Чувство слова, чувство стиля

Слово – это инструмент общения. Оно помогает человеку быть понятым другим, оно всегда несет определенную информацию. Оно сближает людей, но может и разъединить, сделать врагами.

Не всегда легко подобрать необходимое слово, чтобы выразить более точно свои мысли. Для этого необходимо хорошо знать свой язык, понимать и ценить его, постоянно совершенствовать. Упорная, постоянная работа над словом необходима любому человеку, а не только филологам, языковедам, литературоведам. Познавая слово, мы познаем самих себя.
Сегодня заметно упала культура речи и не только в быту, но и на телевидении, в журналах, газетах. В наши дни поэтому актуальна задача повышения культуры устного и письменного общения.
Одну и ту же мысль можно выражать по-разному. При этом очевидно, что сама мысль не остается безразличной к теоретически бесконечной смене языковой оболочки – она меняет свои оттенки, общую выразительность, становится ярче или бледнее. Легко заметить также, что в зависимости от цели и условий речи тот или иной вариант будет предпочтительнее: то, что вполне уместно для научного исследования, окажется страшным, неудобным в разговоре друзей. Анекдот не годится в торжественном, серьезном докладе.
Литературный язык разнообразен, в нем присутствуют разносторонние и специфические возможности. Ведь каждый конкретный случай требует совершенно определенных средств языкового выражения. Строго говоря, определенная мысль в определенном речевом акте должна быть выражена именно таким, а не любым другим способом, ибо из длинного ряда вариантов, одинаково правильных и “хороших”, один всегда оказывается “лучше всех”.
Умение выразить свои мысли не только правильно, в соответствии с нормами литературного языка, но и находить для них самые точные, самые приемлемые речевые средства – это идеал культуры речи. Однако найти “единственно возможный порядок единственно возможных слов” – очень трудная задача, решение которой достигается ценой большой и кропотливой работы. Великие мастера слова десятки раз переписывали и изменяли тексты своих произведений в поисках этого единственно верного решения.
Условия повседневного общения, конечно, не дают возможности находить такое решение всегда, но они в большинстве случаев и не требуют его, вполне удовлетворяясь более или менее точным приближением.
В то же время грубое нарушение, несоответствие выбранных языковых средств целям определенной речи ведет, как мы понимаем, к явно нежелательным результатам.
Речь, находящуюся в границах между “идеалом” и “еще не ошибкой”, между “единственным” вариантом и минимально к нему приближенным, но еще приемлемым, можно условно назвать хорошей. Хорошая речь требует выбора оптимального варианта из возможных правильных. Хорошая речь – это речь, удачно использующая пригодные для данной ситуации средства языка. Требование хорошей речи будет наряду с правильностью основным условием культуры речи.
Понятие хорошей речи значительно более субъективно, чем понятие правильности, базирующееся на твердом фундаменте норм литературного языка.
Помимо закономерностей, определяемых самим языком, здесь на сцену выходят смежные факторы вроде внутренней логики и смысловой точности высказывания, ясности и выразительности изложения, красоты и благозвучия.
Мысль, выраженная точно и выразительно, оставляет яркий след в сознании, но та же мысль в другом языковом выражении часто становится неинтересной, серой, дряблой. Вряд ли можно с уверенностью сказать, почему определенные музыкальные ноты возбуждают в слушателе глубочайшие эмоции, в то время как те же ноты, иначе аранжированные, не производят никакого впечатления. Речевая деятельность тоже имеет свои тайны, как и всякое творчество.
Границы хорошей речи сокращаются с ростом требовательности к языку; острое чувство языка ведет мастера слова все ближе и ближе к “единственному” варианту, заставляет признавать ошибками разные степени приближения к нему.
Точно нормировать хорошую речь не представляется возможным, т.к. многие оценки и правила здесь основаны на субъективно-эмоциональном восприятии. И все же у понятия “хорошая речь” есть своя реальная и объективная база в виде стилистики.
Потребности стиля, особенно в области художественных произведений, могут заставить автора привлекать выражения, не соответствующие нормам литературного языка, заведомо неправильные. Так, в целях речевой характеристики персонажа писатель может использовать элементы говоров, жаргонизмы и т.д. Вопрос о допустимых пределах отхода от литературной нормы, совместимых все же с понятием “культура речи”, должен особо решаться в частных отраслях стилистики, например, в стилистике художественной речи.
Не следует, однако, думать, что “хлебом” стилистики являются отклонения от литературных норм. Стилистику интересуют близкие, параллельные средства выражения, но в то же время различающиеся смысловыми оттенками и экспрессивной окраской, связанные определенной формой речевой деятельности, небезразличные к цели и условиям речи.
