся в пунктах временного размещения, организованных на базах отдыха и в санаториях Подмосковья. Многие уже разъехались по разным регионам страны: кто-то поехал к родственникам, а кто-то нашел вариант с трудоустройством и выделением временного или даже постоянного жилья. Информация о том, что беженцам нужна помощь, приходит из разных источников: от общественных организаций, церковных приходов, из общеобразовательных учреждений. Многие из нас так или иначе оказались причастными к этой помощи и поддержке, получается, что все пострадавшие на виду.
Но есть особенная категория беженцев, которая пока не столь многочисленна, прибытие их на территорию России особо не афишируются по целому ряду причин. Это дети-сироты из Донбасса.
Почему детей-сирот из Донбасса отдают в приемные семьи?
В середине апреля Московская область приняла 27 детей-сирот из Донбасса. Это воспитанники детских домов и интернатов, которые находятся близко к зоне боевых действий и регулярно попадают в зону обстрелов ВСУ. Отправлять детей в подобные образовательные учреждения в России, пожалуй, не имеет смысла, слишком тяжелые раны оставила война в душах маленьких донбассовцев, и было принято логичное решение – устроить их в семьи, в которых приемные родители смогут уделить больше внимания и заботы этим детям.
Только далеко не каждая семья в данном случае подойдет ребенку. За долгие годы кропотливой работы у Минсоцразвития Московской области и органов опеки и попечительства сформировался свой реестр приемных семей, которые имеют успешный опыт воспитания детей, в том числе детей с особенностями развития. Многие из таких детей успешно социализировались в обществе, живут самостоятельно и заводят свои семьи, но при этом продолжают поддерживать отношения со своими приемными родителями. Детей из Донбасса передавали только в такие, проверенные, семьи, и после знакомства с одной из таких семей нам стало ясно почему.
Бросить все и уехать в Талдом
В семье Ивановых (фамилия изменена) четверо своих детей, двое из них инвалиды. Семья до этого жила в городе Шахты Ростовской области, но несколько лет назад Ивановы приняли решение переехать по предложению родственников в город Талдом Московской области.
Супруга Ирина винит в переезде природу: «В Шахтах стало в последние годы слишком жарко. Все лето приходится сидеть дома под кондиционером. К тому же появилось много аллергенов. Особенно досаждает амброзия. В Талдоме, напротив, очень здоровый климат. Конечно, арбузы и абрикосы здесь не растут, зато все лето много зелени, а главное – нет убийственной жары. До Волги рукой подать, в Кимры ездим на рынок за мясом, рыбой. И город замечательный – чистый, ухоженный, детям есть чем заняться. Кому-то может показаться, что здесь глухая окраина, а на самом деле на стыке Московской, Тверской и Ярославской областей самый кипучий центр исконной России».
Супруг Александр сетует на то, что в Ростовской области остались друзья, родня, но причины для переезда были довольно вескими. В семье два ребенка-инвалида, и они нуждаются в высококлассной медицинской поддержке.
«Здесь, в Московской области, к нам совсем другое отношение, – говорит Александр. – Всем, чем могут, помогают непосредственно в Талдоме, если уровень проблем посерьезнее, посылают в Дмитров или в Москву. В итоге всегда можно получить консультацию настоящего профессионала и необходимое лечение».
Повезло и с домом: удалось купить просторный и комфортный дом с большим приусадебным участком. Правда, пришлось брать ипотеку.
Ивановы всегда мечтали о большой семье. Несколько лет назад решили принять на воспитание ребенка, оставшегося без попечения родителей.
«Хотели взять совсем малыша, но на таких много желающих, – говорит Ирина. – Мы нашли пятилетнего мальчика из Оренбургской области. Нас сразу предупредили, что он очень сложный, уже три приемные семьи от него отказались. Мы с мужем, конечно, возмутились: как можно вот так – брать, а затем возвращать ребенка? И решили, что мы должны стать для этого малыша родной семьей». Так в дом Ивановых вошел Сережа.
«Когда мы приняли Сережу в семью, он не мог есть (его последний приемный папа предупреждал, что он давится мясом), не спал по ночам, был абсолютно непедагогическим ребенком, то есть не мог сидеть на месте и заниматься чем-нибудь полезным: читать, рисовать и т. д., – вспоминает Александр. – Мы ездили с ним в Москву, в Центральную клиническую психиатрическую больницу. Нам подобрали медикаментозную терапию, и мы потихоньку стали выбираться из этого состояния».
Сложно сказать, что в итоге играет главную роль – консультации врачей и лечебные препараты или неустанная забота и внимание приемной семьи, ставшей ребенку родной, наверное, все вкупе дает положительный результат. Так или иначе, но Сережа теперь подолгу сидит за рабочим столом – рисует, собирает конструктор, слушает сказки, у него отличный сон и хороший аппетит. «Мясо глотает, не жуя, как баклан», – смеется глава семейства.
Учитывая успешный опыт воспитания Сережи, органы опеки и попечительства Подмосковья приняли решение, что Ирина и Александр могут стать ресурсной семьей, готовой временно принимать детей.
И когда в Московскую область из Донбасса прибыли первые ребята, которые остались без попечения родителей, Ивановы были одними из первых, кому предложили принять под временную опеку троих детей – сестру и двух братьев.
Неразлучные
Макар, Захар и Яна росли в Донецке в благополучной и обеспеченной семье. Вскоре после начала украинской агрессии в 2014 году отец ушел воевать и через несколько лет погиб. Мать тяжело переживала смерть мужа, вскоре она заболела, и четыре года назад ее не стало. Детей отдали в детский дом. Когда старшей, Яне, исполнилось 17 лет, она стала думать о том, что скоро надо начинать самостоятельную жизнь, уходить из детского дома и возвращаться домой. Но, когда она решила проведать свой отчий дом – родительскую квартиру в Донецке, на месте многоэтажного дома нашла только руины.
