Цинизм – маска отчаяния. Запад влияет на нас. Мы на него

По-моему, мы в последнее время чаще, чем в предшествующие годы, стали говорить о том, что у нас поэт больше, чем поэт, что литература играла, а в последние десять лет перестала играть некую колоссальную роль, инженеры человеческих душ пропали, а они были только у нас. Я не согласен со всем этим. Я совершенно уверен в том, что Кафка, Майринг, Музель, Гессе – называю только немецкоязычных писателей – подлинные властители дум. Не инженеры человеческих душ, но властители дум, которые оказали колоссальное влияние на формирование западного менталитета, а в последнее время и российского. Думать, что, скажем, Камю не был властителем дум, тех самых высоких и больших идей, которых якобы взыскует современный российский человек и читатель, значит, просто покривить душой. В свою очередь, надо видеть и признать, что в значительной степени под влиянием Достоевского и Толстого возросло и влияние литературы на общественную жизнь Запада. Хотя и до того современники Достоевского и Толстого, даже тот же Флобер, оказали огромное воздействие на нас, а ХIХ век, напомню, в значительной степени был придуман Бальзаком, как сказал Оскар Уайльд.

Нельзя не сказать и о месте литературы в социокультурном пространстве. Да, телевидение стало самым массовым из средств массовой информации, но оно контактирует с театром, кино и литературой. Это не конкуренция между «Филипсом» и «Сони» в отношении компакт-дисков. Это совсем другая конкуренция. Все эти виды искусства и средства массовой информации, то есть способы воздействия на массовое и элитарное сознание, предлагают людям совершено различные товары в отличие от «Филипса» и «Сони», которые сулят нам почти одно и то же. Они конкурируют за внимание и время воспринимающих их людей. Когда говорят о «смерти литературы», то имеют в виду именно внимание массового человека, которое поглощено не произведениями серьезной литературы, а сопутствующими товарами в виде Акунина и Марининой.

Ситуацию, в которой оказалась большая литература, можно сопоставить с ситуацией в мировой музыке. Ведь Бетховен, Вагнер или Скрябин – тоже властители дум. Остаются ли они таковыми сейчас? Нет. Несмотря на огромные, невероятные тиражи записей с исполнением их произведений. Они уже не воспринимаются на том уровне серьезности, как это было раньше. Берем мобильник – и что же мы слышим? Цитаты из музыкальной классики. «Кто такие Моцарт, Вивальди и Бетховен? Это лохи, которые сочиняют музыку для наших мобильников», – так сказано в анекдоте. Что это, как не чудовищное надругательство над музыкой, как, кстати, и комиксы по «Анне Карениной».

В России, как часто бывало в нашей истории, сложилась особенная ситуация, поскольку по времени совпали два процесса. Первый – это крушение империи, которое сопровождалось, конечно, утратой национальных идеалов. Но одновременно во всем мире происходил и происходит начиная со второй половины Х века процесс культурной катастрофы. Я совершенно сознательно употребляю эти слова не как гиперболу, а как характеристику существующего положения в области культуры. Восприятие этой культурной катастрофы в наиболее острой форме происходит именно в России. Великий русский поэт Николай Алексеевич Некрасов когда-то мечтал о времени, когда мужик Белинского и Гоголя с базара понесет. Вот он и понес – Маринину, Акунина и так далее по списку.

И, наконец, о цинизме и морализме. Я думаю, что в очень многих случаях это маска отчаяния. Я не согласен с тем, что Виктор Ерофеев аморальный и циничный писатель. Он часто надевает на себя эту маску, и получается это у него столь же часто неуклюже и совершенно неуместно. Но у него есть вещи, которые поразительно точно отражают эту культурную и человеческую ситуацию. Например, «Жизнь с идиотом». Иначе Шнитке не стал бы писать оперу на этот сюжет. А Шнитке был, в чем я абсолютно уверен, один из последних российских великих композиторов.