Чужая инфекция. Так ли страшен H5N1, каким его рисуют

Омские эпидемиологи усилили санитарный контроль над всеми, кто прилетает, приезжает или приплывает с Востока, – ситуация в Турции обострилась. По последним данным, вспышки заболевания среди птиц регистрируются в 13 из 81 провинции этой страны. С января 2004 года в странах Юго-Восточной Азии и сопредельных с ними территориях погибли от особо опасной болезни 80 человек – в случае заражения смерть наступает в 80 процентах случаев. Несколько утешает пока лишь то, что вирус с научным названием H5N1 передается от птицы к человеку с трудом. Чтобы заболеть, надо подержать больного пернатого или подышать воздухом «нездорового» курятника, или «тесно общаться» с дикими гусями и утками. Но, увы, вирус не дремлет, постоянно мутируя. Уже сейчас он преодолел видовой барьер между птицами и человеком, изменив биологические свойства в сторону увеличения патогенности.

Профессор Петер Бертольд, директор Института орнитологии научного общества им.М.Планка, иностранный член Российской академии наук, недавно посетил Омск как раз в связи с птичьим гриппом. По его мнению, если в результате мутаций возникнет разновидность вируса, который передается от человека к человеку, инфекция примет взрывообразный характер. Единственный способ создать барьер против вируса – полное уничтожение не только больной, но и потенциально опасной птицы. По словам профессора, есть множество факторов, которые делают это невозможным. Например, контрабанда редких птиц, птичьего пера. Кроме того, можно убить тысячи птиц, но прилетят новые, и инфекция будет бесконечной.

Беда в том, что естественного иммунитета к птичьему вирусу у человека нет. Он появится лишь через несколько лет после эпидемии. Но и вирус за это время изменится, став более коварным. Человек опять окажется беззащитен. Пока для того, чтобы оградить людей в опасных зонах, им ставят прививки против обычного гриппа. Но это не выход, по мнению Петера Бертольда, а лишь самоуспокоение. Надо создавать вакцину. А для этого должен быть выявлен мутировавший вид вируса, который передается от человека к человеку. Получается замкнутый круг – спасти человечество от эпидемии может только эпидемия.

С другой стороны, как говорит профессор, все происходившие до сих пор глобальные эпидемии относительно быстро заканчивались сами по себе. Почему? Никто не знает. Возможно, так же случится и с эпидемией птичьего вируса, если она разовьется до больших масштабов. Пока все, что требуется от человечества, – избегать контакта с потенциально больной птицей. И это главный путь профилактики. Но…

– Но эта болезнь, – считает Петер Бертольд, – лишь часть большой проблемы. Вот на что нужно обратить внимание. Следует исходить из того, что явления, подобные птичьему гриппу, в будущем станут происходить гораздо чаще, чем сейчас. Хотя бы потому, что иммунный барьер человека становится все слабее и слабее. Ведь наши дети растут в весьма стерильных условиях. Одно из важнейших условий существования всей современной цивилизации – постоянная готовность человечества к внезапным атакам инфекционных заболеваний.

Похоже, человечество к атакам уже готово. Во всяком случае, к атакам на психику.

– Мало нас пугают, что ли? – спросила Юлия Лещинская, учитель биологии Ленинской школы Таврического района. – То СПИД, то атипичная пневмония. Нашего района птичий грипп не коснулся, поэтому я своих кур истреблять не стала. Но сырые яйца не использую даже в стряпне, мясо варю по полтора часа, и руки ребятишек заставляю мыть после каждого выхода на улицу. В принципе даже мне понятно: вырастить такой вирус в лаборатории труда не составляет. Очень удобно – никакой бомбы не надо. Вирус есть, бороться с ним нужно, но к чему такая истерия в средствах массовой информации? Мне кажется, что нагнетание обстановки очень удобно фармацевтическим компаниям, выпускающим вакцины против гриппа, и еще больше, наверное, зарубежным производителям птичьего мяса.

В Омском научно-исследовательском институте природно-очаговых инфекций менее категоричны, хотя именно здесь доказали искусственное происхождение другой заразы, передающейся от грызунов к людям – геморроидальной лихорадки.

– Говорить о том, что птичий грипп – агрооружие, несколько преждевременно. Хотя теоретически это возможно, но он еще мало изучен, – считает Владимир Ястребов, заместитель директора НИИ, академик Российской академии естествознания, доктор медицинских наук. – А вот истерия по поводу очередной инфекции, на мой взгляд, явно имеет искусственное происхождение.

Мнение ученого разделяет Анатолий Беззубцев, генеральный директор птицефабрики ЗАО «Иртышское», депутат Законодательного собрания Омской области:

– Вообще проблема птичьего гриппа – сфера ветеринарных врачей. В нашей же стране она стала не вопросом специалистов, а в первую очередь конкурентов, общественности, политических недорослей и непрофессиональных журналистов.

У медиков на раздувание масштабов опасной болезни свой взгляд. Ирина Хорева, главный специалист Управления здравоохранения Омска, винит в нагнетании обстановки не только, как обычно, журналистов, но и… медиков.

– Медикам надо поднимать профилактическую культуру среди населения. По-хорошему делать это надо регулярно и планомерно – медленно, но верно. Но ведь лень же. Проще запустить «страшилку» – и все уже руки моют. Между прочим, у нас 60 процентов населения страдают от всяческих паразитов. Глисты – это как-то неромантично звучит, согласитесь. А они иммунитет так снижают, что любая простуда опасна. И «заводятся» в людях не только потому, что они руки не моют, но и потому, что вода у нас в кранах такая, что хоть мой, хоть не мой, что-нибудь подхватишь. По всей России надо водопроводы менять. Что-то по этому поводу эпидемиологи тревогу не бьют. Потому что трудно добиться реальных результатов. Проще найти причину своих недугов в «чужих» инфекциях.