Российский кинематограф отметил 100-летие своей истории. Отправной точкой стал первый русский игровой фильм «Понизовая вольница», выпущенный в 1908 году. «УГ» решила рассказать своим читателям об одной из самых ярких страниц этого бурного столетия.
Чапаев на все времена
Вряд ли кто-то возразит тому, что такой страницей стал художественный фильм «Чапаев», вышедший на экраны в 1934 году. Лента братьев Васильевых создала красивую легенду о народном полководце, но и сама быстро превратилась в легенду, перешагнув узкие идеологические рамки.
Триумфальное шествие по экранам страны и мира началось 5 ноября 1934 года в ленинградском кинотеатре «Титан». Затем картину видели почти вся Европа, Китай, Индия, Турция, а на Бродвее она собирала полные залы в течение нескольких месяцев. А спустя четверть века начали отмечать юбилеи «Чапаева».
Оказывается, бесконечная серия анекдотов о Чапае зародилась в дни премьер. Вот один из них: смотрит парнишка «Чапаева» сеанс за сеансом, не выходит из кино. Его наконец спрашивают: «Почему ты не идешь домой?» – «Я жду». – «Чего ты ждешь?» – «Может быть, он выплывет». В этом нехитром рассказе отражено главное достоинство киноленты, благодаря которому она сделалась столь популярной и пережила свой век. Простота и подлинность фильма создавали у зрителей впечатление, что это не произведение искусства, а жизненный факт. Именно поэтому и к Борису Андреевичу Бабочкину, исполнителю главной роли, простые люди, встречаясь с ним на улице, так и обращались – «товарищ Чапаев».
«Наиболее удивительным, – спустя годы рассказывал Борис Андреевич, – мне кажется то, что подлинные участники событий – бойцы и командиры Чапаевской дивизии – тоже воспринимали фильм как живую жизнь, а не как произведение искусства. У меня на груди плакал горькими и радостными слезами пожилой человек, бывший чапаевский боец. Он обнимал меня, всхлипывая и стесняясь своих слез, повторял: «Там, у колодца, в белой-то рубашке, ведь это был я… Ты понимаешь, ведь это был я…» И мне не захотелось разрушать эту иллюзию. Я подтвердил: «Это был ты. Я знаю».
Братья Васильевы вовсе
не братья
Режиссеры Георгий и Сергей Васильевы не состояли даже в дальнем родстве. Для краткости они избрали себе псевдоним «братья Васильевы». По своим характерам были абсолютными противоположностями. Георгий Николаевич был спокоен и молчалив. В прошлом – боец Красной армии, после Гражданской войны получил военное образование, затем занимался журналистикой. Бабочкин поведал как-то о поразившей его встрече с тихим Георгием в казино – в годы нэпа тот работал крупье…
Сергей Дмитриевич, напротив, был активным общественником, оратором. Сын офицера царской армии, участника обороны Шипки в 1877 году, он стал участником бойскаутского движения в Петрограде во время Первой мировой войны. Но это увлечение Сергея скоро прошло. В Октябрьской революции он принимал непосредственное участие. В 1918 году он был командиром роты самокатчиков, обеспечивавшей службу связи Смольного, и выполнил несколько личных поручений Ленина.
Бабочкин вспоминал: «Не знаю, в чьей именно голове рождались самые ценные их замыслы, но соединению этих противоположных характеров и индивидуальностей, столкновению их художественных вкусов, склонностей, убеждений и полному контакту и согласованности их талантов советское кино обязано одним из самых великих своих произведений – фильмом «Чапаев».
Первый сценарий Васильевых был совершенно не похож на сюжет Дмитрия Фурманова. Это была трагедия с очень напряженным действием, содержавшая в себе жестокие сцены. Но уже в процессе съемок и монтажа на первый план вышли комедийные и жанровые сцены, которыми трагичность сюжета была несколько смягчена. «Чапаев» стал первой советской кинотрагедией.
Играл самого себя…
Борис Бабочкин откровенно признавался, что созданный им на экране образ – в значительной степени плод его творческого воображения: «Захваченный образом Чапаева, я рассказывал Васильевым, как я его себе представляю: как кричит он слова команды своим несколько пронзительным высоким голосом, как носит он свою папаху, какой он ловкий, легкий, изящный. Кстати, то, что я не встречал живого Чапаева, мне кажется чистой случайностью. Я вырос в тех же местах, где потом гремела слава Чапаева, моя комсомольская юность привела меня на некоторое время в политотдел 4-й армии Восточного фронта, куда входила
25-я Чапаевская дивизия. И если я не знал Чапаева, то скольких таких же или очень похожих на него командиров я знал!» Не было бы киногероя Чапаева, если бы Бабочкин не пел те же песни, которые пел Чапаев. Актеру был знаком простой и колоритный язык, на котором тогда говорили, он умел носить залихватски заломленную папаху. Правда, сначала его назначили на роль Петьки. Бабочкина пригласили на читку сценария, которую устроили дома у Иллариона Николаевича Певцова. (Васильевы и Бабочкин познакомились еще в 1920 году, будучи учениками драматической студии «Молодые мастера», которой руководил Певцов. В «Чапаеве» он сыграл полковника Бороздина. Это была его последняя роль.)
«Мы шли от Певцова по снежному ночному Ленинграду, – вспоминал Бабочкин. – Останавливались на пустынных перекрестках, и, захваченный образом Чапаева, я рассказывал Васильевым, как я его себе представляю». В ту зимнюю ночь 1933 года вопрос об исполнителе главной роли решился сам собой. А Петьку сыграл Леонид Кмит, актер Малого театра.
Два лета съемочная группа жила на Волге, в лагерях 48-й дивизии, среди солдат и командиров, среди крестьян приволжских деревень, в условиях, очень похожих на те, которые предстояло воспроизвести на экране. С тех пор место, где проходили съемки, стало называться станицей Чапаевской.
Несмотря на большие трудности, когда дело уже было налажено, многие сцены были сняты в одну смену, сразу, без остановок и поправок. Часто помогали драгоценные находки. Так, случайно была найдена сцена с картошкой. Одну избу в селе Марьино Городище превратили в штаб времен Гражданской войны. На столе – гранаты, пулеметные ленты, у стен составлены винтовки. Хозяйка принесла угощение – чугун вареной картошки. Картошка рассыпалась по столу, и одна – уродливая, с наростом – выкатилась вперед. Это совпало с репликой: идет отряд походным порядком. Впереди командир на лихом коне (режиссеры и актеры как раз обсуждали эту сцену). Хозяйка поставила на стол соленые огурцы. Это совпало со словами: показался противник. Все расхохотались и запомнили эти совпадения, а потом в Ленинграде быстро и весело сняли эту сцену, изменив первоначальную наметку сценария, по которой Чапаев должен был рисовать палочкой на земле. В «Чапаеве» нет никаких кинематографических трюков, никаких комбинированных съемок.
Впрочем, историками установлено, что писатель Фурманов позволил себе пофантазировать, а потом – еще и братья Васильевы. Однако научная точность – одно, а художественная правда – другое. Главное, что Бабочкин, вложив в работу весь пыл своей души, создал мощный национальный русский характер, по которому мы можем судить и о характере самого актера. Лидерство, бескомпромиссность, одержимость в творчестве – черты, которыми Борис Андреевич запечатлен в памяти тех, кто знал его.
Комментарии