С началом специальной военной операции обстрелы Донецка вооруженными силами Украины усилились, причем националисты главным образом бьют по гражданским объектам, чтобы увеличить потери среди непокорных донбассовцев. И вскоре было принято решение об эвакуации детских домов и интернатов вслед за стариками и семьями с детьми. Московская область одна из первых в России приняла детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, из Донецка.
«23 апреля мы поехали за детьми. На следующий день, в праздник Пасхи, дети были уже у нас, и мы все вместе встречали Светлое Христово Воскресение, – вспоминает эти первые дни Ирина и говорит о том, что дети поначалу были очень настороженными и боязливыми. – Они вначале не понимали, что попали в семью. Им казалось, что это некий пересыльный пункт, где формируют команды детей для дальнейшей отправки уже в российские детские дома. Когда они наконец поняли, что попали в семью, где их любят и заботятся о них, то сразу преобразились, как бы оттаяли и стали обычными веселыми и шаловливыми детьми, очень ласковыми и отзывчивыми. То же самое случилось и в школе, где их радушно встретили учителя и ученики. Захар и Макар с нетерпением теперь ждут 1 сентября, чтобы пойти учиться вместе со всеми в школу. Пока они на дистанционном обучении, впереди летние каникулы».
А еще сбылась их давняя мечта: приемные родители записали их в футбольную секцию, и теперь они будут заниматься в современном спортивном комплексе «Атлант». А их старшая сестра Яна поступила на оператора ЭВМ в Дмитровский техникум, где у нее тоже появилось много друзей.
17‑летняя Яна – симпатичная девушка и обладает хорошими вокальными данными. В Донецке она выступала в местной самодеятельности, думает продолжать свои музыкальные занятия и в Талдоме на базе любительского объединения «7 нот» в районном Доме культуры. На вопрос о любимых песнях отвечает искренне: «Я люблю песни военной тематики: «Баллада о солдате», «Баллада о красках» и многие другие».
– Хорошие песни, и очень сложные в исполнении. Жаль только, редко где их услышишь в последнее время, – говорю с сожалением.
– А мы в Донецке часто поем. Мне слова очень нравятся:
Полем вдоль берега крутого мимо хат
В серой шинели рядового шел солдат.
Шел солдат, слуга Отчизны,
Шел солдат во имя жизни,
Землю спасая, мир защищая,
Шел вперед солдат.
За время пребывания ребят в семье они уже побывали в парке «Патриот», где приняли участие в Фестивале-конкурсе пирогов, приуроченном к Дню семьи, и заняли 1‑е место в номинации «Юный пекарь», в шествии Бессмертного полка.
По предварительной договоренности органы опеки и попечительства передали детей в семью Ивановых для начала всего на полгода. За это время, как все надеются, должно быть достигнуто соглашение по детям-сиротам из Донецкой Народной Республики и отрегулирована законодательная база в вопросах опеки над детьми, не являющимися гражданами Российской Федерации. Тем не менее позиция Ивановых – чтобы дети остались в их семье навсегда. «Теперь они уверены, что попали в родную семью и здесь их дом, их родители, братья, сестры. Даже Яна, хотя уже взрослая девушка, стала звать меня мамой», – радостно говорит Ирина.
Эхо войны
«Когда детей передавали нам, то вручили много разных препаратов и инструкции по применению, – вспоминает Ирина. – Среди этих препаратов были и ноотропы, и это понятно: потеря родителей, постоянные обстрелы, гибель людей на твоих глазах – все это ломает хрупкую детскую психику. Отсюда психосоматические расстройства: тревоги, депрессии, постоянная перемена настроения – то упадок сил, слезы, истерики, то взрыв эмоций и кипучая деятельность. Теперь таких детей надо выводить из этого состояния под плотным надзором специалистов. Мы постепенно ушли почти от всех этих препаратов, справились своими силами при поддержке местных медиков, но определенные проблемы остались, и как минимум младшему, Захару, в ближайшее время потребуются несколько консультаций специалистов и новая медикаментозная схема, чтобы закрыть эти приобретенные за годы войны диагнозы».
Такую помощь в тонкой настройке на нужный лад поломанной детской психики могут оказать в специализированных клиниках. К сожалению, необходимое лечение, которое абсолютно бесплатно для детей, проживающих в Москве и Московской области, не является бесплатным для граждан другого государства, каковыми на сегодняшний день являются Яна, Макар и Захар.
В семье Ивановых один работающий. Александр трудится наладчиком оборудования на Дмитровском молочном заводе. Сутки-двое – жесткий график, но вполне приличная для Талдома зарплата – около 60 тысяч (правда, недостаточная для обеспеченной жизни многодетной семьи, учитывая выплаты по ипотеке). Есть определенная помощь и от Подмосковья как приемной семье, принявшей на воспитание детей из Донбасса: выплачиваются от 11 до 20 тысяч рублей в месяц на каждого приемного ребенка и ежегодное пособие 38 тысяч рублей для приобретения всего самого необходимого.
Александр на жизнь не жалуется. Крепкий донской казак, он не гнулся под пулями в Чечне, пройдя всю вторую чеченскую кампанию разведчиком, не гнется и сегодня на гражданке под тяжестью семейных забот и проблем. «Мы обязательно справимся», – говорит он и ласково смотрит на сыновей. И донбасские мальчишки, сами не робкого десятка, видят и чувствуют его физическую и внутреннюю силу, подчиняются ему беспрекословно, потому что во всем ему доверяют и хотят быть похожими на своего приемного отца, который стал для них родным.
Валерий Новиков, Михаил Кузминский (фото)
Выбор читателей
Комментарии