Анализируя, например, применение названий животных для характеристики человека, стилистика отмечает особую эмоционально-образную экспрессию этого языкового средства, его соразмерность с бытовым разговором, художественно-выразительным повествованием и его неприемлемость, скажем, в официальной речи. Командир воинской части, рассказывая корреспонденту о боевых действиях, так говорит о противнике: “Эти козлы первыми пошли на минное поле”.
Русский литературный язык отличается чрезвычайным богатством и многообразием стилистических ресурсов, которые выявляют новые оттенки и краски, открывают поистине безграничные возможности яркого и полноценного выражения в соответствии с целью и условиями речи.
Формы существования речи – устная и письменная – отличаются не столько отбором речевых средств, сколько способами материального выражения: звуковым или графическим, а также дополнительными факторами, такими, как интонация, мимика, жесты в устной речи, заглавные буквы, кавычки и т.д. в письменной.
Конечно, устная или письменная формы речи взаимодействуют. Научный доклад может быть доложен устно, тем не менее он сохранит большинство речевых выражений, свойственных письменной речи; выступающая обычно в устной форме разговорно-бытовая речь может быть представлена в протоколе, в частном письме, а также в драме или романе. Письменная речь способна при помощи особых средств передавать особенности устной, и наоборот; сравним хотя бы написания: “о-о-очень ответственный работник”, “р-разой-дись!” и выражения: “талант в кавычках”, “человек с большой буквы” и т.п.
Современная наука разрабатывает понятие стиля, понимая под ним разновидность языковой системы, исторически сложившуюся и общественно осознанную совокупность признаков отбора и употребления языковых средств в том или ином жанре речи.
Обычно выделяются такие стили, как официально-документальный, общественно-публицистический, научный, производственно-технический, художественно-беллетристический, разговорно-бытовой. Легко заметить, что эту классификацию можно представить в более дробном виде, разделив, например, научный стиль на научно-популярный и научно-монографический или научно-естественный и научно-технический и т.д.
Понятие хорошей речи требует соблюдать закономерности стилей, не выходить за пределы стиля, свойственного жанру данной речи. Иными словами, бытовое письмо может быть охарактеризовано как хорошая речь только при условии, что в нем будут использоваться речевые средства и их организация, свойственные разговорно-бытовому стилю, и не будут использоваться элементы, свойственные другим стилям, например, официально-документальному или научному.
Официальный доклад, например, не будет отвечать требованиям хорошей речи, если в нем используются слова, синтаксические конструкции и грамматические формы, являющиеся признаком разговорно-бытового стиля. В противном случае получаются стилистические несостоятельные, нелепые до анекдотичности высказывания.
Правильность речи как одно из условий речевой культуры подразумевает знание и владение существующими нормами литературного языка. Хорошая речь как условие речевой культуры подразумевает понимание того, что в языке существуют стили, разграниченные между собой и в то же время тесно переплетающиеся и взаимодействующие, а также того, что речевые средства языка в своем употреблении небезразличны к виду и жанру речи.
Хорошая речь требует творческого, сознательного отношения к речевым средствам, т.е. выработки “чувства стиля”. Именно это имел в виду А.Пушкин, когда писал: “Истинный вкус состоит не в безотчетном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности”.
“Чувство стиля”, т.е. сознательное отношение к использованию языка в каждом конкретном случае, является важнейшим, но не единственным условием хорошей речи.
Лингвистические знания сами по себе не могут воспитать ни “чувство стиля”, ни дисциплину речи, ни даже ее правильность, если не предваряются общей культурой, знаниями, начитанностью. Они не могут исправить бедности мышления, его противоречивости, ошибочности, при которых, конечно, невозможна никакая культура речи.
В то же время самые правильные и логичные мысли не могут быть выражены хорошо без любви к языку, без сознательного отношения к своей речи. Язык наш богат, могуч и многообразен. Справедливо сказал М.Ломоносов: “Ежели чего точно изобразить не можем, не языку нашему, но недовольному своему в нем искусству приписывать долженствуем”.
Культура речи и культура мысли – понятия неравнозначные, но тесно связанные. Помочь людям понять необходимость сознательного совершенствования речи – благородная и важная задача, ибо борьба за культуру речи, борьба за чистоту, за смысловую точность, за остроту языка есть, как говорил М.Горький, “борьба за орудие культуры”. И сегодня это стало особенно актуальным.

Евгений ТОЩЕВ,
кандидат филологических наук